Солдаты Оборотня (СИ) - Чихирев Владимир Евгеньевич - Страница 11

— Горные коты — свирепые, хищные создания и водятся тут в изобилии.

— Почем тебе знать? — раздраженно спросил Расмус.

— Пастухи рассказывали — буркнул солдат в ответ.

— Какого дьявола ты нас не предупредил!?

Рычание и вой становился все громче.

— Похоже, у нас есть два варианта, как провести ночь, — сказал я, — первое, это остаемся тут и отбиваемся от этих кошек, второй….

— Лучше биться с котами, чем с мертвыми, — возразил Лемонт.

— Вот и бейся, — отреагировал Эдгар, — я лучше войду в крепость и перережу глотку тем шутникам, что хлопают там дверьми!

Словно в ответ на эти слова, в крепости грохнула дверь.

— Сейчас в гонг вмажут, — отреагировал кто-то.

Рычание раздалось совсем уже близко. Видимо проклятые создания примерялись за кого из нас взяться первым. Лошади занервничали настолько, что стало опасно медлить, дабы не довести их до паники.

— Давай в крепость! — решил я.

Никто не стал возражать, и мы припустились к воротам крепости. Когда первые из нас протискивались в приоткрытую створку ворот, в донжоне уже привычно зазвенел гонг. Во дворе крепости звук был многократно сильнее, и мне захотелось зажать уши. Признаться больше всего я сейчас опасался пущенной стрелы, откуда — ни будь из окон, чем мифических созданий.

Наконец, видя что добыча уходит, хищники решились на нападение. Послышалось дикое ржание и крики не успевших зайти солдат. Я бросился к воротам. В темноте было совершенно не понятно, что происходит. Возня и ругань перемешивались с повизгиванием и рычанием.

— Аудера располосовали, — прокричал кто-то.

Я увидел, как парни затаскивают раненного товарища внутрь крепости, а Расмус с двумя солдатами пытаются закрыть створку ворот. Вдруг в оставшуюся щель просунулась широкая, черная морда. Коротко замахнувшись, я рубанул мечом стараясь попасть котяре по морде. Взвизгнув, хищник в ответ ударил лапой по уходящему лезвию меча, чуть не выбив его из моих рук. Мне повезло, что створка ворот, наконец, закрылась. А я так и остался стоять напротив ворот, все ещё ощущая на своей руке удар зверя.

За воротами раздавалось ржание двух лошадей, которых не успели завести во двор. Похоже им не удалось уйти от хищников и вскоре голодное урчание котов и хруст разгрызаемых костей не оставило сомнений о постигшей их участи.

Нам потребовалось время, чтобы отдышаться и прийти в себя, после чего мы принялись осторожно осматривать внутренний двор крепости. Кто-то из нас увидел закрепленные на стенах факелы и вскоре неровный свет осветил наше прибежище.

Двор сильно зарос травой, правда, кое-где, ещё оставались островки потрескавшихся каменных плит. У противоположной стороны располагалась постройка с развалившейся крышей. Судя по двум почти сгнившим телегам и каким-то чудом сохранившейся упряжи, там когда-то была конюшня. Лестницы, ведущие на стены, были на первый взгляд целы. Галерея для стрелков тоже выглядела неплохо. Сам донжон находился прямо посередине двора. Такое строение было рассчитано не более чем на сотню-полторы воинов.

— Расмус осмотри конюшни, — тихо произнес я.

Тот кивнул и, махнув ближайшим солдатам, неспешно двинулся по двору к развалившейся постройке.

— Я осмотрю стены, — предложил Эдгар.

— Валяй, — кивнул я и направился к Эдо, который сидел над израненным солдатом.

— Плохо дело, — увидев меня, пробормотал маг, — раны глубокие и боюсь, он потерял слишком много крови.

— Остановить не сможешь?

— Стараюсь, — сквозь зубы ответил Эдо, накладывая бинт, густо намазанный вонючей, темной, мазью.

Солдат застонал, а в донжоне опять грохнула дверь.

— Проклятье, как это уже надоело, — проворчал я. Страх ушел, и на его смену наступила усталость и раздражение. Я уселся неподалеку на камень и стал ждать.

Когда Эдо закончил с раненным, мы уложили его на шерстяные одеяла. Подошли Расмус и Эдгар.

— Пока ничего интересного и зловещего мы не нашли, — сказал Расмус.

— Стены как стены, — подтвердил Эдгар. — Проклятые коты не оставили от наших лошадок ничего.

