Осколки мира (СИ) - Щабельник Виктория "Тера" - Страница 28

Через три часа я в сопровождении Тима вернулась в замок. Тим так светился счастьем, что мог бы посоревноваться с новой серебряной монетой. И действительно, выглядел он куда представительнее и элегантнее, чем до встречи лицом к лицу с портнихой, дайминой[2] Мартой. Исчезла сутулость, распрямились плечи, он как будто стал выше ростом. Конечно, не одежда красит человека, но иногда повышает самооценку, и дает возможность взглянуть на себя по-новому. Теперь уже никто не мог сказать, что Тим выглядит нелепо или смешно. Военная форма идеально сидела на нем, кольчугу общими усилиями мы укоротили (пригодились мои способности), едва не расплавив ее всю. Остатки кольчуги, которая оказалась из очень прочного и дорогого металла, мы с Эвой решили забрать себе. Немного поэкспериментирую с этим, может получится что-то стоящее. К тому же, герцог предложил научить Тима основам фехтования (я также вызвалась брать уроки), а бабуля Агата взялась за обучение грамоте. Дэну и Эве также, по всей видимости, придется принимать участие в этом мероприятии, так как бабуля выразила желание учить всех вместе. Я же постаралась под шумок смыться.

Достаточно полюбовавшись окрестностями, я решила изучить место моего временного пристанища. Почему временного? Было у меня чувство, что я здесь долго не задержусь. Друзья уговаривали остаться жить у них, но я отказалась. Для осуществления моих планов, мне нужно было жить в замке, и в случае, если меня поймают на горячем, не впутывать сюда тех, кто мне дорог.

Как только мы свернули в жилое крыло, я почувствовала давящий на меня груз проблем. Повернув голову вправо, я узрела, что грузом была рука Коннора, лежащая на моем плече. Вдруг как-то сразу стало неуютно, и пришла мысль, что зря мы убрали с пояса Тима пустые ножны, я бы могла ими сейчас дать кому-то по голове и убежать. Ну на нет и суда нет, поэтому решив сделать хорошую мину при отвратительной игре, я с улыбкой повернулась к своему противнику.

Коннор сразу приступил к главному. Рыкнув Тиму «Иди к себе!», он, схватив меня, поволок к приоткрытой двери. Почему я не попыталась сопротивляться, кричать? Мне показалось, что в этом не было необходимости. Каким-то образом я почувствовала, что причинять мне вред он не собирается. По крайней мере — здесь и сейчас. И вот, мы стоим в пустой комнате совершенно одни, и он задает вопрос, ответ на который вернет спрятанную как можно глубже боль, воскресит в памяти то, что я безуспешно старалась забыть столько месяцев. Как мне рассказать, объяснить человеку то, в чем я сама еще до конца не разобралась. Как погиб мой мир? Что или кто является причиной гибели миллиардов?

— Расскажи все, что там произошло. Скажи мне праву, я должен знать, кто виноват!

— И что делать? — вымучено улыбнулась я, — извечный человеческий вопрос, — что ты хочешь знать? — продолжала я, — Как гигантские города в один миг превратились в горстку пепла? Или как все, кого ты знал и любил исчезли с лица земли, даже не успев понять толком, что же произошло?

Я повернулась к нему спиной, и медленно прошла на террасу. Луны на небе больше видно не было. Толи ее скрыли сгустившиеся тучи, толи попросту начинался вариант темного дня. Начинался дождь. Прислонившись к перилам и почувствовав, его у себя за спиной, я подумала: «Какого черта! Почему я должна держать все в себе? К тому же, он имеет право знать, кто как не он? Последний человек из моего мира, хотя, может, есть и другие» Любопытно, что себя я человеком уже не считала, во всяком случае, стопроцентным человеком. Проглотив в горле ком, я начала, как можно более спокойным, даже безразличным тоном.

