Богиня моря - Каст Филис Кристина - Страница 75

• Предыдущая
• 75/80
• Следующая

Лицо аббата Уильяма изменилось, он растерянно заморгал, как будто только что пробудился от тяжелого сна.

— Я же говорила тебе, нам не следовало лишать его воспоминаний, — сказала Гея.

Лир вздохнул.

— Но он всегда был самым сложным из наших детей. Он не мог оставаться в море, но и суше он не принадлежал. И что ты предлагаешь сделать с ним теперь?

Гея задумчиво постучала по подбородку изящным пальцем. Потом ее глаза сверкнули, на лице вспыхнула победоносная улыбка.

— Предлагаю, чтобы следующее столетие он провел с Цернунносом, помогая ему охранять врата подземного мира. Возможно, сотня лет в компании умерших научит нашего сына ценить красоту жизни и поможет лучше относиться к себе и другим.

— Блестяще! — воскликнул Лир и трижды ударил трезубцем о воду. При третьем ударе земля под Уильямом разверзлась и поглотила бывшего настоятеля, а потом быстро сомкнулась вновь, заглушив его отчаянный визг.

— Теперь твоя очередь, Мать-Земля, — сказал Лир.

— Я постараюсь проявить такую же мудрость, какую только что проявил повелитель морей, — сказала богиня с великодушной улыбкой.

Гея и Лир повернулись к морским жителям. Сначала Гея посмотрела на двоих возлюбленных. Когда она заговорила, ее голос наполнился материнским теплом.

— Ундина и Дилан… ваша любовь сильна и неподдельна. Хотя мне грустно, что моя любимая дочь предпочла воду, ваш союз доставил мне огромную радость. Я благословляю ваши жизни и ваше соединение. Пусть даже вечность не ослабит ваши чувства.

Кики почувствовала, как благословение богини окутало ее, и сердце наполнилось счастьем, когда Дилан осторожно обнял ее израненными руками.

Потом богиня обернулась к Сарпедону, чье лицо потемнело от ярости и недоверия, и взгляд Геи стал суровым. Сарпедон беспокойно поглядывал то на Лира, то на богиню земли, как будто ожидал, что его отец вот-вот вмешается и остановит Гею.

— Сарпедон, тебе позволялось слишком многое, и твои поступки слишком долго оставались безнаказанными. Поскольку ты так дерзко воспользовался колодцем, питающим монастырь, и полагал, что насилием и хитрыми уловками поймаешь в свои сети любовь, в твоем наказании отразятся твои дурные дела. Я приговариваю тебя к заключению в каком-нибудь колодце на ближайшее столетие. И твоя тюрьма будет находиться вдали от моря, так что ты не сможешь питаться его силой, чтобы причинять зло тем, кто будет пользоваться этим колодцем. Ты будешь заперт в глубине суши, в колодце замка, известного своими строгими порядками. Это земли Кайр Лайона, из них много десятилетий назад изгнали всяческую магию. Так что тебя и не узнают, и не испугаются. Я желаю, чтобы это наказание научило тебя ценить свободу настолько, чтобы позволять и другим быть свободными.

Гея вскинула руку, призывая силы правосудия, но Сарпедон змеиным движением выбросил вперед кулак — и его сверхъестественная сила разбила песчаный мыс, на котором стояла богиня. Песок рассыпался под ее ногами, и Гея с удивленным вскриком упала в воду. Взмахнув толстым хвостом, Сарпедон заставил воду кружиться и бурлить, сомкнувшись над головой богини.

Взревев от ярости, Лир смахнул бурлящий поток и подхватил Гею на руки.

Сарпедон опустил руки в воду, словно ища скрытое в волнах сокровище.

В его голосе звучало теперь настоящее безумие:

— Если она не достанется мне, то и никому не достанется!

Сумасшедший тритон выдернул руку из воды. В кулаке он сжимал то самое копье, которое Гея создала, чтобы убить морское чудовище. И стремительным движением Сарпедон швырнул копье в Кики.

Дилан видел, как летит копье, и время для него как будто остановилось. Он не мог допустить, чтобы Сарпедон убил Кристину. Она нуждалась в защите… и цена не имела значения.

Задолго мгновения до того, как копье должно было пронзить тело Кристины, Дилан извернулся и бросился вперед, закрывая девушку собой. Кики почувствовала, как судорожно дернулся ее возлюбленный, когда копье вонзилось в его спину, и с ужасом увидела окрашенный алым конец копья, вышедший из груди тритона.

