Решетка - Керр Филипп - Страница 11
- Предыдущая
- 11/102
- Следующая
Сбавив ход, Митч свернул на подъездную дорогу, которая вела на подземную стоянку. Неожиданно он почувствовал, как что-то ударило о машину с правой стороны.
– О Господи! – воскликнул Кенни и пригнул голову вниз.
– Что там, черт возьми, случилось?
– Один из этих китайцев чем-то швырнул в машину.
Митч тем не менее не остановился. Как любой нормальный житель Лос-Анджелеса, он делал это только перед светофором или по сигналу полицейского. И только оказавшись в безопасности за металлической дверью подземного гаража, он осмотрел повреждение. Никакой вмятины или даже царапины. Только мокрый след от какого-то гнилого фрукта размером с ладонь. Вытащив из бардачка тряпку. Митч стер пятно и понюхал ее.
– Вроде гнилой апельсин, – доложил он. – Могло быть и похуже. Запросто могли и булыжником запустить.
– Вот в другой раз и будет тебе похуже. Мой тебе совет, Митч, – приобретай «кадиллак-протектор», – заметил Кенни, поеживаясь. И добавил фразу из телевизионной рекламы: – «Эта машина всегда сохранит вам жизнь и свободу». На рекламном ролике белый чудак нагло тащился на своем автомобиле через негритянский пригород.
– Что случилось с этими ребятами? До сих пор они ничего не швыряли. И куда делись копы? Некому следить здесь за порядком.
Кенни покачал головой:
– Кто знает? Может быть, сами копы все это и заварили? Боже, в наше время зачастую больше приходится бояться полиции, чем хулиганов.
– Ты не видел по телику того слепого? Ну, которого пристрелил полицейский, когда несчастный случайно ткнул в него своей белой тростью?
– Думаю, нам лучше поговорить с Сэмом, – сказал невпопад Митч. – Послушаем, что он скажет.
Они прошли через дверь к лифтам, где их уже ждала кабина для подъема в основной корпус. Она пришла сюда автоматически, как только они сообщили свои пароли при въезде в гараж.
– Какой этаж, господа? – спросил механический диспетчер.
Наклонившись к микрофону на стене, Кенни спросил:
– Авраам, где можно найти Сэма?
– Авраам? – Митч вопросительно глянул на Кенни, который в ответ только пожал плечами. – Разве я тебе не рассказывал? Мы решили присвоить автоматам имена.
– Сэм Глейг сейчас в фойе, – ответил компьютер.
– Тогда, пожалуйста, доставь нас туда, Авраам. – Эйд улыбнулся Митчу. – Во всяком случае, это намного приятнее узлов и программ, которыми наградили своего "Ю" Чич с Чонгом. Например, Математический Анализатор Компьютера они называют М-АНья-К. Как это тебе?
Двери лифта закрылись.
– Значит, Авраам? Что ж, недурно, – согласился Митч. – Только знаешь, всякий раз, когда раздается этот голос, мне нажегся, что где-то я его уже слышал.
– Так это же голос Алека Гиннесса, – подсказал ему Кенни, – того пожилого англичанина из «Звездных войн». Этот фильм крутили два выходных подряд, и мы успели записать его в нашей мастерской в цифровом варианте. Конечно, Аврааму не составит труда сымитировать любой звук и тембр, но, чтобы обеспечить устойчивую речь, и особенно диалог, необходимо иметь под рукой актера, чтобы с его помощью заложить необходимые лингвистические основы. Наряду с Гиннессом мы опробовали не меньше дюжины других голосов, включая Глена Клоуза, Джеймса Эрла Джонса. Марлона Брандо, Мэрил Стрип и Клинта Иствуда.
– Клинта Иствуда? – удивленно переспросил Митч. – Для автомата в лифте?
– Ага, но Гиннесс подошел лучше всех. Людям кажется, что его голос звучит очень ободряюще. Наверное, из-за английского акцента. Но мы не ограничились только английским языком. В Лос-Анджелесе говорят на восьмидесяти шести языках и диалектах, и наш Авраам способен все их понимать и отвечать на любом из них.
Двери лифта мягко распахнулись, и из фойе до них донесся приятный искусственный аромат сухого кедрового дерева. Митч и Кенни ступили на белый мраморный пол, с которого еще не сняли защитную синтетическую пленку, и направились к стойке с голографическим изображением секретарши, около которой стоял охранник. Заметив приближающихся мужчин, тот на время прервал изучение верхушки огромного дерева, возвышающегося в фойе, и сделал шаг навстречу.