— Интересно как ты в такой тьме это увидел?

— На мгновение луна вышла из-за туч, — пояснил он, — ну я и увидел, что они лежат неподалеку от ворот. Сытые и довольные.

— Лошади что ли? — спросил Расмус.

— Пошел ты! — вяло огрызнулся Эдгар.

— Так выражайся яснее!

— Да пошел ты! — повторил Эдгар.

— Хватит, — рявкнул я, — хватит нам болтаться по двору — идем в донжон. Я уже спать хочу.

— Только поэтому?

Где-то на верху зазвенел гонг.

— Нас там ждут, — кивнул Эдо.

— Типун тебе на язык, колдун, — тихо проворчал Лемонт.

— Пошли! — я нервно провел перчаткой по лезвию меча — если бы нас хотели убить, давно бы сделали это.

Дубовая дверь открылась на удивление легко, даже не скрипнув.

— Видать кто-то смазывает петли, — прошептал неугомонный Лемонт, но, наткнувшись на бешеный взгляд Расмуса, примолк.

В свете факелов нам открылся просторный холл. Слева от нас во мраке угадывалась винтовая лестница, ведущая на верхние этажи, а на противоположной стене висело истлевшее от времени огромное черное знамя. Мы, стараясь не шуметь, приблизились к нему. Вблизи можно было рассмотреть остатки золотой вышивки в середине полотнища.

— Летящая сова, — торжественно мрачным голосом провозгласил Лемонт. — Знамя Даркмора. Видимо наши, перебив мертвое воинство, даже не решились вступать в эти чертоги!

Я постарался держать себя в руках.

— Это хорошо, сержант, что ты так интересуешься историей, но ещё одно слово и найдется немало желающих, среди нас, которые с превеликим удовольствием отрежут тебе твой длинный язык!

— Молчу, Риттер, — сержант старательно закивал головой.

— Шлем не потеряй, — Эдгар нервно покусывал губу, глядя на сержанта.

— Риттер! — Расмус с Эдо позвали меня к лестнице.

— Я пока проверю ту комнату, — Эдгар указал на перекосившуюся дверь с глубокими, потемневшими выбоинами, толи от меча толи от топора.

Я кивнул и, отправив остальных солдат по направлению к большой арке, у ближней стены, подошел к лестнице. Не слова не говоря, они, указали мне на каменный пол. Он был покрыт толстым слоем пыли и каменной крошки, но не везде. От лестницы виднелась «тропинка», начищенного до блеска камня. И вела она как раз к чернеющему проему под аркой.

— Кто-то тут бродит, — тихо проговорил Эдо.

— Естественно бродит, — согласился Расмус, — кто-то же долбит в этот проклятый гонг.

— Больше следов не видно? — спросил я.

— В этом месте нет, а там мы натоптали, как стадо бизонов, — покачал головой Эдо.

— Пойдем, посмотрим, что там под этой аркой.

— Это кухня, — к нам подошел капрал Лис, когда мы вошли в комнату с высоким закопченным потолком.

Оглянувшись, я увидел три огромные печи, а посередине комнаты находился колодец. Подойдя к нему, я глянул вниз.

— Вода есть? Проверяли? — в свете факела воду в колодце было не разглядеть.

— Сержант Лемонт не велел беспокоить воду, — ответил один из солдат.

— Лемонт! — рявкнул я.

— Да, господин лейтенант!

— Долго ты ещё будешь испытывать моё терпение!?

— Я только… — Начал было оправдываться он, как позади нас послышались торопливые шаги, и в проеме арки показался Эдгар и сопровождавший его солдат. Даже в темноте было видно, что лица обоих были белее савана. Глянув на них, у меня по спине побежали мурашки, а на кухне воцарилась тишина. И в этой тишине отчетливо стали слышны чьи-то тяжелые шаги. Судя по звуку, тот, кто издавал весь этот шум, сейчас спускался по лестнице.

Эдгар только показал рукой на холл и метнулся к дальней стене кухни.

— Началось! Спаси и сохрани! — я не сомневался, что прошептавший это был Лемонт.

— Прячемся! — взвизгнул я, теряя остатки самообладания, и метнулся к огромному котлу, стоявшему у печи.

Остальные солдаты бросились в рассыпную словно тараканы, застуканные кухаркой на куске пирога. Ко мне за котел протиснулись Эдо, Расмус и Лемонт. Причем сержант сжимал мертвой хваткой горящий факел.