Экстремальная кухня: Причудливые и удивительные блюда, которые едят люди - Хопкинс Джерри - Страница 33

Начатые Уайтом исследования были продолжены в 2000 году Ричардом Марларом, патологом Университета Колорадо, объявившим в журнале Nature о находке орудий для разделки мяса со следами человеческой крови, а также разрозненных расколотых человеческих костей с признаками их обработки этими орудиями. Кроме того, остатки человеческого миоглобина присутствовали на стенках горшка для приготовления пищи, а также в составе человеческого копролита, древних фекалий.

Употребление в пищу человеческой плоти продолжалось в течение столетий. Так, в Китае, начиная с эпохи династии Тан и особенно во времена правления династий Мин и Цин (в общей сложности с VII по XVIII век), когда умирающему родителю уже не помогали обычные лекарственные средства, дочь или невестка (реже сын) срезали с собственного бедра кусок плоти и варили из него бульон, который давали пить умирающему. Невзирая на факты, люди верили в возможность чудесного исцеления.

Употребление человеческой плоти в качестве лекарственного средства в китайской литературе именуется коку или гегу. Истоки традиции, вероятно, кроются в легенде о принцессе Миао Шан, человеческом воплощении богини милосердия Куан Йин, пожертвовавшей своими глазами и руками ради спасения умирающего отца. Данная тема присутствует и в рассказах о прошлых воплощениях Будды, утверждающих буддийский принцип сострадания.

Большинство свидетельств о случаях каннибализма в наши дни поступает от исследователей, миссионеров и других представителей западного мира, обнаруживающих их в примитивных обществах, они неизменно трактуют это как доказательство дикости туземцев. В литературе подобное отношение прослеживается еще в греческих мифах о Сатурне, пожирающем своих детей, и циклопе, поедающем спутников Одиссея. Людоеды — своего рода «острая приправа» ко многим повествованиям: от сказок «Тысячи и одной ночи» с их Синдбадом-мореходом, потерпевшим крушение и спасенным царем, кормившим его человеческой плотью, до поражающих воображение воспоминаний Марко Поло, в которых содержится рассказ о воинах Кубла-хана, съедавших тех, кто пал на поле сражения. «Уверяю вас, — писал Марко Поло, — что они каждый день убивают людей и сначала выпивают их кровь, а потом с жадностью съедают остальное».

Сатирик XVIII века Джонатан Свифт, наиболее известный как автор «Путешествий Гулливера», воспользовался тем же образом в своем эссе «Скромное предложение» (1729), в шутку написав, что решить продовольственную проблему в Англии и Ирландии можно, если съесть какое-то количество детей. Знаменитый романист Роберт Стивенсон, на исходе XIX столетия живший на Маркизских островах, писал о том, что видел «последнего людоеда на Нуку-Хива». Тот якобы шел по берегу океана с человеческой рукой на плече и, крича прохожим: «Так поступает со своими врагами Кооамуа!», зубами вырывал из руки куски мяса.

Подобные истории рассказывали и миссионеры, возвратившиеся из Латинской Америки. Один автор, описывая представителей африканского племени людоедов, упомянул о том, что у них острые, как у лисы, зубы… То, что он никогда не был в Африке и не привел никаких надежных доказательств в пользу своих утверждений, было неважно. Испанские завоеватели говорили, что карибы солили и сушили плоть своих врагов, хотя в те времена жители островов засаливать продукты не умели. Многое из того, чем пугали обывателя, оказалось вздором, лишь некоторые рассказы были хотя и отдаленно, но похожи на правду. Например, истории о том, как ацтеки съедают тысячи своих пленников, — сильное преувеличение — ацтеки лишь пекли хлеб из теста, замешенного на человеческой крови, придавая ему форму своих богов. По выражению одного из современных авторов, вал леденящей душу информации был «не столько указанием на широкую распространенность каннибализма за пределами высокоразвитого общества, сколько свидетельством жадного интереса к теме».

