Сокровенное желание - Кейн Андреа - Страница 29

• Предыдущая
• 29/73
• Следующая

Алекс была настроена скептически.

– Вы действительно считаете, что у него есть ко мне какие-то чувства?

– Нет никаких сомнений, миледи, – уверенно заявил он. – Так же как и у вас к нему.

Алекс не стала оспаривать эту мысль.

– Это пугает меня, Смитти. Замужество – серьезный шаг. Ты связываешься брачными узами на всю жизнь, с одним человеком.

– Не все так считают. – Смитти следил, как она отреагирует на эти слова.

Александрина в ответ энергично замотала головой.

– Для меня брак – это взаимное уважение, внимание и забота в течение всей жизни.

– И верность?

– И верность, – кивнула Алекс.

Смитти перевел взгляд на море.

– На этот счет существуют разные мнения. Кто-то бы с вами поспорил, кто-то бы согласился. Люди, которые попадают под первую категорию, нуждаются в нашем сочувствии и понимании. Их не надо учить, как любить. Их просто надо научить верить, потому что только с верой приходит доверие. И когда они начнут доверять другому человеку, они становятся способны на такую глубокую и преданную любовь, которая перевернет их жизнь и наполнит душу радостью.

– Скажите, почему у меня такое чувство, что мы говорим о каком-то конкретном человеке? – спросила Алекс.

– Доверьтесь своему предчувствию, миледи. И оно не обманет вас.

Алекс мгновение помолчала, осмысливая его слова. Затем спросила:

– Вы придете на свадьбу, Смитти?

– Разве я могу такое пропустить?

– Тогда, по крайней мере, я буду чувствовать, что на свадьбе есть кто-то родной, – ласково сказала она, глядя в его доброе лицо. Может быть, Смитти прав и Дрейк действительно к ней неравнодушен? Может быть...

– Смитти! Куда ты пропал, черт возьми? – нарушил тишину пьяный крик Дрейка с корабля «Прекрасная мечта». – У нас куча дел. Надо еще успеть закончить погрузку леса и напиться до чертиков. В конце концов, не каждый же день мужчина женится! – Дальше последовало недолгое молчание, во время которого, как предполагала Алекс, Дрейк опорожнял следующий бокал. – Эй, Смитти, ну что ты скажешь на это? – снова прозвучал крик хмельного Дрейка. – Ты можешь представить, что скажет моя семья, когда я прибуду домой с молодой женой, леди Александриной Кассел? Это произведет настоящий фурор, как ты думаешь?

Смитти хмурился, протягивая Алекс руку. Но она отвергла его помощь и, высоко подняв голову, шагнула назад.

– Вот, пожалуйста, Смитти, живая иллюстрация к вашему заявлению о чувствах капитана Баррета ко мне, – проговорила она дрожащим голосом. – Ну что ж, передайте ему, что он может надеть мне на руку обручальное кольцо, но я никогда – вы слышите, никогда! – не вернусь в Англию в качестве его жены. Я лучше встречусь с ним в аду! – С этими словами Александрина подобрала юбки и побежала прочь.

Смитти с грустью посмотрел ей вслед.

– Дрейк уже в аду, миледи, – пробормотал он себе под нос. – Вся надежда на вас – может, вы вытащите его оттуда!

На рассвете небеса разразились громом и сильным ливнем, который немилосердно заливал улицы Йорка, но около десяти часов утра гроза внезапно прекратилась. Подул нежный июньский ветерок, защебетали птицы, засияло яркое солнце. Капельки дождя сверкали на деревьях, а в темно-голубом небе появилась многоцветная радуга.

Настал день свадьбы.

Настроение Александрины было таким же переменчивым, как погода: то ее переполнял бессильный гнев, и тогда она чувствовала себя птичкой в клетке; то вдруг охватывало радостное предвкушение и терзало любопытство, и тогда она думала, каково это – быть женой Дрейка. Несмотря на показную браваду, больше всего Алекс ужасало то, что она прекрасно знала: муж имеет неограниченные права над женой. Что, если Дрейк принудит ее вернуться в Англию и заставит выполнять супружеские обязанности?

Но больше всего Александрину пугало то, что он может оставить ее и здесь, в Йорке.

С момента их последней встречи минуло две недели, в течение которых они с Дрейком почти не виделись. Время пролетело как-то незаметно: днем – примерки платьев, ночью – сомнения и волнения. А теперь, когда наступил судьбоносный день, Алекс переполнял леденящий сердце страх. Завернувшись в халат, она подошла к окну спальни и прильнула к стеклу, пытаясь успокоиться. В этот момент послышался уверенный стук в дверь. Она встрепенулась:

– Войдите.

