Дудочка крысолова - Михалкова Елена Ивановна - Страница 1

• 1/68
• Следующая

– Пригнитесь, – вполголоса бросил через плечо провожатый, и Сергей с Макаром подчинились, не раздумывая: в этом месте стоило слушаться беспрекословно.

– Что, кто-нибудь летает? – осторожно осведомился Сергей, чувствуя себя до крайности неудобно – согнувшись, в полутьме, не зная, чего ожидать.

– Птеродактили, – буркнул идущий следом Илюшин.

Бабкин хотел сказать, что он не удивился бы и птеродактилям, но промолчал. Темнота здесь была странная, вот что: клочковатая, местами собирающаяся в чернильные пятна, а местами светлеющая без всяких видимых причин, будто разведенная невидимым источником света до состояния густого синего тумана. И еще она пахла.

Запах тоже смущал Сергея, потому что нельзя было сказать определенно, от чего он исходит, а Бабкин не любил неясностей. Пару раз ему казалось, что он улавливает тягучий аромат восточных специй – это случалось тогда, когда они окунались в туман, – но затем запах специй исчез, и ему почудилось, будто вокруг выросли какие-то сладкие дурманящие водяные цветы вроде лилии. Впрочем, он был не уверен, что так пахнет именно лилия.

– Не птеродактили. Просто потолки низкие, – проговорил провожатый, и Бабкин с Илюшиным не сразу поняли, что он отвечает на заданный минуту назад вопрос.

Когда они попали в этот коридор, ведущий сквозь скалу с шершавыми, теплыми на ощупь стенами, темнота сразу нежно обняла их, и некоторое время они двигались, почти ничего не видя перед собой, кроме узкой спины мужчины в белой рубашке. Тот шел уверенно, не зажигая фонаря, висевшего на поясе, и только коротко предупреждал о возможных препятствиях. Лишь в одном месте, когда тьма раздвинулась, словно занавес, и они оказались возле шумящей стены воды, падающей с потолка, взбивающей снизу дымку мельчайших брызг, мужчина в рубашке остановился, закатал рукав и на несколько секунд сунул руку под воду – по самый локоть. Сделал движение, как будто что-то переключил, а затем, поморщившись, вытащил руку обратно, стряхнул тяжелые капли и пошел дальше, даже не позаботившись о том, чтобы выжать край намокшего рукава.

Под ногами хрустела мелкая галька, перемешанная с песком. Коридор два раза завернул влево, и шум водопада превратился в шорох, который заглушался звуками их собственных шагов. Темнота здесь была сродни ночным зеленым теням в саду, и пахла тоже садом – влажным, душноватым после летнего дождя. В отличие от Макара Сергей Бабкин плохо видел в темноте, но он готов был поклясться, что перед ними – тупик.

– Стойте.

Провожатый, почти не задержавшись, провел рукой по стене. Послышался короткий писк, и дверь, скрытая в стене, приоткрылась; мрак отшатнулся назад, и в зеленоватом призрачном свете, падавшем из пещеры, куда она вела, стало видно, что на самом деле створка – деревянная, покрашенная под цвет красноватого камня. Когда Сергей с Макаром, пригнувшись, нырнули внутрь, провожатый прикрыл ее и сделал приглашающий жест рукой: «Идите».

«Пещера Али-Бабы», – ошеломленно подумал Сергей, оглядываясь. Вокруг действительно был большой грот – с высоким потолком и желтым песком под ногами. С одной стороны стена была завешана восточными коврами, и несколько таких же ковров пестрыми волнами лежало под ними. Неподалеку, почти на треть утопленные в песок, накренились два кованых сундука: из-под приоткрытой крышки ближнего змейкой выползала золотая цепочка, с конца которой бело-розовой каплей свисала крупная жемчужина. Поблескивающие, словно облитые расплавленным воском, сладости на подносах; выстроившиеся друг за другом кальяны, один больше другого; пузатые чаши толстого изумрудного стекла на грубой полке, крепившейся к стене, за которыми угадывались очертания бутылок, волшебно менявших форму в зависимости от преломления рассеянного света в стекле чаш… Свет здесь тоже был волшебный: зеленоватый, переменчивый, будто вода, покачивающаяся в десяти шагах от ковров с сундуками.