Многие связанные с каннибализмом традиции имели глубокие культурные корни, основывались на бытовавшей во многих уголках планеты вере в то, что употребление в пищу плоти предков позволит заручиться их поддержкой, или в то, что блюдо из плоти врагов содержит в себе их сильные качества: мозг — мудрость, сердце — отвагу и т. д. По этой причине туземцы Гавайских островов убили в 1779 году капитана Джеймса Кука. На следующий день выжившим членам его экспедиции они вернули лишь горстку завернутых в ткань костей — мясо же и органы Кука они съели в надежде обрести через них многочисленные знания и достоинства великого исследователя.

Даже правивший в начале 1970-х годов в Уганде тиран Иди Амин хвастался за столом тем, что ел человеческое мясо, оправдывая это следующим образом: «На войне, когда нет еды, а товарищ ранен, ты вполне можешь убить его и съесть, чтобы выжить. Так ты вбираешь в себя его силу. Его плоть сделает тебя лучше, и ты сможешь полноценно сражаться». Возможно, подобные обстоятельства стали причиной исчезновения примерно в это же время Майкла Рокфеллера, молодого искателя приключений и сына американского миллионера Нельсона Рокфеллера. Его следы затерялись в джунглях Папуа-Новой Гвинеи, где он предположительно был съеден кем-то из последних оставшихся на земле каннибалов.

Неподалеку от тех мест, на островах Фиджи, каннибализм практиковался еще в 700 году: туземцы, желая умилостивить своих воинственных богов, приносили им в жертву захваченных врагов. После обряда жертвоприношения победители съедали их, поскольку считали это необходимым актом окончательного их унижения, более того, они верили, что таким образом надолго обезвредят и их родственников. Обычай был настолько распространенным — просуществовал до начала XX века, — что у большинства жителей Фиджи имелись так называемые вилки каннибалов — выточенные из дерева и похожие на всем привычные вилки разных размеров — для разных частей человеческой плоти: для глаз, ягодиц и т. д. «Нежное, как человечина» — это старое фиджийское выражение можно услышать на островах и сегодня как комплимент безобидному современному блюду.

Взгляд западного человека на такого рода поведение изменило христианство, а не формирование пресловутого «цивилизованного» общества. Испанские миссионеры в Латинской Америке принялись менять как рацион питания, так и верования местного населения, объявив и то и другое варварством. Но сознавали ли они всю странность приобщения «людоедов» к религии, в одном из главных ритуалов которой — причастии — прихожанам, пусть в виде облатки и вина, скармливаются кровь и тело Христовы? Как сказал один из ученых, Жан Паоло Биасин, для христиан «каннибализм метафоризирован», учитывая, что в самой Библии приводятся такие слова Христа: «Я хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира… истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем» (Ин. 6:51–56).

Конечно, немало человеческой плоти было съедено и в современную эпоху. Не ради жизни вечной, а из стремления сохранить жизнь земную. Хорошо известна история о том, как в 1846 году на пути в Калифорнию американские переселенцы, застигнутые снежной бурей на перевале Доннер, ели своих умерших товарищей. В сходных обстоятельствах британские исследователи, пытавшиеся в XIX веке отыскать на скованном льдами севере Канады легендарный «северо-западный проход» из Атлантического океана в Тихий, прибегли к каннибализму, как оказалось, в тщетной попытке выжить. Факт подтверждается недавним обнаружением останков участников экспедиции со следами работы ножом на их костях. Не менее известна отчасти комичная история золотоискателя по имени Альфред Пэкер, который в 1873 году в Колорадо оказался заточенным снежным бураном в лачуге и выжил только благодаря тому, что ел своих подельников. «Ты — мерзкий извращенец и сукин сын, — возмущался судья, приговоривший людоеда к 30 годам заключения. — В графстве Хинсдейл было всего семь демократов, и пятерых ты умудрился съесть!»