В комнату вошел Джеффри Кассел. Он был безупречно одет и страшно нервничал.

– Я вижу, ты уже проснулась, Александрина, – заговорил отец резким тоном.

– Я не спала, – ответила она.

Кассел пропустил ее слова мимо ушей, прошел в комнату и сел на небольшой диванчик возле окна, где стояла Алекс.

– Садись, Александрина, – приказал он. – Сегодня день твоей свадьбы, и нам пора поговорить.

Алекс подозревала, что этот разговор будет весьма далек от ободряющей беседы любящего отца, в которой она действительно нуждалась в этот момент. Вероятно, это будет еще один повод прочитать ей нудные нотации, по каким правилам она должна жить. Ну ладно, что делать! Она села рядом с отцом, ожидая, когда тот заговорит.

Удовлетворенный смиренным поведением дочери, Джеффри начал:

– Если бы здесь сейчас присутствовала твоя мать, она бы поговорила с тобой сама. Но ты сделала все, чтобы это стало невозможным. – Кассел нахмурил брови, еще раз показывая Александрине, как осуждает ее дерзкий поступок. – Эта миссия теперь возлагается на меня. И я должен быть уверен, что ты подготовлена к тому, чтобы выполнять свой супружеский долг перед мужем.

Алекс изумленно взглянула на отца. Она представления не имела, чем ее отец так обеспокоен. Заинтригованная, она ждала, когда отец продолжит.

– Я слишком хорошо знаю, что слова «быть послушной» и «подчиняться» тебе, к сожалению, незнакомы. У тебя еще есть часа два, чтобы хорошо подумать и измениться. Спесь, сумасбродство и бунтарство не лучшие качества для образцовой супруги. – Кассел тяжело вздохнул. – Особенно для супруги такого человека, как Дрейк Баррет, который привык к беспрекословному повиновению. Он станет ожидать от тебя, как от своей жены, определенные вещи. Некоторые из них тебе могут показаться немного... неприятными. – Он покашлял, чтобы скрыть неловкость, не в силах посмотреть в ее широко открытые глаза. – Ты понимаешь, что я хочу сказать?

– Вы хотите сказать, что я должна отказаться от всех независимых мыслей и суждений, которые мне присущи, – подытожила Александрина.

Джеффри не улыбнулся.

– Я имею в виду не только мысли. Ты должна отказаться от всего, Александрина. Теперь я понятно выразился?

Алекс не знала, рассмеяться ей или заплакать.

– Мы сейчас обсуждаем мою первую брачную ночь, отец? – дерзко спросила она.

Джеффри Кассела неприятно удивила ее прямота. Он помолчал, а затем наконец кивнул:

– Я полагаю, ты знаешь, чего следует ожидать? Александрина хорошо себе это представляла. У нее было, однако, столько вопросов на эту тему и столько опасений! Но глядя на каменное лицо отца, она понимала, что не сможет задать ему ни одного.

– Да, отец, мне говорили, чего следует ожидать. У Джеффри Кассела заметно отлегло от сердца.

– Хорошо. Заруби себе на носу, детка, что твои смирение и покорность просто необходимы, чтобы произвести на свет наследника своему супругу.

Наследника! Которого не смогла произвести на свет своему супругу ее мать, как ни старалась, сколько бы смирения и покорности ни проявляла. Ну что ж, в ее конкретном случае вопрос о наследнике был не настолько уж важен. У Дрейка не было ни титула, ни земли, которые мог бы унаследовать их будущий сын. Дрейк Баррет не сможет ему оставить ничего, кроме «Прекрасной мечты». Не такое уж большое богатство, чтобы терять из-за этого покой и сон.

«Смирение и покорность». Алекс мельком вспомнила те небольшие вольности, которые позволяла себе с Дрейком. Эти воспоминания были такими яркими, что ее бросило в жар. Интуиция ей подсказывала, что Дрейк с ума сойдет, если его жена будет такой, как описал отец. Такой ей никогда не стать! Александрина осознавала, что между ней и ее будущим мужем существовало какое-то непреодолимое притяжение, но она будет либо яростно отвергать его, либо потеряет голову. Но повиноваться ему? Нет, никогда! Она поднялась.

• Предыдущая
• 29/73
• Следующая