Кровь времени - Шаттам Максим - Страница 34

• Предыдущая
• 34/76
• Следующая

В течение нескольких секунд Азим ждал продолжения, а затем удивленно поднял брови.

— Каков план наших действий на вторую половину дня? — наконец спросил он.

Джереми по-прежнему двигался вперед, рассматривая проезжавшие мимо машины.

— Вы занимаетесь своим отчетом; мне же нужно немного побыть одному и подумать.

Азим открыл рот, но предпочел промолчать. Детективы расстались. Джереми остановился напротив Центрального вокзала пообедать. Затем некоторое время двигался вдоль железнодорожных путей и наконец пересек их, направляясь к своему дому. Он вошел под навес, радуясь, что здесь можно найти хоть немного тени, и тут же замедлил шаги, насторожившись, — почувствовал покалывание в затылке. Хороший охотник, Мэтсон умел безоглядно доверять своим органам чувств и интуиции: он в опасности, и угроза близка.

Марион перечитала последние строчки дневника: «Я тут же остановился. Дрожь в затылке, тянущее чувство в основании ушей — я знал, что это означает. Благодаря охоте на землях, где обитает множество африканских хищников, у меня развилась интуиция, свойственная только существам, живущим в мире дикой природы. Я мог распознать сигнал о возможной опасности, который возникает в результате связи тела с первобытной частью сознания. Предельная концентрация органов чувств позволила мне уловить мельчайшие изменения окружающей обстановки и заранее предвидеть неминуемую угрозу».

Рассказ о расследовании становился все более интригующим, а теперь он еще и оказался приправлен активными действиями. Марион была всецело захвачена повествованием. Этот Хэмфрис, директор благотворительного учреждения, показался ей странным. Конечно, следовало делать скидку на то, что все прочитанное ею излагалось с субъективной точки зрения Джереми Мэтсона. В конце концов, ее собственные выводы получались по меньшей мере пристрастными, а то и вообще полностью соответствовали взглядам самого детектива. Как бы там ни было, все убитые дети имели прямое отношение к учреждению, и это следует назвать не случайным совпадением, но, скорее, связью между убийцей и жертвами. Оставалось пройти по ниточке до конца.

Внезапно Марион бросила встревоженный взгляд на страницы рукописи, заполненные убористым почерком: до какой степени эта история соответствует действительности? Что здесь придумано автором, а что случилось на самом деле? Правда ли, что в Каире в 1928 году произошли убийства детей? Марион обвела гостиную взглядом. Достаточно ненадолго подключиться к интернету, чтобы прояснить ситуацию. Она выругалась: эти монахи не способны иметь дело даже с простейшими достижениями техники… У Беатрис тоже нет компьютера. Возможно, что-то отыщется в одной из многочисленных комнат монастырских покоев… Если же нет, придется посидеть в какой-нибудь библиотеке. Там, если ей немного повезет, она накопает статьи с упоминаниями о расследовании.

О, но ведь существуют еще периодические издания того времени… Марион торжествующе хлопнула в ладоши: конечно, и эти издания есть на верхнем этаже библиотеки в Авранше! Сама видела там целые груды газет и журналов, более того, перебирала их, восторгаясь очарованием обветшалых обложек, пропитанных запахом пыли. Вполне возможно, она найдет ответы на свои вопросы среди этих страниц… Марион выпрямилась; настало время ужина, было поздновато просить кого-то из обитателей Мон-Сен-Мишель отвезти ее в Авранш и добиваться, чтобы перед ней открыли двери мэрии. Любопытству придется подождать до завтра; Марион тяжело вздохнула. «Впрочем, его есть чем насытить», — подумала она, взвешивая на руке книгу в черном переплете.

Чувство голода давало о себе знать, и женщина решила продлить паузу, вернуться к чтению позже. Открыла холодильник и поставила на огонь кастрюлю с водой: пусть будет омлет с картошкой и ломтиками сала. Если не хочет растолстеть, надо следить за питанием, а также спросить брата Дамьена, не станет ли он возражать против ее компании во время утренних пробежек. Бег по дамбе первое время, пока она не привыкнет к пейзажу, безусловно, подействует ободряюще. Правда, затем, когда выучит наизусть каждый квадратный сантиметр пути, это занятие превратится в рутину — останется лишь любоваться роскошным видом на Мон-Сен-Мишель. Решено — начнет заниматься бегом в ближайший понедельник! Еще три дня отдыха, а затем она примется за дело.

