Умница-головка - Чарская Лидия Алексеевна - Страница 3

• Предыдущая
• 3/17
• Следующая

«Я погибаю!» — подумала несчастная, чувствуя, что силы ее оставляют.

Это была ее последняя мысль. Что случилось дальше, она уже не видела и не чувствовала.

Но вот девочка очнулась и открыла глаза.

— Как тебя зовут? — сейчас же услышала она над собой чей-то нежный голосок.

— Меня зовут Марго, Маргарита… — отвечает слабым голосом маленькая путешественница. — Еще зовут меня Муму… Маргарита Бернар — мое настоящее имя… А вас? Кто вы?

— Я — Мира. Больше не расспрашивай: тебе вредно волноваться. Тебя ведь нашли на рассвете рыбаки-финны и привезли сюда на берег.

Ты была без памяти. Они хотели везти тебя к доктору за десять верст отсюда, но я им сказала, что мой отчим вылечит тебя лучше всяких докторов. Ты знаешь, что значит отчим? Ну да, муж мамочки, за которого она вышла после смерти моего родного папочки. Они рассердились и ушли, а тебя оставили на моем попечении тут, на берегу. Я сейчас промою тебе лоб, у тебя на лбу маленькая ранка. Ты, верно, ушиблась о что-то острое. Ты тонула этой ночью? Была буря, говорили рыбаки, и какой-то пароход пошел ко дну. А потом несколько лодок проплыли мимо нашего берега. Теперь буря, слава Богу, утихла. Взгляни-ка, какое небо, какое море! Полюбуйся им, пока не принесут тебе сухого платья и белья. Ведь такой мокрой тебе никуда нельзя идти.

Марго с удивлением смотрела на девушку, которая сидела перед ней.

Она еще не вполне ясно соображала, каким образом очутилась в этом месте и откуда взялась девушка, так нежно с ней теперь разговаривающая.

Впрочем Марго этим сейчас мало интересовалась. Ее больше занимала мысль о том, что Бог спас ее от смерти, что она жива и, видимо, цела и невредима.

Марго перевела взгляд на море.

Море было кругом спокойно и тихо. Слабый ветерок тянул с юга и чуть заметно ласкал серую гладь воды. На бледном небе не было уже свинцовых туч, и море уже не казалось такими мрачным и грозным, как вчера.

— Мира вот и Питер! Он принес тебе теплое платье. Мы зайдем в избушку, и ты там переоденешься, — снова прозвучал над головою Марго звонкий голос.

Марго с трудом повернула голову. Тут только она заметила, что лежит у самого порога небольшой избушки, которые можно встретить десятками на морском берегу, где живут рыбаки. Но здесь была одна лишь избушка, на всем этом пустынном и одиноком берегу, сплошь загроможденном скалами. Только далеко-далеко виднелось рыбацкое селение, а дальше опять шли скалы и чернел сосновый лес.

— Питер! Питер! Давай скорее! — закричала белокурая Мира навстречу приближавшемуся человеку.

Марго взглянула в ту сторону, откуда раздавались шаги, и увидела Дряхлого старика, который с трудом тащился, неся на плече какой-то узел.

— Ну вот, ну вот, очень хорошо, что все у нас уже есть! — весело болтала девушка. — Питер, а Питер, ты все, что нужно, принес?

— Кажись, все, — отвечал старик, не выпуская изо рта своей трубки.

— Ха-ха-ха! Какой Питер смешной! Не правда ли? И страшно упрямый, — заговорила, заливаясь смехом, Мира. — Он, когда поступил к нам в сторожа, ни слова не говорил по-русски. И я над ним потешалась от души… А сейчас он уже говорит так, что понять можно… Ну, однако, что же это я? Совсем из головы вон, что надо тебя отогреть хорошенько. Стой, прежде чем тебя одеть, надо растереть все твое тело суконкой. Я велела Питеру принести ее. Что, Питер, суконку принес? Да? Ну, вот и отлично. Давай сюда. А теперь помоги мне, Питер, поднять барышню и отнести ее в избушку. Да не делай же ты такого удивленного лица, старина! Что тут удивительного, что пароход утонул этой ночью в море, и что наши соседи рыбаки оставили полуживую девочку на берегу. Чем хлопать глазами, лучше бы ты развел костер.

