Танцующий в огне - Келлехер Виктор - Страница 42

• Предыдущая
• 42/50
• Следующая

– Во-вторых, – упрямо продолжал Айвен, – любому понятно, что это идет вразрез с нашим представлением о времени.

– Кому любому? – продолжала наседать Джози. Айвен неопределенно махнул рукой.

– Ну, ученым… людям, которые разработали теорию временных маршрутов. Согласно этой теории, время является двунаправленным вектором, и в нем не может быть никаких витков.

– Подумаешь! – презрительно скривилась Джози. – Беда твоих ученых в том, что они не попадали в ловушку, как мы. Вот если бы их выбросить из корабля где-нибудь и забыть вернуться, они бы тоже пересмотрели свои теории. Они бы стали думать о времени как о ловушке или петле, а не как о… как ты назвал это? – двустороннем векторе.

– Не думаю, что их так легко переубедить. Джози рассмеялась и обвела рукой ледяные своды пещеры.

– А это, по-твоему, легко?

– Я понимаю, о чем ты. Но то, что мы вынуждены жить в прошлом, не отменяет истины и законов природы.

– Расскажи это будущим поколениям, которые будут числить нас среди своих предков.

– Но это же бессмыслица! – взорвался он, встревоженный тем, какой оборот приобрела их беседа. – Люди не могут размножаться в прошлом для того, чтобы потом самим же появиться в будущем. Это нонсенс! Это противоречит здравому смыслу.

– А я в этом не так уверена, – начала она, но в этот момент стали просыпаться остальные члены клана, и это помешало ей закончить свою мысль.

Люди стали собираться у постели спящего Леппо.

– Теперь видно, что Леппо останется с нами, – довольно сказал Харно и ласково потрепал Айвена по плечу.

– Да, огонь в ноже выгнал огонь из его тела, – сказал Арик. – Это тайна, объяснить которую может только сам дух.

Орну сонно улыбнулся Айвену и тоже подошел поближе.

– Покажи нам нож еще раз, – попросил он. – Это лунное оружие, которое может устоять перед силой огня.

Айвен нехотя достал нож из кармана и открыл большое лезвие. Со всех сторон послышались вздохи восхищения.

– Это действительно чудесная вещь, – отметил Харно. – И много на луне таких штук?

– Нет, это единственная в своем роде, – солгал Айвен.

– С такой мощной магией, как эта, – подсказала ему Льена, – ты можешь стать великим шаманом. Нож и танец вместе могут подчинить дух огня.

Агри бочком протиснулась к Айвену и стала позади, прижавшись к его плечу.

– Когда кланы снова соберутся в горах, – сказала она, и в ее голосе звенела гордость, – мы расскажем им о целебных свойствах этого ножа-духа. С его помощью ты сможешь помогать старым и лечить немощных. И тогда все кланы узнают о тебе.

Остальные согласно загалдели, и Айвен посмотрел в их лица, а потом на ноле в своей руке. Сначала он намеревался закопать его где-нибудь в пещере, чтобы он больше не играл никакой роли в истории этого древнего народа, но, видя доверие в их глазах, чувствуя их вновь обретенную веру в него, он передумал. Вред, если он мог быть, был уже нанесен: нож совершил чудо несколько часов назад, вырвав Леппо из объятий смерти. Какая теперь разница, будет ли Айвен использовать нож с той же целью? Спасет ли он одну или много жизней, факт остается фактом – он позволил будущему вмешаться в ход событий прошлого.

Хотя, может, это и не считается. Может быть, Джози права, и время движется по бесконечным виткам или циклам, где между прошлым и будущим существует странная зависимость, которую ему никогда не понять.

– Да, этот нож – чудесная вещь, – снова вздохнул Харно и пощупал пальцем его острое лезвие.

Однако Льена не согласилась с ним. Прищелкнув языком, она сказала:

– Нож сам по себе, даже такой красивый, как этот, годится только для того, чтобы резать. Без танца он – ничто, орудие разрушения. Истинная сила заключается в танце, именно он призывает дух. Чтобы нож мог исцелять, надо, чтобы дух огня плясал по его краю.

И словно для того, чтобы подтвердить ее слова, Леппо тяжело застонал и пришел в себя.

– Мне снился… огонь. У него было лицо, и он вел меня через лес.