– Доброе утро, джентльмены, – приветствовал он их. – Как поживаете?
– Доброе утро, – ответил Митч. – Сэм, один из этих демонстрантов там внизу швырнул что-то в мою машину. Оказалось, лишь тухлым апельсином, но, пожалуй, тебе стоит об этом знать.
Все трое приблизились к входной двери и взглянули через армированный плексиглас на небольшую группку демонстрантов. Они стояли за полицейским барьером, в одном шаге от каменной лестницы, которая вела на площадку перед зданием штаб-квартиры. Полицейский сидел в сторонке на своем мотоцикле и спокойно читал газету.
– Наверное, тебе стоит переговорить с копом, который за ними наблюдает, – предложил Митч. – Не думаю, что за этим скрывается что-нибудь серьезное, но не хотелось бы, чтобы такие инциденты вошли в привычку, о кей?
– Разумеется, сэр, я все понял, – ответил Сэм Глейг.
– Они уже доставляли вам раньше какие-нибудь неприятности? – спросил Кенни.
– Неприятности, сэр? Нет, сэр. – Сэм ухмыльнулся и, положив ладонь, размером с приличную пиццу, на висевшую сбоку кобуру с автоматическим револьвером 9-го калибра, постучал костяшками пальцев другой руки по стеклу. – Да и что они особенного могут натворить? Скажем, это армированное стекло имеет толщину 20 сантиметров. Его не пробить ни из дробовика 12-го калибра, ни из натовской винтовки калибра 7,62. Даже следа не останется. Знаете что, мистер Кенни? Здесь у меня, по-моему, самая безопасная работа, которую я когда-либо имел. И еще могу побиться об заклад – это одно из безопаснейших мест во всем Лос-Анджелесе. – Он довольно рассмеялся, и его зычный хохот, отразившись от мощных дверей, эхом разнесся по всему холлу, словно смех рождественского Санта-Клауса.
Улыбнувшись в ответ, Митч и Кенни снова направились к лифту.
– Он прав, – заметил Кенни. – Это действительно самое надежное здание во всем городе. Даже российский парламент здесь мог бы чувствовать себя в полной безопасности.
– И ты считаешь, я мог бы обсудить с ним наши проблемы, касающиеся «фен-шуй»? – шутливо спросил Митч.
– Вот это уж вряд ли, – заржал Кенни. – Боюсь, только даром потеряешь время.
У Митча и Кенни были абсолютно разные взгляды на Решетку. Это объяснялось тем, что Митч смотрел как бы исключительно снаружи, а Кенни – изнутри. Для Кенни Решетка представлялась скорее физической оболочкой мощного компьютера. «Ю-5» обладав чрезвычайно широкими и сложными функциями: начиная с отслеживания, координации и управления практически всеми, даже самыми незначительными, процессами внутри здания и кончая обеспечением полной безопасности и непрерывного, сверхнадежного контроля за многочисленными параметрами всех узлов и деталей с помощью разнообразных датчиков, близких по чувствительности к человеческим рецепторам. Это сходство компьютера с человеческим организмом даже позволило его наладчикам-конструкторам Бичу и Йохо добиться эффекта «присутствия». По существу, казалось, что тот же Авраам просто растворен в пространстве и во времени, обладая такими же, как и обычный человек, органами восприятия. Кенни шутил, что это тот самый случай, когда можно было сказать: «Я программирую – следовательно, я существую».
Компьютеру была предоставлена возможность принимать самостоятельные решения на правах головного мозга, связанного с другими органами нервными окончаниями – сложной системой кабелей. Функция зрения обеспечивалась тщательно согласованной работой обзорных телекамер, а также сложной системой инфракрасных детекторов как снаружи, так и внутри здания. Слух этого искусственного организма осуществлялся посредством акустических и ультразвуковых детекторов, а также микрофонов ненаправленного действия, которыми было нашпиговано буквально все – лифты, двери, телефонные аппараты и компьютерные терминалы. Что касается обоняния, с помощью которого компьютер мог бы следить за появлением и распространением внутри здания чужеродных запахов, то эта задача была выполнена с помощью новейших электродатчиков, имеющих предел чувствительности до 1/400000000 миллиграмма вещества на один литр воздуха.
- Предыдущая
- 11/102
- Следующая
