Саламандра - Никитина Елена Викторовна - Страница 54

• Предыдущая
• 54/85
• Следующая

— Нет, подождите, — заерепенился мужичок, не желая признавать свое поражение. — Я еще не договорил… Я к ним по-хорошему, а они? Ик… Меня ронять? Я этого так не оставлю! Я им сейчас…

Тут он резко замолчал, подозрительно испуганно уставившись на Эмму. Я была так увлечена наблюдением за всей этой сценой поднимания, что даже на какое-то время позабыла про мою новую знакомую. Теперь же и я посмотрела на нее и ужаснулась. Эмма сидела, полностью повернувшись к пьяному собеседнику, со скрещенными на груди руками, напряженная, как кошка, готовая к прыжку, но не это было самым пугающим. Ее глаза. Девушка смотрела на мужика снизу вверх, но казалось, будто она выше его раза в два. И взгляд стал холодным, оценивающим, жестоким. С таким выражением убивают не задумываясь. Мне стало не по себе. И не только мне, потому что друзья нашего ухажера поспешили утащить уже не сопротивляющегося товарища подальше от нашего негостеприимного столика.

Эмма проводила их тяжелым взглядом и как ни в чем не бывало принялась есть остатки салата.

— Слушай, Сатия, — доев свой малокалорийный ужин, снова обратилась ко мне Эмма. — Если ты не хочешь тащиться еще пару седмиц в компании грязных вонючих мужиков наподобие этого и продолжать дышать пылью, то можешь составить мне компанию, мы доберемся до Пармены уже дней через пять самое позднее. Да и вдвоем веселее будет. Или ты по сердечной прихоти кого там сопровождаешь?

Предложение было заманчивым. От одной мысли, что мне еще предстоит плестись с караваном Вершитель знает сколько времени, мне хотелось удавиться, но эта странная оптимистично-тоскливая девица почему-то не внушала мне доверия. Что-то в ней было не так, но, что именно, я не могла понять. С одной стороны, ее предложение звучало вполне практично — вдвоем ехать куда как сподручнее, безопаснее, да и просто веселее. К тому же это исключает вероятность недвусмысленных приставаний со стороны попутчика, если он одного с тобой пола. Почти исключает, потому что люди и нелюди бывают разные — голубые, розовые… и вообще странные. Но даже при таком раскладе степень риска снижается до минимума.

— Кого там сопровождать-то? — скривилась я. — Старье одно, даже взглянуть не на что. А над твоим предложением я подумаю.

— Только думай быстрее, я через пару часов уезжаю.

За спиной сильно хлопнула входная дверь, и я обернулась. В таверну вошел невысокий человек в дорогом длинном плаще и надвинутом по самые брови капюшоне. Ничего примечательного, наверняка какой-нибудь местный или проезжий аристократ пожаловал, но сразу свой сиятельный лик народу афишировать не торопится. Мой папашка иногда тоже в простые забегаловки так ходит душу отвести, с простым народом за чаркой-другой посидеть, за жизнь поговорить, на свою царскую долю пожаловаться. Что самое интересное, мужики его жалеют, даже за свой счет, те, что побогаче, поят, думают, умалишенный с манией величия. Умеет Змей Горыныч быть убедительным, даже слезу вышибет своими жалобами.

Я уже собралась отвернуться, не найдя ничего достойного своего внимания, но тут вошедший сделал резкое движение головой, и капюшон немного съехал назад, на миг осветив лицо. Упасть со стула мне не позволила разве что спинка, на которую я обессиленно откинулась.

Значит, я рановато порадовалась, что никто меня не ищет, рано почувствовала себя в безопасности и слишком опрометчиво решила, что лучше вернуться домой. Не будет отец меня прятать и защищать, он даже слушать меня не захочет, отдаст обратно этому змееглазому Полозу, который сейчас стоит на пороге трактира и выискивает глазами свободное местечко, как миленькую еще и свяжет, чтобы не рыпалась. Я готова была провалиться сквозь землю, только бы оказаться подальше отсюда. Паника накатила на меня горной лавиной. Что делать? Куда бежать? Где спасаться?

