Имя Зверя. Том 2. Исход Дракона - Перумов Ник - Страница 16

Огненный Грифон, оранжевый Феникс, Сфинкс цвета горящего золота, смарагдовый Единорог, голубой, словно мелкий океан летним полднем, Морской Змей, синий Кракен и тёмно-фиолетовый, точно морские глубины, Левиафан.

Но этого мало. Самый верх арки венчал ещё один Зверь, восьмой.

Белый Дракон.

– О, вы обратили внимание, Деррано? – Старший из магов как-то незаметно оказался рядом. – Памятник архитектуры. Уникальное сооружение раннеимперского периода, скорее всего – правления Саргона Первого, о чём говорит характерное…

– Ассарданаба Третьего, – безапелляционно заявил другой чародей. – На строении отсутствует герб Саргона, коим украшены все известные сооружения его времени, дошедшие до наших дней.

– Гербовая ниша сей арки носит несомненные следы позднейших переделок!

– Вы, уважаемый коллега, как мне кажется, излишне смело атрибутируете неоспоримые нарушения кладки…

Подошёл третий волшебник, и спор тотчас сделался совершенно непонятным Дигвилу.

Вправо и влево от величественных врат тянулась стена, но тоже скорее для красоты, чем для настоящей обороны, – вся покрытая нишами, где виднелись искусно высеченные из серого камня статуи воинов и чудовищ. Время старалось обглодать их, словно зверь – добытую кость, но только поломало зубы – лишь кое-где на отполированной поверхности остались небольшие выбоины и зазубрины.

– Империя строила на совесть, – спутникам Дигвила, похоже, надоело спорить, повторяя одни и те же, прекрасно им знакомые аргументы. Старший из магов вновь стоял рядом с молодым рыцарем, тоже глядя на стену.

– Стена – это уже Харрашан Второй. Правнук великого Саргона, между прочим. Статуи отполированы посредством истолчённых Камней Магии, и заклятье держится вот уже сколько лет. Выбоины видите? Это всё, что смогли сделать тараны Харпаха Дерзкого. Вы, конечно, помните его деяния?

Дигвил сцепил зубы. Мэтр Бравикус преподавал им с братом историю, но ни о каких саргонах, ассарданабах или там харпахах он и слыхом не слыхивал.

– Ах молодёжь, молодёжь, – поджал губы чародей. – А ведь вы наша надежда, Десять Королевств, юные, с горячей кровью… Вот только ничего, ну ничегошеньки не знаете. Да и знать не хотите.

– Прошу прощения, досточтимый. – Дигвил заставил себя поклониться. – Но кто же таков был этот Харпах? И за какие деяния получил он своё прозвище?

– О! – расцвёл маг. – Харпах, любезный мой Деррано, был одним из величайших магов эпохи Средней Империи. Впрочем, вы ведь и о членении исторических периодов ничего не слышали, я боюсь? – с заметным сожалением уронил он.

Дигвил скрипнул зубами.

– Не доводилось, достопочтенный.

– Это примерно тысяча пятьсот лет после Саргона Первого, величайшего из древних императоров. К тому времени старые системы магии, основанные на примитивных обрядах, молениях, воскуриваниях и жертвоприношениях, стали приходить в упадок. Все возможности были исчерпаны, маги превратились в замкнутую касту, без притока свежей крови, свежих сил… И тут на крайнем западе, в местах, что мы сейчас называем Облачным Лесом, появился мальчик, наделённый великим даром. Судя по дошедшим до нас записям допросов, он смог… – Маг заколебался было, но, увлечённый, уже не смог остановиться. – Он смог создать принципиально иную систему магии. Магию, основанную на «внутренней музыке», что якобы звучит в… у избранных. Долго ли, коротко, он явился в Империю, прошёл именно этими вратами, взыскуя знаний. Но, увы, тогдашние чародеи отнюдь не отличались широтой взглядов, столь присущей пользователям Высокого Аркана наших дней, – скромно вставил он, – так что судьба Харпаха сложилась трагически. Он оказался среди храмовых прислужников. Однако… – вновь краткое колебание, – он не покорился существующему порядку вещей. Харпах поднял восстание. Армия рабов вырвалась из имперской столицы и ушла на запад, сжигая и уничтожая всё на своём пути. Творились чудовищные злодеяния, маги, служители храмов, их семьи умерщвлялись самым немыслимым образом; впрочем, чего ещё следовало ожидать от дикарей и варваров, угодивших в плен, когда их племена учиняли грабительские набеги на Империю, единственный светоч культуры и цивилизации в те безумные времена?

