Возвращение королевы - Флевелинг Линн - Страница 14

• Предыдущая
• 14/128
• Следующая

Последняя представленная ей женщина заинтересовала Тамир больше других. Одетая в черное, сероглазая Саруэль из Катме принадлежала к народу ауренфэйе, голову ее покрывал искусно вытканный черно-красный платок, или сенгаи. Сложная черная татуировка на лице и драгоценности говорили о принадлежности к определенному клану; но угадать ее возраст было почти невозможно, потому что ауренфэйе старились даже медленнее, чем скаланские волшебники. Поэтому любое предположение оказалось бы, скорее всего, ошибочным.

Друг Тамир, Аренгил из Джедре, когда-то обучил ее правилам вежливости своего народа.

— Да пребудет с тобой Аура в свете, Саруэль из Катме, — сказала Тамир, прикладывая ладонь к груди и кланяясь.

Саруэль серьезно повторила ее жест, чуть склонив голову влево, как будто не очень хорошо слышала.

— И во тьме, Тамир, дочь Ариани Агналейн из Скалы.

— Я думала, все ауренфэйе покинули Эро, когда Гончие начали жечь волшебников и жрецов.

— Я одна из тех, кого посетило такое же видение, как мистрис Айю. Аура Иллюстри, которого ты называешь Иллиором Светоносным, улыбается тебе. Твой дядя совершил страшное зло над твоей землей и плюнул в лицо нашему богу. Ты — свет, посланный для того, чтобы разогнать тьму, насланную узурпатором и его черными чародеями. Мой долг и великая честь для меня — поддерживать тебя и делать все, что в моих силах.

— Благодарю тебя за твою поддержку и за твою мудрость. — Тамир понимала, что ауренфэйе нелегко было дать клятву верности чужачке — тирфэйе, как называли ауренфэйцы людей, обладающих коротким веком. — Мистрис Айя, как я могу вознаградить тебя и твоих друзей за службу?

— Мы не торговцы и не наемники, твое высочество, мы пришли не для того, чтобы предъявить счет. Ты знаешь о моем видении, но ты не знаешь о том, что я сделала для воплощения этого видения в реальность. Пока ты подрастала, мы с Аркониэлем путешествовали по этой стране, разыскивая тех, кто тоже был удостоен подобного видения. Некоторые из них стоят сейчас перед тобой. Другие ждут известий, чтобы присоединиться к нам и помогать тебе. Не все они обладают большой силой, но Светоносный тем не менее призвал их на твою защиту — на защиту королевы, которая должна взойти на трон. И сейчас я перед всеми этими свидетелями говорю тебе: мы избраны Светоносным не просто для того, чтобы помочь тебе и потом уйти…

— Примерно то же самое мы слышали и от предателя Нирина, когда он собирал свою банду, — перебил ее лорд Киман. — Он тоже утверждал, что служит трону. Я не хочу проявить неуважение к тебе, мистрис, или к кому-то из твоих друзей и вовсе не намерен обесценить ваши заслуги. Но я не единственный скаланец, кого настораживает такое количество вашей братии в одном месте сразу. — Он повернулся и отвесил Тамир низкий поклон. — Прости мне мою незатейливую речь, твое высочество, но это чистая правда.

— Я намного лучше тебя знаю, что натворил Нирин, мой лорд. Мистрис Айя, что же ты предлагаешь?

— Я понимаю те страхи, которые посеяли Нирин и его выкормыши, — спокойно ответила Айя. — Нам известно даже лучше, чем тебе, твое высочество, о том зле, что сеяли Гончие. — Она сунула руку в складки свободного платья и достала большую серебряную брошь с медной вставкой, изображавшей пламя Сакора. — Гончие повесили на нас вот такие бляхи.

Остальные волшебники тоже достали свои броши и подняли их, показывая всем, кроме Аркониэля и Эйоли. На задней стороне брошей были отштампованы номера, для каждого волшебника свой. На броши Айи стоял номер 222.

— Они занесли нас в свои конторские книги, как скотину, — сказала Айя, швыряя серебряную бляху на каменную мостовую. Другие волшебники сделали то же самое, и на камнях выросла маленькая сверкающая горка. — Каждого свободного волшебника в Эро заставили носить эти побрякушки, — с горечью продолжила Айя. — А тех, кто пытался возражать, сжигали. Среди погибших были и те, кто поклялся помогать тебе, твое высочество. Я чувствовала обжигающий огонь, когда они умирали. Нирин хотел поставить нас на место, хотел запугать нас, но вместо этого заставил меня вспомнить кое-что. Да, большинство волшебников — одиночки по своей природе, это верно, однако во времена твоих предков и в дни Великой войны многие из нас стояли рядом с королевой и сражались против пленимарцев и их некромантов. Великие летописцы того века считали, что именно волшебники остановили войну.

