Рыцарь на коньках - Усачева Елена Александровна - Страница 1

• 1/17
• Следующая

Аня Плотникова пришла к ним в третьем классе.

Ни громких фанфар, ни оглушительных литавр, ни герольдов, оповещающих о ее явлении, не было. Даже гроза за окном не шарахнула.

А зря.

Небесные сферы могли бы подать хоть какой-нибудь знак. Не каждый день случаются события, переворачивающие жизнь тридцати человек. И к ним стоит быть готовым.

Предупреждений не было, поэтому класс спокойно гудел, обсуждая только что закончившиеся каникулы. Лето, море, дачи, друзья, враги – все это было важнее стоящей на пороге пухлой девочки с большим красным портфелем в руках и с двумя бантами на куцых хвостиках.

По инерции народ еще сообщал друг другу самые важные сведения на земле, но кое-кто уже начал потихонечку оборачиваться в сторону двери.

Аня секунду постояла, оценивая обстановку, а потом смело шагнула вперед. Девчонки тут же отметили розовые щеки, чуть вздернутый носик, русые волосы, полноватую фигуру. В общем – ничего особенного. Но по мере того как новенькая шла по классу, пробираясь по изломанному проходу мимо сдвинутых со своих мест парт, мнения о ней менялись. Уверенная, независимая, по сторонам смотрит спокойно, не заглядывает заискивающе в глаза. Села на свое место, достала тетради, медленно подняла голову.

– А чего на линейку не пришла? – Первая красавица класса Катька Куропаткина хотела спросить вызывающе, чтобы сразу поставить новенькую на место, но то ли от удивления, то ли еще от чего вопрос у нее получился с ноткой подобострастия.

– А чего там? И так все понятно, – дернула плечом новенькая и улыбнулась. С этого момента и началось царствование Ани Плотниковой.

Вроде все у нее было как у всех. Но у всех так, да по-другому – чуть больше или меньше, чуть неуверенней или скучнее. Ане достаточно было улыбнуться, и спорящий с ней человек забывал, что он хотел доказать. Ей стоило только встать и выпрямиться, как все уже уступали ей дорогу.

Над ее талантом владеть сердцами, умами и вниманием девчонки ломали голову все годы совместного с Аней обучения. Мальчишки от бессилия что-либо понять прятали ее портфель, дергали за хвостики, на физкультуре ставили подножки, толкали в столовой, проливая на нее свои компоты. Но Аня продолжала уверенно шагать по жизни, загадочно улыбаясь и не замечая такие мелочи, как испачканная юбка.

Было что-то в Плотниковой, невольно заставляющее смотреть на нее во все глаза, слушать все, что она говорит, или просто находиться рядом.

С годами эти магические свойства только усиливались. Она, как настоящая звезда, захватывала в поле своего обаяния всех, находящихся поблизости: одноклассников, друзей, врагов, учителей.

Тогда, в третьем классе, народ сразу почуял недоброе, по мимолетным вибрациям ощутил, что мирная жизнь закончилась.

И первым был Леха Щукин.

– Ничего себе фифа! – присвистнул он, садясь вполоборота, чтобы видеть происходящее в конце класса.

– Круто! – коротко кивнул Сергей Махин, до этого момента пребывавший с Лехой в постоянных контрах – они боролись за первенство в классе, поэтому иногда еще продолжали драться. Появление Плотниковой их незаметно объединило.

Воодушевленный замечаниями приятелей Валька Шейко заулыбался и крикнул через ряд двум неразлучным Ленкам – Куркиной и Носовой.

– Видели новенькую?

В этот момент гул в классе затих, и его ехидный вопрос услышали все.

– Дурак! – высказала общее мнение Куропаткина и постаралась как можно милее улыбнуться обустраивающейся за своей партой Ане.

Дальше события понеслись с той же скоростью, с которой учителя ставят в школьные дневники заслуженные двойки и колы. Девчонки и сами не заметили, как стали отращивать короткие хвостики, а те, у кого были длинные волосы, стремились в парикмахерские под острые ножницы мастеров – резать косы и подравнивать челки. На первой же физкультуре все невольно стали копировать Анину походку, чуть вразвалочку, ее манеру при беге размахивать руками.