Я продолжала завороженно смотреть на вошедшего мужа, пытаясь разглядеть его уже вновь скрытое капюшоном лицо. Он медленно окинул взглядом переполненный зал и направился к барной стойке. Если он меня и увидел, то внимания почему-то не обратил. Ну конечно! Он же так ни разу меня и не видел в человеческом облике, а к отцу за портретиком, насколько я успела его изучить, он не пойдет, гордость не позволит. Как же это он меня искать собирается, интересно? Неважно. Главное теперь, убраться отсюда как можно быстрее и как можно дальше. Сейчас он меня не узнал, но еще неизвестно, чем дальше дело обернется. Не стоит искушать судьбу.

Если бы я не была так сильно занята в этот момент собственным мужем, то заметила бы, что моя новая знакомая с невозмутимым видом высыпала что-то из маленького флакончика в мой стакан с недопитым соком. Но все мое внимание было направлено на так не вовремя появившегося Великого Полоза.

— Когда ты, сказала, уезжаешь? — сдавленным шепотом спросила я, поворачиваясь к Эмме и пытаясь справиться с дрожащими руками. Сердце бешено стучало в висках, мне даже показалось, что этот грохот невозможно не услышать, в горле пересохло. Чтобы немного прийти в себя и успокоиться, я схватила стакан и залпом осушила его. Вкус сока показался мне несколько странным. Неужели успел прокиснуть, пока стоял на столе?

— Через пару часов. У тебя есть еще время. — Эмма встала и сняла со стула свой дорожный плащ.

— Я еду с тобой!

Она удивленно посмотрела на меня, и в ее глазах появился хищный блеск, но я не придала ему значения, приняв за проявление радости, что ей нашлась неплохая компания на время пути.

Мы вышли на улицу. Тучки еще бродили по небу, но были уже не такими мрачными. Солнце все чаще и чаще выглядывало из-за них, подсушивая промокший насквозь город. Ребятня весело пускала по ручейкам кораблики, мешаясь прохожим. В общем, налаживалась привычная суета и круговерть.

— Ты где остановилась? — спросила меня Эмма, подставляя солнечным лучам лицо и с наслаждением щурясь, как кошка.

— Вон там, третий этаж. — Я указала рукой на гостиницу по другую сторону площади.

— Иди собирайся, я за тобой зайду. У тебя лошадь есть? — Я отрицательно покачала головой. — Вот заодно и транспорт тебе найду. Я знаю, где можно по дешевке сторговаться.

Собираться мне было недолго, поскольку я и разбираться-то еще даже не начинала. Только высохшую одежду запихала в сумку да меч на пояс прицепила, вот и все мои сборы. Делать было абсолютно нечего, а выходить на улицу я побоялась. Во-первых, Эмма могла не застать меня на месте и уехать, а во-вторых, встречаться с мужем мне совершенно не улыбалось. Я даже представить себе не могла, что он сделает, когда найдет меня. Сразу не убьет, это точно, но мучиться буду долго.

В общем, когда часа через полтора в дверь постучали, я уже успела накрутить себя до такой степени, что чуть не встретила мою попутчицу в боевой стойке с оружием в руках и зверским выражением лица, готовая отстаивать свою свободу не на жизнь, а на смерть.

— Ты чего такая взвинченная? — удивленно воззрилась на меня Эмма. Она переоделась в удобный дорожный костюм из черной кожи, сбоку висел простой меч. — Можно подумать, все это время, пока меня не было, к тебе целое кладбище упырей ломилось.

Тоже мне шутница нашлась. Еще неизвестно, что для меня лучше — кладбище оживших мертвецов или один муж.

— Просто хозяйка слишком настырная попалась, пыталась с меня лишний золотой ни за что ни про что выбить, — не растерялась я, хоть и выглядело мое оправдание не слишком убедительно. — Только не на ту напала.

— Понятно. Мы едем?

— Конечно.

Я подхватила дорожную сумку, быстро осмотрелась по сторонам — ничего ли не забыла, и направилась следом за Эммой, накинув на голову капюшон во избежание ненужного узнавания. Кто знает этого настырного Полоза, вдруг он все же, поправ свое владыческое самолюбие, с моим папашкой успел пообщаться и узнать, как я выгляжу. Нечего искушать судьбу.

Лошадку Эмма для меня нашла далеко не из царской конюшни, но все лучше, чем тащиться пешком. Если эта кляча, по которой только лошадиную анатомию изучать, продержится хотя бы половину пути до Пармены, то ей стоит памятник поставить из самого прочного в мире материала за удивительную живучесть. Не удивлюсь, если Эмма ее на живодерне за бесценок приобрела, таких больше нигде не держат.

• Предыдущая
• 54/85
• Следующая