Если он порочен - Хауэлл Ханна - Страница 19

• Предыдущая
• 19/61
• Следующая

Дверь за Хлоей закрылась, и Джулиан еще больше помрачнел. Когда она заглянула к нему в комнату, он испугался — подумал, пришла поговорить об их поцелуе, чего ему ужасно не хотелось. От этого поцелуя у него до сих пор голова шла кругом. У Хлои не было совершенно никакого опыта, однако поцелуй ее подействовал на него как крепкий бренди. Только губы у нее были еще лучше на вкус.

Поцеловав ее, он совершил величайшую из глупостей и теперь не переставал бичевать себя за то, что поддался искушению. Из-за козней его врагов случилось так, что им с Хлоей приходилось часто оставаться наедине, и он воспользовался ситуацией, хотя ни в коем случае не должен был. Не должен был по многим причинам — перечислять их даже не хотелось. Да-да, ему следовало во что бы то ни стало устоять против чар этой женщины. Он постоянно напоминал себе о том, что все еще женат, но это нисколько не помогало, — вероятно, по той простой причине, что в глубине души он давно считал, что у него больше нет жены, пусть даже закон и общество смотрели на это иначе. Ему, наверное, следовало что-то придумать, подавить свое влечение к Хлое. Но об этом не могло быть и речи, потому что он все еще чувствовал на губах вкус ее поцелуя — такого сладостного и обольстительного…

Однако теперь граф не на шутку встревожился. Выбросив из головы все мысли о Хлое и о поцелуях, он в задумчивости расхаживал по комнате. Мальчик куда-то исчез, и это его тревожило. Хотя, с другой стороны… Энтони ведь совсем недавно был у него в комнате и, следовательно, уйти далеко не мог. При других обстоятельствах, если бы у него не было смертельных врагов, можно было бы подумать, что озорной мальчишка просто играет. Но сейчас он не мог успокоить себя подобными соображениями и непременно отправился бы на поиски, если бы Хлоя не запретила ему выходить. Она сказала, что в дом неожиданно явился гость, который мог его узнать.

Проклиная незваного гостя, Джулиан налил себе бокал вина и осушил одним глотком. Он решил, что даст им час на поиски Энтони. Если же через час ребенка не найдут, он больше не станет скрываться. Не будет расхаживать по комнате, в то время как его сын в опасности. Не отрывая глаз от часов на каминной полке, Джулиан метался по комнате и молил Бога, чтобы шаловливый Энтони был всего лишь наказан по заслугам за то, что устроил переполох.

Эвелин всхлипнула и, вытащив кружевной платочек, утерла слезы. Так случалось всякий раз, когда она вспоминала о старшем сыне, — слезы тотчас же наворачивались на глаза. Вероятно, пройдет еще немало времени, прежде чем притупится боль утраты. Ах если бы нашли его тело, она могла бы хоть похоронить его должным образом.

— Не плачь… Хочешь сладкого? Слазу станет лучше.

Услышав тоненький детский голосок, Эвелин подняла голову и увидела стоявшего перед ней маленького мальчика. Малыш протягивал ей одно из пирожных, что принесли вместе с чаем. На его испачканном кремом личике херувима застыло выражение озабоченности. Невольно улыбнувшись, Эвелин заглянула в его глаза — и на мгновение замерла. У малыша были большие зеленые глаза — такие же, как ее собственные и как глаза ее Джулиана. Даже их разрез и поразительно длинные ресницы были такими же. Почувствовав стеснение в груди, Эвелин сделала несколько глубоких вдохов.

«Нет, это невозможно, — сказала она себе. — Такого просто быть не может». Но чем пристальнее она смотрела на мальчика, тем больше укреплялась в мысли, что смотрит на своего внука. Мальчик был вылитый Джулиан в этом возрасте.

Решив, что у нее, возможно, жар, Эвелин стащила с руки перчатку и приложила ладонь ко лбу. Жара не было, но мальчик… Он по-прежнему стоял перед ней. «А может, это бред, порожденный переживаниями последних дней?» — промелькнуло в голове у графини. Да, возможно, тоска по сыну вызвала это видение — маленького Джулиана, еще не познавшего боль и Зло этого мира.

— Хочешь, позову Коуи? — спросил малыш.

Эвелин покачала головой и протянула руку к малышу, чтобы прикоснуться к его густым золотистым кудрям. Даже на ощупь они были такие же, как когда-то у Джулиана.

— Сколько тебе лет, малыш?

— Тли. Я мущина, — заявил мальчик, выпячивая грудь. — У меня класивые волосы.

