Если он порочен - Хауэлл Ханна - Страница 17

• Предыдущая
• 17/61
• Следующая

Джулиану тоже не хотелось говорить о герцоге хотя бы потому, что он боялся оскорбить Лео своим неверием в дар его кузена. А вот в способности Лео и Хлои, как ни странно, верил — пусть даже некоторые сомнения у него еще оставались. Более того, эти способности его не смущали и он не испытывал в их присутствии какой-либо неуверенности в себе. А вот с молодым герцогом он не смог бы общаться столь же непринужденно.

Тут Лео передал ему несколько бумаг для прочтения, но Джулиан никак не мог вникнуть в их содержание. Перед его мысленным взором то и дело возникала Хлоя в объятиях мужчины, но это был вовсе не герцог, а он сам, Джулиан Кенвуд. Это не на шутку его встревожило, однако он не мог избавиться от видения — оно возникало снова и снова. Возникало, очевидно, потому, что втайне он желал именно этого — желал увидеть Хлою в своих объятиях. «Нельзя об этом думать, нельзя…» — говорил себе Джулиан, но все его усилия были напрасны — очевидно, он снова ступил на опасную тропу, хотя и поклялся, что больше никогда на нее не свернет.

Хлоя с улыбкой вошла в дом. Они с Мод прекрасно провели день и сделали исключительно удачные покупки. День был настолько удачный, что она даже решила, что в ближайшее время посещать магазины не понадобится. Обрадовавшись этой мысли, Хлоя буквально взлетела вверх по ступенькам.

Убрав ткань и остальные покупки, она выставила горничную, затем быстро переоделась в более мягкое и удобное платье и поправила прическу. Решив направиться в библиотеку, чтобы подсчитать хозяйственные расходы, Хлоя вышла из комнаты.

У двери Джулиана она задержалась, услышав знакомый детский смех. Последние два дня она проводила в обществе графа не более нескольких минут. Ей требовалось время, чтобы обдумать то, что сказал Модред, и решить, как ей следует вести себя в дальнейшем. Никаких видений на сей счет у нее не было, и Хлоя склонялась к мысли, что это даже к лучшему. В данном случае ей хотелось руководствоваться собственным умом. Настало время проверить, хватит ли ей здравомыслия и выдержки, чтобы понять, как Джулиан к ней относится и какие чувства испытывает. Присутствие же Энтони з комнате отца являлось хорошим предлогом, чтобы зайти и провести некоторое время в обществе Джулиана.

Она постучала в дверь, и почти тотчас же в ответ раздалось: «Войдите!» Переступив порог, Хлоя замерла в изумлении. Граф лежал на кровати с Энтони под мышкой, и оба выглядели так, как будто только что боролись. Волосы у них растрепались, на щеках горел румянец, и было очевидно, что им ужасно весело.

Но еще больше ее поразил облик Джулиана. Граф был одет по-домашнему, но казался невероятно красивым в своей свободной, отделанной кружевами белой рубашке, облегающих черных бриджах и чулках. Его каштановые с золотистым отливом волосы ниспадали ниже плеч, и Хлоя вдруг поймала себя на том, что ей очень хочется запустить в них пальцы. И еще ей хотелось прикоснуться к его мускулистой груди, видневшейся за расстегнутым воротом рубашки. Хлоя тихонько вздохнула. Было ясно, что за прошедшие два дня, когда она почти не общалась с Джулианом, ее влечение к нему нисколько не притупилось.

С трудом оторвав взгляд от графа, Хлоя посмотрела на Энтони и ласково улыбнулась ему, стараясь подавить чувство ревности. Малыш уютно устроился рядом с отцом — но ведь так и должно быть, и ей следовало к этому привыкать. К тому же она знала, что Энтони всегда будет любить ее и никогда не порвет с ней окончательно. Пусть это и служит ей утешением.

Приблизившись к кровати, Хлоя спросила:

— Составляешь папочке компанию?

Малыш тут же спрыгнул на пол, подбежал к ней и обнял за ноги.

— Я лассказываю ему истолйи.

— Свои лучшие, надеюсь.

— Мои самые лучшие.

— Мне очень неприятно сообщать тебе дурные новости, Энтони, но пора приводить себя в порядок и готовиться к чаю и отдыху.

