Время твари. Том 1 - Корнилов Антон - Страница 57
- Предыдущая
- 57/79
- Следующая
— Да не шебурши, Мешок, — сбавил тон Оттар. — Чего нам ссориться? Я ж помочь могу… Ну, не за так, а монетку-другую ты мне подкинешь?..
Лиан оказался самым обычным маленьким поселением, в котором можно было найти приметы одновременно и города и деревни, — одним из тех городков, где тростниковые хижины стоят вперемежку с деревянными и каменными домами, где никогда ничего не происходит и ничего не меняется, куда вести из большого мира доходят с опозданием на целый год, где жители с детства знают друг друга в лицо, а на чужаков смотрят с неизменным тревожным любопытством.
У самого города Кая и Литию нагнал запыхавшийся Оттар. Северянин выглядел радостно-возбужденным, будто только что хватил большую кружку доброго пива. За пояс его, кроме кухонного ножа, позаимствованного у старосты Укама из оставшейся далеко позади безвестной деревеньки, были заткнуты два коротких меча, а на мизинце поблескивал золотой перстень.
— Пассажиры кареты оценили вашу помощь, сэр Оттар? — осведомилась у него принцесса.
— Нет, — неумело притворяясь разочарованным, ответил рыцарь. — Эти невежи доброго обращения ну никак не хотят понимать. Пришлось поучить их хорошим манерам, а такая наука нынче дорогого стоит.
— Никогда не думала, — вздохнула золотоволосая принцесса Лития, — что буду невольным участником дорожного грабежа…
— Какого грабежа? — усмехнулся северный рыцарь. — Я просто взял, что нам причитается по праву, — и все. Каждый житель королевства обязан хоть шкуру с себя спустить, если она окажется нужной его принцессе.
— Это-то и ужасно: грабить своих подданных, вместо того чтобы даровать им честь отдать нам все, что мы пожелаем, — сказала Лития. — Если бы нам не нужно было скрывать свои имена…
— А я вот не пойму, зачем их скрывать? — произнес Оттар. — Все равно Константину не составит труда понять, где мы находимся. Он вычислил нас один раз, вычислит и снова.
— Константин захватил власть в королевстве, — пояснил болотник, — и вынужден объяснять подданным, куда и каким образом пропала из дворца принцесса. Не думаю, что он сознается в том, что ее высочество совершила побег. Скорее всего, он обвинит нас с тобой, брат Оттар, в похищении ее высочества. Как ты полагаешь, сколько найдется высокородных болванов, которые, желая выслужиться перед новым государем, соберут сотню-другую воинов, чтобы пойти по нашим следам и отбить принцессу и вернуть ее страдающему в разлуке узурпатору?
— Наверное, много, — предположил северянин. — Так, а что нам сотня-другая ратников? Подумаешь!.. Я, признаться, соскучился по хорошей драке. Насовать по физиономиям парочке мужланов — это совсем не то.
— Битва с сотней воинов, даже с полусотней, — сказал болотник, — это большая битва, брат Оттар. И ты это знаешь. Не один человек погибнет в этой битве. В королевском дворце я тоже не собирался никого убивать, но из-за того, что противников было слишком много, они в кровавой неразберихе калечили и убивали друг друга. Так было. А ведь болотники не сражаются с людьми. Не убивают людей.
— Болотники не убивают, — уточнил северянин, — а правила моего Ордена этого не запрещают.
— Вот именно. Я не хочу, чтобы по нашей вине гибли люди. Хватит с меня кровавого сражения в Дарбионском дворце. И еще… По мне — можно было б переночевать и в лесу, — посетовал Кай. — Там найдется все необходимое. Там гораздо безопаснее, чем среди людей.
Путники вошли в город и оказались в лабиринте узких улочек, где пахло густой пылью и застоявшейся зеленой водой из канавы. А еще — из распахнутых окон низеньких домишек неслись ароматы нехитрых яств, приготовленных к ужину. В этот предвечерний час прохожих на улицах совсем не было. Наверное, почтенные ремесленники и трудолюбивые земледельцы, завершив дневные труды, восседали сейчас в уютных комнатах на скамьях, раскуривая трубочки и наслаждаясь шкворчанием из кухонь, где суетились их хозяйки.
Кай снова очнулся от своих раздумий, с удовольствием оглядываясь вокруг. Городок Лиан как две капли воды похож был на городок Мари — место, где Кай родился, где провел первую — счастливую — половину своего детства. Мог ли он тогда, внук простого гончара, мальчишка в заплатанных портках, с цыпками от уличной пыли на босых ногах, думать о том, что пройдет несколько лет, и от его решений будет зависеть судьба королевства?..
