Код Givenchy - Кеннер Джулия - Страница 14

• Предыдущая
• 14/57
• Следующая

На этом статья не заканчивалась, но я больше не хотела читать. Мне было и холодно и жарко сразу, и это ощущение совсем мне не нравилось.

Я заставила себя дышать ровно и, когда мне это удалось, повернулась к нему.

— Как тебя зовут? — спросила я почти шепотом.

— Страйкер, — ответил он. — Мэтью Страйкер.

— Тебя исключили из числа подозреваемых, — сказала я.

Страйкер кивнул.

— Они могли ошибаться.

— Нет.

Я продолжала смотреть на него.

— Если бы я ее убил, разве я попросил бы тебя прочитать эту статью?

Может, и попросил бы. А может, и нет. Уверенности у меня не было. Я склонила голову набок и, прищурившись, снова посмотрела на Страйкера.

— За нее ты тоже получил деньги?

У него на лице появилось такое выражение, будто я ударила ему под дых.

— Да, — Ответил он. — Двадцать тысяч.

— И что?

— Она все равно умерла, — с усилием выговорил он. — Деньги были потрачены зря.

— Черт возьми, Страйкер. Ты хочешь, чтобы я тебе поверила? Тогда говори правду.

— Правду? Я ничего для нее не сделал. Я решил что это дурацкая шутка или развлекается какой-то извращенец. Думаю, так и было, только я не понимал, насколько он не в себе, пока не получил второе сообщение, в котором говорилось что она убита. Вот тогда я и отправился к ней… но опоздал.

Я закрыла глаза, не в силах видеть его лицо, искаженное болью, но заставила себя продолжать.

— Деньги, — повторила я.

— Их нет. Кое-кто из моих друзей погиб на той войне. У них остались вдовы и дети. — Он посмотрел на меня, и я увидела в его глазах раскаяние. — Я решил, что им деньги нужнее, чем мне. И что они послужат… ну, своего рода воздаянием, что ли.

Я кивнула. Мне казалось, что его боль можно потрогать руками, и я прекратила задавать вопросы. Мне больше нечего было сказать.

— Ты спросила, почему я помчался сюда, чтобы тебе помочь. Именно поэтому. Я не бросился на помощь Джейми. Я не знал. И опоздал.

Страйкер закрыл глаза, а когда открыл их, я увидела, что он снова стал спокойным. И я поверила этому человеку. Больше того, я была рада, что он на моей стороне.

Я потянулась к нему и взяла его за руку, находя утешение в том, что права. Его кожа была грубой, а большие руки — сильными и надежными. Руки воина, как раз то, что мне требовалось.

— Спасибо, — прошептала я.

А потом… проклятие, я разрыдалась.

Страйкер опустился передо мной на колени и притянул к себе, а я прижалась к его плечу. Потом я соскользнула со стула на пол и, продолжая плакать, поудобнее устроилась в его руках. Я плакала от страха, и отчаяния, и горя. Я скорбела о Тодде и обо всем, чего он лишился. О себе и о том, чего могла лишиться я. А еще — об этом человеке, который пришел, чтобы мне помочь.

Не знаю, как долго я плакала, но в конце концов дошла до такой точки, когда остановиться уже невозможно, а попытки сделать вдох превращаются в громкую, причиняющую боль икоту. Именно в этот момент Страйкер выпустил меня и вскоре вернулся со стаканом воды. Пустяковый жест, но мне он показался таким милым, что я чуть снова не разрыдалась.

Я пила маленькими глотками, чтобы немного успокоить дыхание и взять себя в руки, испытывая благодарность за утешение и ужасаясь, что меня так развезло.

— Джейми играла в ИВП? — спросила я, когда убедилась, что голос снова меня слушается.

— Да. Играла.

— Почему ее убили?

— Не знаю, но могу предположить.

Валяй, — сказала я.

Она не захотела участвовать в игре. В этой игре.

Мне вспомнилось письмо, которое Тодд бросил в пепельницу.

— Что конкретно ты имеешь в виду?

Я выговаривала слова очень медленно и осторожно, потому что знала ответ. Но мне казалось, что, пока я не услышу его от кого-то другого, не смогу поверить.

— Кто-то решил перенести игру в реальность. Не знаю, почему и как. И будь я проклят, если я знаю кто. Но он ее убил. — Страйкер едва заметно пожал плечами. — Точнее, ее убил наемный убийца.

