Золотоискатели - Кервуд Джеймс Оливер - Страница 37
- Предыдущая
- 37/37
Постепенно он привык к человеческой речи, которую все время слышал вокруг себя. Способность говорить возвращалась к нему очень медленно и постепенно. Он часто не находил самых простых слов и вот почему мог лишь с большим трудом и даже напряжением рассказать обитателям Вабинош-Хоуза свою печальную повесть. Отдельные отрывки его рассказа настолько были лишены внутренней связи, что иногда трудно было его понять. Он подолгу останавливался на некоторых подробностях, представлявших, видимо, большой интерес для него лично, но лишенных значения для слушателей.
Он потерял элементарные представления о времени, безжалостно путал даты, и о событиях, имевших место несколько десятков лет назад, рассказывал так, точно они произошли вчера.
Вот почему, несмотря на все старания Родерика направить его мысли и воспоминания по определенному руслу, он никак не мог вспомнить то время, когда оставил факторию Йорк, расположенную на берегах Гудзонова залива, и уехал в Монреальский колледж. Удалось лишь установить, что Йоркский фактор был его отцом.
Он ежегодно приезжал к отцу на каникулы, а затем возвращался в колледж. Последнее путешествие он совершил в сопровождении двух французов по имени Анри Ланглуа и Петер Плант. В их обществе и при их содействии он обнаружил местонахождение мощной золотоносной жилы в одном из ущельев. Он каждый раз доходил до этого события и останавливался, так как дальше память изменяла ему, и он не мог сообщить ни единой детали.
Все, что он мог сообщить, сводилось к тому, что при разделе первой добычи золота он получил наибольшую часть. Это объяснялось, во-первых, тем, что он обнаружил точное местонахождение металла, а во-вторых, — его близким родством с самыми могущественными и влиятельными лицами в фактории. Он смутно помнил о том, что между ним и французами произошли недоразумения, в результате которых, проснувшись однажды утром, он увидел занесенные над ним ножи. Его хотели убить для того, чтобы…
Но тут снова память изменяла ему, и снова начиналась хаотическая смесь событий, предположений, дат и т.д. Однако он помнил момент, когда пришел в себя после полученных ран и очутился среди совершенно чужого и неведомого ему племени, в обществе громадных людей, которых он был ниже на целую голову и которые носили густые меха и были вооружены гарпунами.
Несмотря на то, что никаких дополнительных деталей он не сообщил, слушатели поняли, что он попал к эскимосам, которые подымались к северу для охоты на лосей и карибу. Эти люди приняли в нем самое горячее участие, и он прожил с ними много лет, охотясь и ловя рыбу, как они, и живя в юртах, сделанных из снега и льда.
А затем Джон Болл снова попал к белым и благополучно вернулся в факторию Йорк на Гудзоновом заливе. К тому времени его отец и мать умерли, и другой фактор поселился на их месте. Насколько можно было понять, он тогда вполне владел своим рассудком, доказательством чего служило то, что он совершил несколько последовательных экспедиций за золотом. Как-то раз он был командирован обществом Hudzon's Company в большой цивилизованный город — вероятно, в Монреаль. Там он встретился с молодой девушкой по имени Долорес, на которой впоследствии женился. Как только он упоминал это имя, глаза его немедленно увлажнялись и у него от волнения не хватало сил продолжать свою печальную историю. Он начинал рыдать и безостановочно повторять это дорогое для него имя.
Разум еще не настолько вернулся к нему, чтобы он мог подробно рассказать о том, что случилось после свадьбы, но, тем не менее, можно было установить, что в силу целого ряда обстоятельств он вскоре расстался с молодой женой. Однажды его заставили более детально рассказать о дальнейших событиях и выяснили, что после разлуки с Долорес он вернулся в Монреаль, прожил там некоторое время очень счастливо, а затем уехал с женой в Нортландию. Они сели в пирогу и направились туда, где залегали мощные пласты золота.
Тут снова начинался хаос кошмарных видений и полувоспоминаний, из которых лишь с большим трудом удалось вывести кое-какие заключения. Джон Болл вместе с женой проникли в обширный подземный мир, где не было ни солнца, ни луны, ни звезд. Они нашли там неимоверное количество золота, которое собирали при трепетном свете факела.
Однажды случилось так, что Долорес одна зашла несколько дальше, чем следовало бы, заблудилась в страшном мире теней, и с тех пор Джон Болл никогда не видел ее.
Когда он дошел до этого события, им, казалось, опять овладело прежнее безумие. В полузабытьи он стал рассказывать о том, как он стал разыскивать возлюбленную жену, как попал в другую, еще более обширную пещеру и встретил там невиданные дотоле существа, которые были больше самых больших зверей Пустыни. Он вступил с ними в бой и…
Вдруг он заговорил о бешеных потоках и могучих водопадах, которыми был богат подземный мир, и слушатели никак не могли добиться от него продолжения основного рассказа.
Отец Ваби, Джордж Ньюсом, немедленно написал в Монреаль, желая навести самые точные справки о Джоне Болле. Через самое непродолжительное время он получил ответ, что в 1877 и 1878 годах в этом городе действительно проживал некий Джон Болл, который служил в качестве инспектора в одном крупном меховом деле. Лет тридцать назад он оставил Монреаль и уехал в Нортландию.
Все обитатели Вабинош-Хоуза сошлись на том предположении, что Джон Болл потерял рассудок вскоре после трагического исчезновения жены Долорес. Потеряв любимую, он свыше четверти века прожил в полном одиночестве в Пустыне и совершенно одичал.
Родерик выразил полную уверенность в том, что при более тщательных поисках они найдут в «золотой» пещере останки несчастной Долорес.
Однако время проходило, и Джон Болл медленно поправлялся. Короткое северное лето подходило к концу. Дни стали короче, и в воздухе все чаще чувствовалось дыхание осени. В фактории было решено, что ближайшая экспедиция за золотом состоится в самом начале будущей весны.
Несмотря на самые горячие просьбы провести зиму в Вабинош-Хоузе, миссис Дрюи, боясь чрезмерных нортландских морозов, решила вернуться домой в Детруа. Родерик не пожелал, чтобы мать поехала одна, и вызвался проводить ее. В один прекрасный день была подана большая пирога, которая понесла мать и сына по тихим водам озера Нипигон. Трогательно и нежно попрощались Мукоки и Ваби с Родериком, но еще грустнее было расставание молодого человека с очаровательной Миннетаки, которая и не думала скрывать своих слез. Впрочем, девушка, равно как и юноша, знала, что их разлука будет непродолжительна. Прощаясь, оба возлагали все свои надежды на весеннюю экспедицию, которая одновременно должна была стать и их свадебным путешествием.
Ибо на семейном совете было решено, что еще до будущей осени связь, более крепкая и нежная, чем дружба, соединит навсегда Родерика Дрюи с сестрой Ваби Ньюсома, прелестной девушкой с волосами цвета воронова крыла и агатовыми глазами.
- Предыдущая
- 37/37