Небольшое озерцо с дальней стороны ограничивалось каменной стеной, и там, где вода подходила к камню вплотную, она меняла цвет: из зеленой становилась красноватой, в тон отраженной скалистой стене.

А неба эта вода не отражала вовсе. Потому что неба над ней не было – только каменный потолок грота, накрывавший, словно крышка гигантской сковороды, и песок, и крошечное озерцо с красно-зеленой водой.

Возле воды и лежала хозяйка этого грота наслаждений. В тишине, нарушаемой лишь скрипом песка под ногами, Сергей с Макаром подошли к ней и остановились.

Русалка была мертва. Тело казалось выброшенным волной на берег, хотя оба знали, что это невозможно – таких сильных волн здесь не было. Раздвоенный кончик длинного хвоста, серебристого с проблесками редких золотых чешуек, бессильно колыхался на поверхности воды. Длинные светлые волосы вились по песку следом за белой рукой, вытянутой вперед, словно в отчаянной попытке избежать смерти, нырнуть в золотой песок и раствориться в нем.

Бабкин присел, натягивая перчатки.

– Тело переворачивали? – суховато спросил он.

– Да, – ответил после паузы один из мужчин, сидевших на корточках в нескольких шагах от убитой.

От этого короткого слова молчание, сковывавшее всех, будто лопнуло, и заговорили сразу двое:

– Снимки сделаны, камера у нас с собой.

– Ее и без вас нашлось кому ворочать.

Бабкин поднял глаза и внимательно посмотрел на человека, бросившего последнюю реплику. Парень вызывающе откинул голову назад, но быстро стушевался и отвел взгляд.

Бабкин повернулся к телу и осторожно перевалил русалку на спину. Наклонившийся сзади Илюшин только вздохнул: синеватая вдавленная полоса охватывала шею. Веревка, оставившая этот след, сползла чуть ниже и под игрой теней и света казалась живым существом: было похоже, что она вот-вот скользнет в песок и без всплеска уйдет под воду.

– Странгуляционная борозда замкнутая, – вслух подумал Сергей. – Чего и следовало ожидать…

– То есть, если я правильно помню теорию, это почти наверняка удушение?

– Именно. Хотя тут и без борозды ясно, что вряд ли дама сама с собой покончила таким заковыристым способом. Что сказал эксперт о времени смерти? – спросил Бабкин, не оборачиваясь, лишь чуть повысив голос.

– Три часа как мертва, плюс-минус, – тут же с готовностью откликнулись сзади.

Макар и Бабкин переглянулись. Три часа… Оперативно сработал Игорь Васильевич, ничего не скажешь.

Илюшин перевел взгляд на убитую. Перед ним лежала женщина лет сорока с выразительным, красивым лицом. Светлые, под цвет волос, брови, голубоватая кожа, обескровленные губы… Она и впрямь казалась русалкой, вынырнувшей из глубин подземного озера и погибшей в шаге от родной стихии.

Сергей, не снимая перчаток, поднял одну за другой кисти рук жертвы и осмотрел ее пальцы. Следы под ногтями на первый взгляд не видны, но это еще ни о чем не говорит… «Экспертиза покажет».

– Вы осматривали… э-э-э… помещение? – поинтересовался он.

– Само собой. – По голосу ответившего было слышно, что он задет. – Что уж вы… такими-то вопросами обижаете…

Сергей обернулся. Трое мужчин, сидевших на песке, выжидательно смотрели на него, словно признавая его старшинство, и только один щурился на воду: тот самый парень, который сказал про «ворочать». «С этим типом могут возникнуть сложности. Только проблем такого рода нам не хватало».

– Ну что? – тихо спросил Илюшин. – Серега, сейчас ты решаешь. Что скажешь?

Бабкин вздохнул, потер лоб.

– Чего тут решать… Пошли к Перигорскому. Слышь, Сусанин! – позвал он провожатого, темной тенью застывшего у двери. – Веди нас обратно. И если есть путь, на котором не надо сгибаться в три погибели, то лучше выбери его.

Сидевшие группой мужики хмыкнули, один откровенно засмеялся. Макар вопросительно вскинул брови, оглядел пещеру, но если здесь и была вторая дверь, то ее тщательно замаскировали.

– Есть такой путь, – согласился бесшумно подошедший провожатый. – Вы купаться любите, господа сыщики?

• 1/68
• Следующая