Свернув в одну из бесчисленных улочек, путники увидели открытую кузницу, где рядом с наковальней вытирал запачканные руки только что закончивший работу коренастый кузнец-гном. После Великой Войны гномы чуждались человека, редко покидали свои подземные города, и только где-нибудь в глухомани можно было встретить представителя Маленького Народа, почему-то решившего обосноваться среди людей. И принцесса Лития, и Оттар, воин из Утурку, Королевства Ледяных Островов, впервые повстречали гнома. Лития остановилась, с любопытством разглядывая бородатого коротышку-кузнеца, а северянин неприлично заржал — ростом гном едва доходил верзиле до колена.
Впрочем, гном счел лишним обращать внимание на северного рыцаря. Тем более что болотник, заслонив собою веселящегося верзилу, почтительно поинтересовался у кузнеца, как пройти к какому-нибудь, не самому плохому, трактиру.
Коротышка, шмыгнув носом, деловито объяснил, что «Разбитая Кружка» — единственный и, следовательно, самый лучший трактир в Лиане, а найти его проще простого. Нужно идти прямо и прямо, пока не покажется дом с красной трубой — там живет вдовушка Гелла, та самая, что в прошлом году откусила нос рыжеволосой Сильвии, потому что Гелла и Сильвия не поделили сапожника Асиса, мужика неплохого, работящего, но раз в месяц страдающего трехнедельными запоями. Пройдя дом вдовы, надо повернуть направо, обогнуть городской пруд, в котором в прошлом месяце потонул слабоумный Пухут, а уж за прудом будет трактир «Разбитая Кружка». Его легко узнать по вывеске, на которой сразу под надписью изображена вовсе не кружка, как того следовало бы ожидать, а поросенок с жареным карасем в улыбающейся пасти. Это Раж постарался, местный живописец, мастер хороший, но не умеющий ни читать, ни писать. Трактир стоит на краю городской площади, где по праздникам горожане устраивают гуляния. В такие дни трактирщик гребет столько деньжищ, что даже подумать страшно. Площадь потому так и называется — Веселая. Вот месяц назад какой-то староста из близлежащей деревни, подгуляв, начал биться об заклад, что перепьет любого горожанина, который в тот момент на Веселой площади находился, и так разошелся, что хозяин «Разбитой Кружки» под это дело сбагрил не только бочонок скисшего пива, но полбочонка винного уксуса и четыре кувшина прогорклого постного масла…
Руководствуясь указаниями словоохотливого коротышки, путники довольно быстро отыскали трактир. Хозяин «Разбитой Кружки» оказался долговязым малым с выступающими вперед верхними зубами и жесткими, как щетка, черными, торчащими в разные стороны волосами. Поначалу он с большим подозрением отнесся к постояльцам в запыленной и перепачканной одежде. И без того узкие глаза его еще больше сузились, а верхние зубы нацелились из-под губы, будто маленькие ножи. Но серебряная монета, которую Оттар небрежным щелчком швырнул на стойку, шагнув от порога лишь трижды, враз его успокоила. Трактирщик поймал монетку, как цапля прыгнувшую мимо нее лягушку, ловко спрятал зубы под губу и радушно пригласил отужинать.
В трапезной трактира не было ни одного посетителя. Как объяснил трактирщик, для вечерней выпивки время еще не наступило. Горожане по своим домам только готовятся ужинать, а поужинав, начнут собираться в «Разбитой Кружке», чтобы выпить спокойно и степенно, не слыша ворчания жен и хныканья ребятишек…
Оттар, прервав речь хозяина, потребовал «всего, что есть, самого лучшего и побольше». Трактирщик, поймав еще одну монетку, прокричал на кухню соответствующие распоряжения и по скрипучей лестнице повел гостей показывать комнаты для ночлега, располагающиеся, по обычаю, на втором этаже. Надо сказать, что выбор комнат оказался небогатым. Второй этаж был поделен тонкими деревянными перегородками на четыре равные части; комнат то бишь было четыре — две проходных, имеющих по одному окну каждая, и две дальних, смежных с проходными, окон не имеющих вовсе. В каждой комнате из мебели наличествовали только кровати, сколоченные грубо, но прочно, с набитыми соломой матрацами и покрывалами из козьих шкур. Путники выбрали две комнаты — одну дальнюю и смежную с ней проходную.
- Предыдущая
- 57/79
- Следующая