— Да, это правда. — Графиня снова улыбнулась. — Когда они отрастают, то становятся очень пышными, верно?

— Верно, — кивнул малыш. — Только Лео все влемя стлижет их, чтобы я был похож на мущину, а не на девочку.

— Очень разумно. Ты сын лорда Уэрлока?

Маленький мальчик покачал головой:

— Нет, не сын. Он плосто любит меня, как и Коуи. — Мальчик шагнул ближе к дивану. — Я сейчас плячусь здесь.

— А взрослые знают, что ты прячешься?

— Нет, не знают. Они ищут меня повсюду. Хочешь сладкого?

Эвелин осторожно взяла из рук мальчика помятое пирожное и откусила. Тут он улыбнулся, и у нее до боли сжалось сердце. Все в нем — даже улыбка — напоминало о Джулиане. Но чей же он сын? Судя по всему, этот ребенок — племянник лорда Уэрлока, сирота, мать которого вышла замуж за человека, ниже ее по происхождению. Ей приходилось слышать рассказы об этом, однако…

— Малыш, как тебя зовут? — спросила графиня.

— Энтони, — ответил мальчик, старательно выговаривая имя.

— Значит, Энтони? А дальше?

Он пожал плечиками:

— У меня много имен, но мне хватит и одного.

— Что ж, Энтони, давай знакомиться. Я леди Эвелин Кенвуд, вдовствующая графиня Колинзмур.

Глаза малыша расширились и тут же прищурились — теперь он смотрел на нее с явным подозрением.

— А ты знаешь Чудовище, да? Оно там живет.

— Где, в Колинзмуре?

Энтони кивнул, и графиня, нахмурившись, проворчала:

— К сожалению, я не знаю, о чем ты говоришь. Я уже пять лет там не живу. С тех пор как мой сын привел в дом жену. А почему ты решил, что там живет чудовище?

«И кто рассказал тебе о Колинзмуре?» — хотела она спросить, однако сдержалась.

— Коуи так сказала. Она сказала, что моя мамочка плевлатилась в Чудовище, потому что плохо себя вела. Поэтому я тепель не смогу с ней видеться. Но с папочкой ничего плохого не случилось.

— А кто твой папа?

Мальчик пожал плечами и затолкал в рот пирожное. Вероятно, на этот вопрос ему не разрешали отвечать. Эвелин нисколько не удивилась, когда вдруг заметила, что у нее дрожат руки. Она была бы уверена, что смотрит на своего внука, сына Джулиана, если бы не возраст малыша. Ему было года три с небольшим, а Джулиан в то время еще находился под властью чар Беатрис, И Эвелин очень сомневалась, что сын мог бы тогда нарушить супружескую верность. Да, едва ли нарушил бы, ведь он думал, что жена любит его…

— Что ж, можешь не говорить про папу, если не хочешь. Просто ты очень похож на моего сына Джулиана в детстве. Он был точно такой же.

Графиня снова прикоснулась к головке ребенка.

— У тебя такие же волосы. И такие же глаза. Я подумала, что мы, возможно, родственники.

Эвелин было стыдно прибегать к хитрости, но она все же позволила себе уронить слезу. Подумала, что мальчик расстроится, увидев, как она плачет, и тогда, возможно, ей удастся получить от него хоть какие-то сведения, а не очередное пирожное. Даже если этот ребенок незаконнорожденный сын Джулиана, она сделает его членом семьи. И по крайней мере будет чувствовать, что не совсем потеряла сына, что его частица осталась с ней.

Энтони погладил ее по руке своей крохотной липкой ладошкой.

— Не плачь, — сказал он, глядя ей прямо в глаза. — Я знаю, что похож на папочку. Но я должен хланить тайну. Это очень важная тайна. Если скажу, все исполчу, потому что тогда тайны не будет, понимаешь?

Графиня кивнула. Было совершенно очевидно, что именно так говорили ребенку, когда объясняли, почему он не должен рассказывать о своем отце.

— Поверь, Энтони, я никому ничего не расскажу. Клянусь. Просто мне очень любопытно… Ведь у нас с тобой одинаковые глаза. Разве ты не видишь?

Энтони приблизился к ней настолько, что его маленький носик почти коснулся ее носа.

— Да, плавда одинаковые. У нас с папой такие же. Но мне нужно хланить секлет. Папочка был ланен, а я не хочу, чтобы его снова ланили. Мы с Коуи должны его белечь.

• Предыдущая
• 19/61
• Следующая