Нирин и его убийцы в белых балахонах напомнили мне, чего могут добиться волшебники, объединив свои силы. И если Гончие могут создавать такое могущественное зло, разве нельзя точно так же творить добро? Я клянусь тебе нашей самой священной клятвой, твое высочество, клянусь Светом Иллиора, клянусь своими руками, сердцем и глазами, что волшебники, которые стоят перед тобой сегодня, мечтают создать союз ради блага Скалы, как в дни твоих предков, и мечтают поддержать тебя, избранницу Иллиора. Никаких других стремлений у нас нет. И с твоего позволения мы готовы продемонстрировать и нашу добрую волю, и силу объединения — перед всеми этими свидетелями.

— Давайте.

Все волшебники встали в круг, в центре которого оказались брошенные серебряные жетоны. Айя протянула к ним руки — металл расплавился и превратился в дымящуюся лужу. Дилиас взмахнул рукой, и на месте лужи появилась безупречная сфера.

По команде Кириара она поднялась до уровня глаз волшебников. Загур полированной деревянной палочкой начертил в воздухе некий символ, и сфера сплющилась, превратившись в серебряное зеркало. Саруэль шагнула вперед и нарисовала в воздухе какой-то орнамент, после чего по краю зеркала появилась изысканная оправа в форме листьев в ауренфэйском стиле. И наконец Аркониэль бросил чары, открыв маленький черный портал. Зеркало исчезло в нем — и упало прямо из воздуха в руки Тамир. Металл был еще теплым.

Тамир подняла зеркало вверх, восхищаясь тонкой работой. Переплетенные медные листья и лозы, обрамлявшие его, были так же хороши, как те изделия, что она видела в лавках серебряных дел мастеров.

— Это чудо! — Она протянула зеркало Ки, чтобы тот тоже рассмотрел его, а потом зеркало стали передавать из рук в руки по всему двору.

— Я рада, что оно тебе понравилось, твое высочество. Прошу, прими его как дар Третьей Орески, — сказала Айя.

— Третьей чего? — спросил Иларди.

— «Ореска» — ауренфэйское слово, оно означает «рожденный магом», — пояснила Айя — Магия Ауренена передалась вместе с кровью нашему народу, породив свободных волшебников, или Вторую Ореску. Наша сила не такая, как сила ауренфэйе, зачастую она меньше. Но теперь мы хотим создать новую магию и использовать ее для других целей, как вы только что видели. И поэтому мы — нечто новое, третье.

— И твоя Третья Ореска будет служить Скале? — спросил лорд Киман.

— Да, мой лорд. Такова воля Иллиора.

— И вы ничего не хотите взамен? — Киман явно продолжал сомневаться.

— Мы просим лишь доверия королевы, мой лорд, и надежного места, где мы могли бы воспитывать и учить тех, кто родился с магическим даром.

Тамир услышала, как по толпе пронесся шелест недовольных голосов, но не обратила на него внимания, думая о тех сиротах, которых уже собрал и защищал Аркониэль — точно так же, как он и Айя защищали ее саму.

— У вас будет такое место, пока вы преданы мне. А теперь пора подумать об Эро. Герцог Иларди, что ты можешь доложить?

— Зимний урожай не слишком пострадал от пленимарцев, но хранилища зерна уничтожены. Если весной нечего будет сеять, к зиме может начаться голод. Но, впрочем, прямо сейчас меня куда больше тревожат болезни и кров для людей. Если люди из Эро разбегутся по другим городам, они разнесут заразу. Но ты ведь не можешь требовать от них, чтобы они вечно жили в шатрах. Необходимо помочь им, или ты столкнешься с бунтом еще до того, как по-настоящему приступишь к делу.

— Разумеется, им необходимо помочь.

— И они должны знать, что помощь пришла от тебя, твое высочество, — сказал Фарин. — В Атийоне есть запасы, которыми можно поделиться. Пошли туда за провиантом, одеждой и строительным лесом. Можно отправить тех, кого дризиды сочтут уже здоровыми, или их родственников. А об остальных придется позаботиться здесь.

• Предыдущая
• 14/128
• Следующая