Хлое пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться, когда Энтони побрел к двери, сгорбившись и шаркая, — словно шел на эшафот. Закрыв за мальчиком дверь, она повернулась к Джулиану и, не удержавшись, расхохоталась с ним одновременно. Правда, она заметила, что граф время от времени морщится, — по-видимому, раны все еще беспокоили.

— У мальчика талант актера, — сказал Джулиан, приподнимаясь и усаживаясь на край кровати, поближе к Хлое.

Он очень скучал, хотя и сознавал, что не должен о ней думать. Да, он прекрасно понимал, что должен гнать все мысли о Хлое, однако из этого ничего не получалось — Джулиан все время о ней вспоминал, гадая, почему она не навещает его так часто, как раньше.

Ее смех возродил в нем все те же желания, от которых, как ему казалось, он излечился. Какое-то время он молча смотрел на нее, затем, поднявшись с кровати, медленно к ней приблизился. Внутренний голос твердил ему, что нельзя даже в мыслях к ней прикасаться, но Джулиан, не удержавшись, протянул руку и осторожно заправил Хлое за ухо выбившийся из прически локон. Причем ушко ее показалось ему невероятно хорошеньким.

Заставив себя оторвать взгляд от ее пухлых губок, он встретился с ней взглядом и словно утонул в глубинах синих глаз. Не обращая внимания на настойчивые предупреждения внутреннего голоса, Джулиан медленно склонился к ней. Слишком долго мучился он желанием узнать, каковы на вкус ее губы, и теперь не в силах был устоять перед соблазном. Тут глаза ее расширились, и он понял: она догадалась, что сейчас произойдет. И все же она не отстранилась, даже не сделала попытки остановить его. Как ни странно, это немного разочаровало его, но он не мог бы сказать, почему именно.

Хлоя знала, что граф собирался ее поцеловать. И знала, что должна его оттолкнуть, должна напомнить ему, что он женатый мужчина, а затем быстро уйти. Но вместо этого она потянулась ему навстречу, чуть открыв губы. Ее еще никто не целовал, и ей хотелось, чтобы Джулиан стал первым, пусть даже этот их поцелуй будет единственным.

Но едва лишь его губы прикоснулись к ее губам, как Хлоя поняла, что попала в ловушку, вернее — сама себя в нее загнала. Как только губы их слились в поцелуе, он запустил пальцы в ее волосы и прижал к себе. И тотчас же по ее телу прокатилась дрожь, и она почувствовала, что ее все сильнее влечет к Джулиану. Хлоя прекрасно понимала, что целоваться с женатым мужчиной безнравственно, но сейчас ничто не могло ее остановить. Осторожно, чтобы это ее движение не отпугнуло графа и не заставило отшатнуться, она положила ладони ему на грудь. Он еще крепче прижал ее к себе, и его поцелуй стал более страстным — она тотчас же это почувствовала, потому что теперь по всему телу ее словно разливались волны нестерпимого жара, и жар этот еще больше обострял все чувства и усиливал влечение. В какой-то момент она обвила руками шею Джулиана и прижалась к нему изо всех сил, прижалась всем телом, с восторгом отдаваясь этому пьянящему поцелую. Никогда еще ей не было так хорошо и так сладко.

Несколько секунд спустя он вдруг отстранился от нее, и Хлоя тихонько вскрикнула, как бы протестуя. Открыв глаза, она увидела, что Джулиан смотрит на нее с ужасом. От пронзившей ее боли она чуть не задохнулась, но тут же заметила, что его лицо пылает и дышит он так же тяжело, как и она. Значит, вовсе не отвращение заставило его прервать поцелуй, но здравый смысл. Хлоя невольно вздохнула. Выходит, граф проявил здравомыслие, а она не сумела сдержать себя, пошла на поводу чувств.

— Проклятие, ты ведь совсем невинна… — пробормотал Джулиан и, вдруг схватив ее за руку, потащил к двери.

В следующее мгновение Хлоя оказалась в коридоре, а дверь за ее спиной захлопнулась. Она шумно вздохнула и покачала головой — словно верила в произошедшее. Облизнув губы, она обнаружила, что еще ощущает на них вкус его губ, а внизу живота у нее что-то пульсировало. Джулиан, наверное, правильно поступил, выставив ее из комнаты, но все же она сожалела, что он так быстро образумился, — мог бы еще немного подождать…

• Предыдущая
• 17/61
• Следующая