Марион ела омлет; единственным звуковым сопровождением трапезы было мрачное завывание ветра за окном…

— Подумать только, сейчас этот несчастный субъект, вероятно, на улице, ждет, когда же я выйду и понесу дневник к подножию башни… — пробормотала она, на секунду оторвавшись от еды. — Вот идиот!

Она постоянно задавала себе вопрос: какая связь могла существовать между таинственным автором посланий и присвоенным ею дневником. Маловероятно, что книга принадлежала этому человеку. В 1928 году Джереми Мэтсону было около тридцати — значит, сегодня оказалось бы больше ста… Трудно себе представить, но все-таки возможно. Впрочем, в Мон-Сен-Мишель живет не так уж много престарелых людей: брат Жиль… и Джо! Оба кажутся достаточно пожилыми, но чтобы больше ста… К тому же Джереми — англичанин. Если только не учитывать, что у него была возможность учить французский на протяжении более чем семидесяти лет. За это время он мог избавиться от акцента…

Нет, она зашла слишком далеко! Автор дневника почти наверняка покоится в могиле на одном из кладбищ планеты. Однако кто-то из обитателей Мон-Сен-Мишель знал о существовании книги в черном переплете и жаждал завладеть ею. Возможно, этот кто-то ее потерял? Или просто-напросто спрятал в библиотеке, чтобы в один прекрасный день не столкнуться неожиданно с кем-то слишком хорошо осведомленным о его делах… Не знаешь, что и думать.

Марион завершила трапезу молочным десертом и, поколебавшись, решила увенчать ужин стаканчиком чего-нибудь алкогольного. С понедельника она будет беспощадна к собственным слабостям, значит, сейчас можно подарить себе такую роскошь… Марион смешала джин с апельсиновым соком в большом стакане и вытянулась на диване с черной книгой в руках. «Кто бы ты ни был, незнакомец, тщетно ожидающий меня на улице, я собираюсь продолжить чтение. Возможно, очень скоро мы с тобой встретимся…»

Джереми застыл без движения, внимательно наблюдая за тем, что происходит вокруг. Вдалеке прошел поезд, заглушая все остальные звуки. Детектив знал, что кто-то пришел к его дому и, возможно, все еще прячется где-то поблизости. В отсутствие англичанина неизвестный побывал в его вагончике. Около его дома постепенно разрасталась редкая, тщательно собираемая коллекция всякого хлама, покрытого пылью. Теперь некоторые предметы из этой коллекции казались сдвинутыми со своих мест. Эти на первый взгляд ничтожные детали говорили детективу о многом. В данном случае речь не шла о планомерном обыске, а скорее о чьей-то любопытной руке, которая бегло рылась в его вещах. Джереми приблизился к двери вагона, схватил шест от тента, который валялся там среди других вещей, и поднял его с грохотом. Дневной свет просачивался через окна, частично поглощаемый велюром на стенах.

Мэтсон взбежал по трем ступенькам и осмотрел главную комнату дома: никого, ни один предмет не поменял своего местоположения. Прошел к уборной и открыл дверь кончиком шеста: пусто… Джереми двинулся в спальню — запах ринулся на него неожиданно… Просочившись сквозь ноздри, он заполнил все тело, отозвался в памяти и резанул по сердцу сладкой нежностью, мягкой, как птичий пух, и одновременно острой, как лезвие бритвы. Этот запах был так знаком, так сладок — и одновременно столь оскорбителен… Джереми выронил свое импровизированное оружие и рухнул на кровать. Запах фруктовых духов, ее запах… Она всегда брызгала этими духами между грудей, перед тем как заняться любовью. Джереми наконец осознал, что фотография у изголовья кровати исчезла — она взяла ее с собой. Его запястье кольнул острый угол какого-то предмета — пригласительный билет с написанным от руки посланием:

• Предыдущая
• 34/76
• Следующая