Коснись зари - Кицмиллер Челли - Страница 64

• Предыдущая
• 64/64

Сделав над собой усилие, она отступила, но Хоакин успел поймать ее за руку.

— Ты не сможешь оставить меня, Хеллер, никогда.

Несмотря на свое состояние, девушка понимала: ей следует хоть что-то сказать.

— Это невозможно, Хоакин. Нас разделяет слишком многое: Росита, Елена… Я не похожа ни на одну из них, а значит, не могу занять их место.

Он ласково посмотрел на нее:

— От тебя этого и не требуется, дорогая.

— Но ты ведь до сих пор их любишь!

— Это не так, дорогая. Роситу я любил в юности, а о Елене заботился, но я никогда не любил ее, и она всегда знала об этом. Вот почему Елена пыталась убить меня.

Он протянул к ней руки и, прежде чем Хеллер успела понять, что происходит, поднял ее на плечо и унес с праздника в дальний конец лагеря.

Они стояли рядом, пристально глядя на непрерывно менявшее цвет небо. Синее мягко переходило в розовое, розовое в золотое — словно отражение золота Эльдорадо. Леви продолжал играть на гитаре, но теперь это были медленные песни — песни о любви.

— Я действительно люблю тебя, Хоакин, но я боюсь. Сможем ли мы когда-либо перешагнуть через наше прошлое?

— Я тоже люблю тебя, Хеллер Пейтон, люблю больше, чем это можно выразить словами, — не колеблясь ответил он. — И еще я верю: вместе мы преодолеем любые трудности и сумеем начать все заново.

— О, Хоакин! — Вздохнув, Хеллер положила голову ему на грудь, наблюдая за тем, как солнце медленно встает из-за вершин гор. — Я так хочу верить тебе…

Внезапно она подумала о ребенке, об их ребенке, и это придало ей решимости.

— Взгляни, дорогая. Солнце. Новый день. Новое начало. Что ты мне ответишь?

— Я отвечу «да». Сегодня и впредь, когда дело касается тебя, я всегда буду отвечать «да».

— Это самое лучшее решение, любовь моя, потому что я ненавижу слово «нет».

Хеллер подняла голову и посмотрела на него:

— Кто ты, Хоакин? Кто ты на самом деле? Человек? Миф? Дьявол или ангел?

— Я — Хоакин Мурьета! — Встретив ее взгляд, преисполненный любви, он улыбнулся и погладил ее по разметавшимся волосам, а теплый ночной ветерок принял их в свои объятия…

Темные тени накрыли Сьерра-Неваду, когда расшалившийся ветерок заглянул в пещеру, чтобы потрепать алый пояс и черную накидку. Накидка вздымалась по ветру, напоминая о своем легендарном владельце. Костер, на котором висел котелок, запылал еще ярче, отбрасывая желтоватый свет на старика, укутанного в мексиканскую шаль.

— Дедушка, — сказал маленький мальчик, присев около него, — давай уйдем отсюда. Я боюсь. Здесь ходят привидения.

Старик рассмеялся:

— Не тревожься, малыш, здесь нет никаких привидений, только воспоминания и ветер…

Неподалеку от входа в пещеру зловеще вскрикнула ночная птица.

Старческой рукой мексиканец взял палку и поворошил ею горящие угли.

— Есть одна легенда, которую я хочу рассказать тебе, мальчик, — сказал он. Его бездонные черные глаза отражали золотое пламя костра. — Эта легенда об Хоакине Мурьете, защитнике всех угнетенных. Ты еще не слышал о нем?

Маленький собеседник замотал головой:

— Нет, дедушка.

Старик усмехнулся.

— Так вот, много лет назад, — начал он точно так же, как начинал свой рассказ уже не раз…

Именно в этот момент над долиной Эльдорадо взошла серебристая луна, и появившийся всадник громко выкрикнул в ночь:

— Я — Хоакин Мурьета. Запомните мое имя!

А ночной ветер прошептал в ответ:

— Да здравствует Хоакин!

• Предыдущая
• 64/64