Маг перевёл дух, его седая борода встопорщилась.

– Залив кровью и спалив дотла половину Империи, Харпах вывел рабов за её пределы. Большинство решило покинуть его войско и отправиться по домам. Но сам Харпах уже не мог остановиться. К тому же у него появились последователи, дурные ученики, что подталкивали его отнюдь не к возвращению в Облачный Лес, но к захвату имперского престола и переустройству всей жизни там по своему вкусу. Харпах был великим магом, чародеи тогдашней Империи ничего не смогли ему противопоставить… и вот, вняв негодным советам, он повёл огромную армию, набранную в южных пределах, через переправу Рорха и дальше на восток. В оный день они подошли к пограничным укреплениям, и Харпах приказал, в память о пережитых там страданиях, стереть в пыль эти статуи, символ имперской мощи. При этом он якобы сказал, что стены, мол, нам пригодятся самим, а статуи мы поставим новые, уже в нашу честь. Однако даже его воинство, свирепые и могучие варвары, ничего не смогли сделать. Оказались бесполезны и их боевые молоты, и даже специально сооружённые ими тараны. Сам Харпах, увидев это, устрашился…

– И уже совсем было хотел повернуть назад, оставив путь злодейства, но толпа ревела: «Веди нас, веди», и он дрогнул, – подхватил другой маг. – Его орда вновь вторглась в Империю, однако на сей раз его ждали. Из императорской сокровищницы был извлечён огромнейший Камень Магии, величайший из всех, что когда-либо знал свет. Для этого пришлось практически снести всю пирамиду, где он хранился, ибо подъёмники не сработали… Маги высвободили запасённую в Камне силу, и войско Харпаха оказалось рассеяно. Сам же он остался жив, однако никогда больше не дерзал вступать в имперские пределы.

– Правда, зло он всё равно оставил по себе великое, – проворчал маг с фиолетовыми камнями, – школу Беззвучной Арфы.

– Кхе, гм, не кажется ли вам, коллега, что сей предмет не имеет никакого отношения к теме нашей беседы? – деликатно покашлял второй маг. – К тому же происхождение сей школы, как всем известно, далеко не столь уж однозначно. Кто-то и прямь приписывает это Харпаху, а другие считают, что её создали…

– Довольно, коллеги! – третий чародей воздел руки.

Старший досадливо стянул губы в узкую, почти бесцветную полоску.

– Вы правы, досточтимый. Идёмте, Деррано. Мы, как нетрудно догадаться, избавлены от формальностей таможенного досмотра.

…Теперь Дигвил понимал, каким образом магам Высокого Аркана удавалось держать в повиновении огромную страну, – неутомимые големы-носильщики способны были доставить чародеев в любую её точку за считаные дни, там, где торговым караванам потребовались бы недели, если не месяцы.

За пределами Державы големы не сбавили ход. Дорога, широкий торговый тракт, шла совсем близко к океанскому берегу, и сквозь окно паланкина молодой рыцарь то и дело замечал проблеск зеленовато-голубой глади, так непохожей на тяжёлое, серо-стальное море Тысячи Бухт.

Несмотря на позднюю осень, солнце тут стояло высоко, куда выше, чем в Меодоре или Долье. Холода отступили, маги сбросили неподъёмные, подбитые мехом плащи, опустили рамы в окнах паланкина – с юга дул мягкий, тёплый ветерок.

– Самалеви проследуем без остановки, – заметил старший из магов. – Надо торопиться. Если верны дивинации, чей успех был обеспечен искренним усердием благородного дона Деррано, то Алиедора уже почти у переправы.

– А нам ещё предстоит отрегулировать тонкую фокусировку, – буркнул другой чародей.

– Вот именно, – подхватил третий. – А система линз досточтимого Хейтсалля, увы, ещё никогда не использовалась в подлинно боевой обстановке…

– Коллеги, коллеги, – оборвал собратьев маг с фиолетовыми камнями. – На благородного дона эти наши разговоры должны навевать смертельную скуку. Давайте не будем забывать, что его таланты лежат в совсем иной области, где никто из нас не может похвастаться сколько-нибудь значимыми успехами.