Ее отчаянный крик слился с яростным ревом морского бога. Лир метнул в своего сына трезубец, и тот вонзился в грудь Сарпедона. Глаза Сарпедона успели расшириться от испуга, а мгновением позже его тело начало таять и растекаться, пока не утратило форму тритона, превратившись в воду, из которой оно и было создано.

В два гигантских шага морской бог очутился рядом с Диланом. Он выкрикнул приказ, и вода затвердела так, что смогла удерживать Гею, поспешившую к ним по застывшим волнам. Оба божества опустились на колени рядом с раненым тритоном.

Дилан, собрав остатки сил, послал Гее одну-единственную мысль:

— Не надо ей знать. Я с радостью заплачу эту цену.

Гея знала, что смена тела на человеческое слишком ослабила Дилана. И теперь даже сила всех богов не могла его снасти. Богиня закрыла глаза, наполнившиеся слезами, и кивнула.

— Моя дочь ничего не узнает.

Тело Дилана бессильно обвисло на руках Кики. Его глаза были закрыты, дыхание стало отрывистым. Кровь лилась из-под острия копья. Лир схватился за древко копья, что торчало из спины тритона, словно намереваясь выдернуть его, но Гея остановила его:

— Ты лишь причинишь ему еще больше боли. Голос богини прозвучал низко, в нем слышалось страдание.

— О чем это ты? — Кики почти кричала, близкая к истерике, — Конечно, его надо выдернуть! Как еще мы можем спасти его?

Бесконечно нежным жестом Гея коснулась залитой слезами щеки русалки.

— Я не могу его спасти, Кристина.

— Но ты должна! Ты же богиня! — всхлипнула Кики — Ты должна знать, как его спасти!

Из глаз богини показались слезинки. И пока она говорила, слезы стекали по ее щекам, оставляя за собой сверкающий, как бриллианты, след.

— Его ранило мое собственное копье, оружие, сотворенное моей рукой как орудие разрушения. Я не могу исцелить рану, нанесенную моей же рукой…

— Но не ты же его бросила!

— Я его сотворила, и этого достаточно. Я не могу ничего изменить, — печально сказала Гея.

Кики стремительно обернулась к Лиру.

— Тогда ты его спаси, ты ведь тоже бог!

Повелитель морей обменялся взглядом с Геей. И когда он заговорил, на него как будто свалился груз многих столетий.

— Я не могу исправить разрушения, причиненные богиней земли. Даже боги и богини подчиняются всеобщим законам вселенной.

— Так поверните время назад! Сделайте же что-нибудь! — закричала девушка.

— Кристина… — Дилан говорил едва слышным шепотом. Он судорожно дернулся, пытаясь повернуться лицом к девушке, — Они не могут мне помочь.

Он кашлянул, и кровь из раны потекла сильнее.

— Тише, тише! — Кики прижала ладонь к его губам, — Не разговаривай. Береги силы. Мы что-нибудь придумаем.

Дилан едва заметно качнул головой.

— Я знал, что выбираю, когда очутился на пути этого копья. И я выбрал это сам. — Он помолчал, прерывисто дыша — И я бы снова сделал то же самое.

Тритон закрыл глаза, борясь с новым приступом боли.

— Нет, Дилан! — Кики покрыла его лицо поцелуями. — Ты не можешь умереть! Ты не можешь меня бросить! Помни, — всхлипнула она, — ты обещал мне вечность!

Губы тритона на мгновение изогнулись в улыбке, он открыл глаза.

— Я все так же жду тебя. Навечно, Кристина.

Грудь тритона приподнялась в последнем вздохе, дрожащая рука коснулась залитой слезами щеки девушки.

— Навечно…

И с этим словом жизнь покинула тело Дилана, и Кики осталась одна, цепляясь за оболочку своего любимого, пока и она, как тело Сарпедона, не начала бледнеть и растекаться, возвращая воде ее создание.

Кики пыталась удержать уходящие, как песок сквозь сито, сверкающие краски, оранжевое пламя, быстро расплывающееся по волнам.

— Идем, дитя, — сказала Гея и взяла Кики за руку, останавливая бессмысленное движение.

Гея раскрыла дочери объятия, но даже сострадание богини не могло смягчить боль потери, охватившую Кики, и русалка рыдала так отчаянно, словно ее душа рассеивается вокруг вместе с телом Дилана.

• Предыдущая
• 75/80
• Следующая