— А откуда ты знаешь, что она отказалась играть?

— Полиция нашла в пепельнице скомканную записку. Зашифрованную. Они показали ее мне — наверное, хотели посмотреть, как я отреагирую, если ее написал я.

— И что там говорилось?

— Тогда я не знал, но позже выяснил. Полиция некоторое время занималась этим делом, но без особого успеха. Бюджет у них не слишком щедрый, и детективы переключились на дела, в которых имелись серьезные и надежные улики. Поскольку расследование ничего не дало, я решил сам разобраться в том, что произошло. Один из детективов дал мне фотокопию записки и расшифровку.

Я снова насторожилась.

— Интересно, что такого ты сделал, если детективы выполняют твои поручения? Или этой привилегией пользуются все морские пехотинцы?

У него задергался мускул на челюсти, и я решила, что он мне не ответит.

— А это важно, что я сделал?

Это разозлило меня даже больше, чем если бы он промолчал.

— Да, черт возьми! — выкрикнула я. — Ты заявляешься ко мне в квартиру и твердишь, что намерен меня защищать, а потом рассказываешь, что какая-то другая женщина умерла, потому что ты…

Страйкер поморщился, но я уже не могла остановиться. И по правде говоря, не испытывала даже намека на вину. В конце концов, речь шла о моей жизни.

— Да, — продолжала я, — мне кажется, я имею право знать, почему ты так уверен, что я должна тебя слушать. В смысле, если оставить в стороне тот факт, что ты служил на благо нашей родины. Или ты до сих пор числишься в морской пехоте?

— Я ушел в отставку три года назад, — напряженно сказал он. — С почетом. Не сомневаюсь, что это тебе тоже захочется знать.

— А сейчас?

Сегодня был совсем не мой день, и я решила не расставаться с неожиданным преимуществом, выпавшим на мою долю.

— Сейчас я работаю в частном охранном бизнесе. По собственному выбору.

Я вспомнила о пистолете, лежащем на столе, и о том, который он где-то прятал.

— И что же это означает?

Страйкер окинул меня суровым взглядом.

— Это означает частные дела, которые тебя не касаются.

Наверное, он сумел предугадать мою реакцию, потому что поднял руку, успев вовремя остановить поток ругательств, готовый сорваться с моих губ.

— А также это означает, что я обладаю более чем необходимой квалификацией, чтобы тебя защитить. Что же до Джейми Тейт…

Он замолчал, и на его лицо набежала тень, а мне стало чертовски стыдно. Затем он тряхнул головой — так человек пытается прогнать остатки сна.

— Скажем так: ты можешь не сомневаться, что я не повторю своей ошибки.

Я уже приготовила язвительный ответ, но удержалась и промолчала. Мне и в самом деле нужна была его помощь. Глупо было его оскорблять. Или сердить.

Я медленно кивнула, закрывая тему.

— Хорошо, — сказала я наконец. — Она у тебя, фотокопия той записки?

— Я ее сжег. После того, как прочитал. Ты можешь догадаться, что в ней говорилось.

Я открыла рот, поняла, что в горле у меня пересохло, и сделала глоток воды.

— «Играй или умри», — ответила я. Страйкер едва заметно прищурил глаза, но в остальном выражение его лица не изменилось.

— Итак, Мелани, — сказал он, — пришла пора рассказать, что с тобой сегодня приключилось.

Мелани ответила не сразу, и Страйкер не стал ее подталкивать. Ей требовалось немного успокоиться, сделать собственные выводы, научиться доверять ему и понять, что он может ей помочь. В противном случае ничего у них не выйдет. Нет, он все равно сделает все, что в его силах, чтобы ее спасти, и не важно, нужна ей его помощь или нет.

Но он рассчитывал на то, что она этой помощи попросит. Вместе им будет намного легче справиться.

Она взглянула на него, и, несмотря на страх, в ее глазах светился ум и внутренняя сила.

— Хорошо, — сказала она. — Ты хочешь услышать мою историю? Пожалуйста.

И она ему все рассказала. О том, как случайно встретилась со своим бывшим приятелем. О записке, которую получила в парке. О том, как вечером отправилась к Тодду, как расшифровала письмо, но не отнеслась к нему серьезно.

• Предыдущая
• 14/57
• Следующая