Последнее пророчество - Киз Грегори - Страница 10

• Предыдущая
• 10/61
• Следующая

Ахси Йим скрутила щупальца в знак согласия, затем устремила свои прозрачные глаза прямо на Нен Йим.

— Почему ты мне это рассказала?

— Потому что мне кажется, что ты располагаешь сведениями, которые мне не известны, — ответила Нен Йим. — Имеешь связи, которых у меня нет.

— Какого рода сведениями? — сухо спросила Ахси.

— Во-первых, я подозреваю, что ты прежде слышала об Экх'ме Вале.

Повисла долгая пауза.

— Ты меня о чем-то просишь? — наконец спросила Ахси Йим.

— Если эта планета существует, я должна увидеть ее своими глазами. Одного корабля не достаточно. Я должна узнать больше.

— Зачем?

— Мне кажется, что если я ее не увижу, наш народ обречен.

Ахси поджала губы. Ее щупальца сплетались и расплетались.

— Я ничего не могу обещать, — молвила она, — но я посмотрю, что можно сделать.

С мостика «Йаммки» Нас Чока созерцал остатки оккупационного флота с Фондора. Собственно, созерцать было особо нечего.

Военачальник медленно повернулся к Жату Ла.

— Как это произошло? — спросил он негромко, чтобы слышать мог один командир.

— Дуро подверглась нападению, военачальник, как и предупреждала разведка. Тамошний исполнитель запросил подкреплений. У моих воинов чесались руки, и я выполнил его просьбу.

Его глаза сузились:

— Затем пришли они. Я сразу разгадал их план и отозвал корабли, но вражеские тральщики не давали нам покинуть систему Дуро. Неверные все это время удерживали наш флот в гравитационной тени планеты, а затем удрали. Они трусы!

— Ты хочешь сказать, что трусы отобрали у тебя систему, которую я тебе доверил защищать? Значит, тебя победили трусы?

— Военачальник, нас было слишком мало. Мы сражались, пока не потеряли надежду.

— «Потеряли надежду»? — язвительно переспросил Нас Чока. — Ты был жив, и у тебя были корабли. Так ты, оказывается, потерял надежду? Ты йуужань-вонг или кто?

— Я йуужань-вонг, — прорычал Жат Ла.

— Тогда почему ты не сражался до последнего? Ты что, не мог забрать с собой к богам еще несколько вражеских кораблей?

— Всего несколько, военачальник.

— Тогда почему ты бежал? Где твоя честь?

Изрезанные губы Жата Ла задергались:

— Моя жизнь принадлежит военачальнику. Он может отдать ее богам, когда пожелает.

— Конечно. Однако я велел тебе объясниться.

— Я подумал, что мои оставшиеся корабли могут принести больше пользы, чем если все они будут взорваны в безнадежной битве.

— Так ли это? — спросил Нас Чока. — Ты не думал о собственной жизни?

— Моя жизнь принадлежит богам. Они могут взять ее, когда захотят. Я не боюсь смерти. Если военачальник пожелает, я возьму свой личный коралл-прыгун, вернусь на Фондор и погибну в бою. Но при том соотношении сил мои корабли были бы уничтожены с практически ничтожным ущербом для врага. Если это не так, вся ответственность лежит на мне. Мои воины ни в чем не виноваты.

Нас Чока снова посмотрел на обломки.

— Два фрегата, совершенно целые. Боевой крейсер с минимальными повреждениями. — Он повернулся к Ла. — Ты хорошо справился.

Глаза командира слегка расширились от удивления.

— Мы слишком распространились по этой галактике, захватили слишком много звездных систем, — продолжал Нас Чока. — Мы потеряли слишком много кораблей, потому что слишком многие командиры знали только один стратегический прием — бой насмерть.

Он сомкнул руки за спиной и пристально посмотрел на Ла:

— За эту ситуацию мы должны благодарить прежнего главу вашего домена.

— Военачальник Ла завоевал большую часть этой галактики, — запротестовал Жат Ла. — Он дал нам их столицу, ныне наш Йуужань'тар.

— Да, и при этом расходовал воинов, как влекин, и мало думал о том, как удержать такую огромную территорию. — Нас Чока махнул рукой. — Времена меняются, Жат Ла. Мы тоже должны меняться. Неверные адаптировались. Они свели на нет многие наши преимущества, но еще больше мы вредим себе сами. Гордость наших воинов ослабляет нас.