— Никто ни о чем не подозревал. Мы жили как всегда: любили, страдали, радовались, умирали. Ничто не предвещало беду. А потом, нам сказали, о какой то вспышке на солнце, говорили, что это не опасно и ничем нам не грозит. А после этого погибли все растения, листья на деревьях опали за одну ночь, и еще — все время выли собаки. Выгоревшая земля, покрывшаяся трещинами, голые деревья и этот вой, не смолкающий ни на минуту. Знаешь как это — ждать неизбежного, знать, что очень скоро все закончится. И бояться, даже не умереть, а того, как ты умрешь. Некоторые не выдерживали, и просто тихо уходили из жизни. Наверное, именно в тот момент самоубийство перестало для некоторых быть грехом, альтернатива казалась гораздо страшнее. Сразу заговорили о приближающемся конце света, сектанты буйствовали, начались беспорядки: грабежи, убийства. Многие просто не выдерживали такой жары, — дыхание перехватило, на глазах выступили слезы, но я продолжала, — а потом была яркая вспышка, и для них все закончилось. А для меня — началось, — подумала я.

Я уже не могла сдержать слез, и они просто катились по лицу, капая на перила.

— Тогда все думали, что это случайность, жуткое стечение обстоятельств. Но, оказавшись здесь, я поняла, что это не так. В общем, можешь и дальше продолжать меня ненавидеть, но я Дух огня, во мне живет последняя искра нашего мира, и сила, что его уничтожила.

— Почему ты? — тихо, почти шепотом спросил Коннор.

— Знаешь, сколько раз я задавала себе этот вопрос? Я знаю, что на моем месте должен был быть другой человек, знаю, почему он на это согласился. Вот только не понимаю, что произошло в те последние мгновения моего мира, и почему я не разделила участь всех остальных. Если же ты хочешь узнать подробнее о том, как Древним удался этот план — поговори с Владыками, думаю, они знают гораздо больше меня. Это все, что я могу и хочу тебе рассказать.

Сказав это, я резко отвернулась от перил и почти столкнулась с Коннором. За это время он подошел, на мой взгляд, уж чересчур близко ко мне. Мы смотрели друг на друга, не мигая, глаза в глаза. В его глазах я видела боль, отчаяние и бессилие он невозможности что-либо исправить не знаю, что он видел в моих, возможно, то же, что и я каждый раз, когда смотрелась в зеркало — огонь, пожирающий жизни.

Неведомая сила, внезапно, сорвала двери с петель, и в уже теперь, пустом проеме появился Кайл-Дарэн. Вихрь, ворвавшийся в комнату, внезапно подхватил Коннора и отшвырнул его от меня как можно дальше. Да, эффектно, ничего не скажешь, вот бы мне так уметь! Впервые я видела подобную демонстрацию силы кого-то из Владык. В моем мире это бы назвали телекинезом. Интересно, а что они еще умеют делать? За спиной Кайла в нерешительности топтался Тим. Ага, так вот кто его привел. Значит, Тим не смог уйти, оставив меня один на один, с предполагаемым врагом. Молодец, хороший мальчик, заботливый.

За вихрем в комнату вбежал Кайл и тут же направился ко мне:

— Ты в порядке? Он не успел тебе навредить?

— Что тебя натолкнуло на подобную мысль? У нас были разногласия с Коннором, но теперь, надеюсь, они в прошлом. Говоря это я подошла к месту приземления моего недавнего собеседника, и попыталась снять с него длинную деревянную доску, бывшую когда-то частью громадного стола. Меня опередил сам пострадавший, одним сильным толчком откинув доску в сторону и встав с пола, он бросил вопрошающий взгляд на Кайла:

— Я, конечно, все понимаю, но что заставило вас, Владыка Дарэн подозревать, что я хочу ей навредить?

Кайл выглядел немного удивленным, это первое подобное чувство, увиденное мною на лице Владыки, возможно, он еще меня удивит.

— А что я должен был подумать, когда в меня на лестнице врезается насмерть перепуганный мальчишка, и бормочет, что нужно спасать Анну, а то ее собираются прикончить?

Коннор исподлобья бросил взгляд на Тима.

— Я же сказал идти тебе домой, и не вмешиваться!

— Мой дом теперь здесь, меня взяли на службу, — возразил, впрочем, довольно слабым голосом Тим, но продолжал, — я был приставлен следить за Посланницей Азазота, а вы ее схватили и куда-то потащили, вот я и подумал…

На Тима было жалко смотреть, и я решила, было за него вступиться, но потом передумала: он хочет стать настоящим воином, не стоит обижать его, демонстрируя неверие в его собственные силы. Ситуацию разрешил сам Кайл. Он сообщил, что Тим поступил совершенно правильно, раз постарался спасти вверенного его заботам человека. Эти слова несказанно приободрили парня, и он ушел к себе гордым и счастливым. Да, некоторым для счастья нужно так мало!