– Вот видите, ему открылось лицо духа огня, – закричала Льена, перекрывая смех и возгласы облегчения, слышавшиеся со всех сторон.

И стар и млад равно радовались тому, что Леппо снова с ними. Но Айвен особенно внимательно следил за тем, как Джози приподняла голову Леппо и прижалась к нему. В этом простом движении было столько нежности, что он понял: кто бы из них ни был прав в этом споре о сущности времени, Джози по крайней мере точно попала в своеобразную ловушку.

А он сам? Не попал ли он сам в такую же западню, когда разум зовет его в одну сторону, а сердце – в другую? Он обернулся и посмотрел на Агри, широкое лицо которой еще больше расплылось от улыбки, и понял, что так и есть.

Целую неделю клан провел в пещере, не желая двигаться дальше, пока Леппо не окрепнет.

Сани были нагружены зерном и мясом, так что питались они хорошо. К тому же в их уютном убежище было тепло, потому что теперь, когда снежная буря кончилась, кто-нибудь их охотников каждый день ходил по заснеженной тропе за свежим запасом дров.

С каждым днем Леппо чувствовал себя все лучше, а на восьмой день, когда края его раны затянулись, они двинулись в путь, домой.

Труднее всего было прокладывать дорогу. Сани застревали в глубоких сугробах, а Леппо часто приходилось останавливаться, чтобы передохнуть. Кто-нибудь то и дело проваливался глубоко в снег, но, к счастью, заботливые руки тут же помогали ему выбраться. Когда наконец показался край леса, измученные люди так обрадовались, что решили один день отдохнуть, тем более что можно было отогреться и понежиться в лучах осеннего солнца.

На следующий день идти было гораздо легче, хотя они по-прежнему не спешили, учитывая слабость Леппо. В лесу они специально держались подальше от основной тропы, чтобы полакомиться последними осенними ягодами. А однажды, услышав жужжание пчел, все остановились, и Арик и Орну достали свой улей – что-то темное, липкое, залепленное воском. Айвену и Джози, которые уже много месяцев не пробовали ничего сладкого, мед показался восхитительным.

Здесь, в лесу, все еще стояла осень, деревья еще не погрузились в спячку, и их листва опадала, устилая землю красно-желтым ковром. Такими же красками на стенах священной пещеры были раскрашены рисунки, связывавшие клан с природой. Теперь Айвен точно знал, что и он будет тесно связан со всеми.

Ну что ж, будь что будет, пусть это случится, с удовлетворением думал он, шагая по опавшей листве. Все вокруг приводило его в такой восторг, что ему больше не хотелось сопротивляться тому, что Джози назвала их судьбой, их предназначением. Теперь и он был готов принять эту новую жизнь, но уже на своих условиях.

Только на третий день к закату, когда дневной свет уже угасал, они вышли к своей стоянке. Пока Агри и Харно ходили за свежей водой, остальные расчищали вход в пещеры и разжигали центральный костер. Так что когда на небе высыпали звезды, все было так, будто клан никуда и не уходил. На камнях жарилось мясо, а на углях пеклись лепешки из зерна, распространяя вокруг вкусный запах хлеба. Все расселись по своим привычным местам у костра.

Для Айвена это был самый беззаботный вечер в жизни. По настоянию Агри и Льены, он в танце рассказал о своем пребывания в горах в одиночестве. А потом, усталый, но довольный, он смотрел, как охотники один за другим изображали историю прошедшей охоты на мамонта. Даже Джози заставили добавить кое-что об этой охоте, и ее неуклюжие движения вызывали взрывы дружелюбного смеха.

Под конец Льена возблагодарила духа птицы, которая снова благополучно привела их домой. В своей песне на древнем языке, который Айвен понимал с трудом, она рассказывала о том, как крылатый дух помогал в сотворении мира, а когда она дошла до создания огня, она жестом подозвала Айвека к себе, и дальше они танцевали вместе.

Ночью в пещере Агри ушла со своего привычного места и легла поближе к Айвену. А когда он проснулся в темноте, он не услышал резких слов оттуда, где рядышком лежали Джози и Леппо, только их тихое бормотание и еще более тихий шепот ветра снаружи.

• Предыдущая
• 42/50
• Следующая