– Шоу двойников, – фыркнул Леха Щукин, когда мимо них в очередной раз пронеслась стайка девчонок – впереди бежала Аня, а за ней ровным рядком пять подражательниц.

– Плотникова, эй, не споткнись! – крикнул ей вслед Валька Шейко. Ему еще хотелось свистнуть, но оказавшаяся рядом учительница начальных классов так строго на него посмотрела, что он подавился втянутым внутрь воздухом и закашлялся.

Под ослепительные краски осени, под шелест опадающих листьев, под курлыканье улетающих на юг журавлей, невидимо для глаз в классе разыгралось несколько трагедий. До этого крепкая дружба между Ленками (Куркиной и Носовой) распалась. Плотникова одним движением брови заставляла идти за собой. И вот уже Ленка Носова осталась одна переживать предательство подруги, переметнувшейся к Ане.

Кто, откуда, почему?

Знали только, что из семьи военных. Знали только, что приехала из Питера, что живет с матерью и ее братом, веселым дядей Славой, заходившим за Аней в школу. Знали, что ходит в художественную школу и на гимнастику. Знали, все знали, но ничего не понимали.

Ах, много, много всяких событий случилось. Мели метели, заносили холодным снегом следы чужих слез и обид, весенние ручьи смывали остатки разговоров, а теплый ветер разглаживал на девчачьих лбах недовольные морщинки. Класс жил своей жизнью – ссорился, ругался, срывал контрольные и радовал учителей своими успехами.

Постоянным оставалось одно – Аня. Ее умение одеваться, говорить, ходить и даже улыбаться. Своим уверенным спокойным видом она заставляла завистливо вздыхать девчонок и застывать в недоумении парней.

Так прошло несколько лет, и наши герои перешагнули порог шестого класса – полжизни позади, еще столько же впереди.

Неведомо откуда подул ветерок чего-то нового и неизвестного. Заволновались мальчишки, стали поглядывать на девчонок как-то странно. Почему – им и самим пока непонятно, а поэтому с удвоенной силой они дергают за косички, режут портфели и портят тетрадки клеем.

«Дураки! – вздыхают девчонки, безуспешно пытаясь отстирать дома вечером чернильную кляксу с любимой юбки. – Примитив! Гориллы!»

Хуже, гораздо хуже! Не найденные еще учеными ископаемые предки утконосов или опоссумов (не важно, кто это, главное, слова-то какие неприятные!). Потому что юбка испорчена безвозвратно и ее теперь можно отправить на тряпки. А завтра что же? Завтра то же самое. У-у-у, ав-стра-ло-пи-те-ки!

И вдруг объявление. Обычный белый листок, где крупными красными буквами написано: «ШКОЛА ПРИНЦЕСС! СПЕШИТЕ! НАЧАЛО ЗАНЯТИЙ 15 СЕНТЯБРЯ».

– Тоже мне принцессы, – скривился Щукин, изучив листок сначала сверху вниз, вплоть до двух летящих по нижней кромке бабочек, потом снизу вверх, до фиолетовых вензелей. – Они бы еще написали: «Тыкву и метлу приносить с собой».

– Ага, – кивнул теперь уже его закадычный друг Серега Махин. – Школа Гарри Поттера. Принимают слепых очкариков без родословной.

– Дураки! – согласился Валька Шейко и сдернул объявление со стенда, собираясь сделать из него самолетик и отправить в полет по холлу первого этажа.

– Так! – раздалось у них за спинами, и листок, вырвавшись из дрогнувших Валькиных пальцев, спланировал к новым туфелькам, надетым на ноги строгого завуча.

– Жираф, ну, ты как всегда! – кричал минутой позже Щукин, когда вся их компания бежала по лестнице в кабинет истории.

Шейко споткнулся, отстал, потер ушибленную коленку и решил ничего не отвечать. Подумаешь, на завуча напоролся! Как будто в первый раз...

А в классе уже гудело обсуждение – клуб, кружок или неведомое внеклассное мероприятие? Кто пойдет и стоит ли идти вообще?..

Вот тут-то и выяснилась вся правда о Плотниковой – принцесса, как есть принцесса.

– Я обязательно пойду! – как само собой разумеющееся, сообщила она.

Все еще мялись, боялись показаться маленькими или отсталыми (какие принцессы в наш век?), а она согласилась, не раздумывая.

• 1/17
• Следующая