И, говоря все это, Мира быстрыми, ловкими руками раздевала Марго и растирала ее закоченевшее тело.

В избушке, куда старый Питер и девушка перенесли Марго, было довольно тепло. Стены были выложены паклей и мхом, на полу лежал войлок. Войлоком же была обита и дверь.

Старик Питер разложил у двери костер из валявшихся здесь щепок и кусков дерева, и горячее дыхание пламени врывалось через дверь в избушку.

Мира начала помогать Марго одеваться. Она была много выше и полнее Марго, и ее платье повисло, как на вешалке, на худеньких плечах француженки. С мокрыми еще волосами, но уже в сухом белье и платье, поверх которого был накинут теперь теплый байковый платок, Марго чувствовала себя много лучше. Ее тело, растертое докрасна грубой суконкой, горело как в огне. И хотя в голове был тот же туман и в ушах звенело и шумело — ведь она так долго была в холодной воде — Марго, тем не менее, смогла подняться при помощи Миры на ноги и, опираясь на руку белокурой девушки, сделать несколько шагов из избушки.

— Ну вот, ну вот, — обрадовалась Мира, — ты можешь сейчас идти со мной. На одну ночь я могу приютить тебя у себя, в том доме. А только утром ты должна уйти отсюда и как можно дальше уйти.

— Почему?

— Этого я тебе не скажу. Не могу сказать. Ты не расспрашивай, все равно не скажу.

Но Марго даже и не думала расспрашивать. Она вовсе и не интересовалась этим. Ее гораздо больше интересовала сама Мира.

Между тем, они пустились в путь, в гору. За ними, ворча себе что-то под нос, следовал старый Питер, не выпуская изо рта своей короткой трубки.

Море осталось в стороне. Дорога вилась между скалами, покрытыми мхом и кустарником.

— А вот и дом, — произнесла весело Мира, указывая рукой вперед. Марго взглянула по указанному направлению и увидела небольшое каменное здание среди густо разросшихся берез и елей. Оно было окружено высокой каменной оградой. За оградой находился сад. В саду стояло еще какое-то маленькое строение, похожее издали на беседку.

— Там живет Питер, — пояснила Мира. — И там ты проведешь этот день и следующую ночь. В большой дом я тебя не поведу, ты останешься с Питером. Он добрый и славный старик. И тебе нечего его бояться. Ну, прощай пока. Скоро я забегу к тебе и принесу чего-нибудь поесть.

И странная девочка, кивнув Марго, завернула куда-то за ограду и исчезла из виду.

Питер подвел Марго к воротам, вынул из кармана связку ключей и вставил больший из них в замок. Ворота тотчас же растворились с жалобным скрипом. Потом, также не торопясь, старик закрыл их и, взяв за руку свою молоденькую спутницу, повел ее заросшей травой дорожкой по направлению к маленькому домику, стоявшему посреди сада.

Сухие осенние листья глухо шумели у них под ногами. Где-то над головой каркнула ворона. Питер поднял палец и погрозил ей.

Марго, уставшей и измученной, вдруг стало смешно при виде этого старика, грозившего птице.

— Питер, — смеясь, обратилась девочка к своему спутнику. — Питер, разве она может понять, что вы ей грозите?

Питер взглянул на нее, но ничего не ответил.

«Он верно не понял меня. Ведь старый Питер — финн и плохо понимает по-русски», — подумала Марго.

В это время кто-то снова закричал над ее головой жалобно, протяжно:

— Прочь! Прочь! Сюда нельзя! А то… то… то…

Марго вся задрожала и, подняв голову кверху, взглянула на верхушку высокой сосны, откуда слышался голос. Потом она перевела испуганные глаза на Питера. Но он как будто и не обратил внимания на эти крики и продолжал покуривать свою трубку. Тогда Марго поняла. Перед ней был глухой, который ничего не слышал.

• Предыдущая
• 3/17
• Следующая