— Но воинская гордость у нас в крови, — возразил Жат Ла. — Без гордости, без чести мы были бы словно неверные.

— Но все же ты отступил, потому что решил, что так лучше.

— Да, мой командир, — немного смешавшись, отвечал Жат Ла. — Но это было… нелегко. — Я беру весь позор на себя, но все же это позор.

— Послушай меня, — сказал Нас Чока. — Мы — йуужань-вонги. Нам доверен истинный путь, истинное знание богов. Наш долг — подчинить себе всех неверных в галактике и либо отправить визжащих от страха трусов к богам, либо наставить их на путь истинный. Никаких компромиссов, никаких колебаний. Не справиться с задачей мы не можем. Наша миссия более важна, чем ты или я, командир, и она важнее твоей и моей гордости. Так сказал сам повелитель Шимрра. Поэтому ты не должен чувствовать на себе позора. Чтобы победить в этой войне, мы должны отбросить многое из того, чему нас учили. Боги требуют от нас жертвы. Нас не в чем упрекнуть. Мы — делающие то, что должно быть сделано. И я еще раз говорю тебе: ты поступил правильно.

Ла кивнул. В его глазах светилось понимание.

— Теперь, — продолжал Чока, — эта их тактика, эти обманные удары и внезапные отступления, эти маневры по принципу «ударь здесь, спрячься там» — благодаря чему это возможно? У неверных нет йаммоска, который бы координировал их передвижения.

— У них есть средства связи, владыка. Их ГолоНет позволяет им мгновенно связываться между собой через всю галактику.

— Совершенно верно. Однако без этого ГолоНета такая точная координация стала бы куда более трудной, не так ли?

Ла пожал плечами.

— Конечно, — сказал он. — Но разрушить систему связи очень сложно. Там очень много ретрансляционных станций, которые часто очень трудно обнаружить. Если уничтожить одну, другие продолжают функционировать; кроме того, неверные уже восстановили или заменили множество уничтоженных нами ретрансляторов.

— Разрушение ГолоНета прежде не было приоритетной задачей, — сказал Нас Чока. — Теперь это приоритет, и боги дали формовщикам новое оружие, которое идеально отвечает нашим нуждам.

— Это хорошо, владыка.

— Да, очень хорошо. — Военачальник сделал несколько шагов. — Я даю тебе новую боевую группу. Ты останешься здесь, на Йуужань'таре, и будешь находиться в полной готовности к немедленному удару. Неверные становятся самоуверенными; скоро они ударят опять. Я это чувствую. И когда они ударят, мы покажем им нечто новое. Нечто совершенно новое.

Под темным небом Йуужань'тара незримо кралась Нен Йим. Ни один из стражников даже глазом не моргнул, когда она проходила мимо; певчие улубы молчали, когда она проворно пересекла территорию резиденции Верховного Владыки. От дамютеков исходило слабое люминисцентное свечение; садящиеся и взлетающие корабли казались бледно-зелеными или кроваво-красными облаками в свете ночного неба. Ночь на Йуужань'таре не всегда была темной. На протяжении тысячелетий это был самый яркий мир в галактике, никогда на знавший настоящей темноты. Неживой металл пульсировал нечестивой энергией, кровавым светом и жаром, и ядовитым дымом,и все это пылало во мраке ночи.

Ныне эта противоестественная суета прекратилась, и мир освещали одни лишь звезды. Сегодня даже они не тревожили закрытые веки богов: небо было спрятано под облачным покрывалом, заслонившим даже яростную красоту Ядра. Столь долго регулируемый машинами, климат Йуужань'тара также постепенно возвращался в природное состояние. Как ни парадоксально, но Нен Йим это состояние казалось неестественным. Она родилась и выросла на корабле-мире — организме такой величины, что в его чреве она была словно микроб, и там она пребывала в тепле и безопасности. С причудами погоды она познакомилась лишь недавно. Умом она понимала, что когда-то, давным-давно, йуужань-вонги жили в мире, где сменялись времена года, где дождь шел, когда ему было угодно, или не шел вовсе, и что таков, по сути, естественный порядок вещей. Однако ее инстинкты восставали против капризной изменчивости всего этого. Нен Йим была формовщицей и предпочитала воздействовать сама, а не подвергаться воздействию.

• Предыдущая
• 10/61
• Следующая