Осада - Ласки Кэтрин - Страница 15
- Предыдущая
- 15/32
- Следующая
— Магия! — пренебрежительно фыркнула Отулисса. — Нет, магия тут ни при чем. Все дело в высшем магнетизме. Наша Виззг стала жертвой одного из его проявлений!
Сипуха мигнула. Копуша с Отулиссой сразу поняли, что она просто разрывается от желания задать вопрос.
Отулисса выждала время, а потом сжалилась над несчастной, бросив еще одну загадочную фразу:
— Да-да, если бы Виззг носила защиту из диамагнетика, ничего подобного с ней бы не произошло!
— Ч-ч… — Номер 92–01 быстро захлопнула клюв, проглотив едва не сорвавшийся вопрос. — Как интересно… — уныло промямлила она.
Вечером того же дня, возвращаясь в свою пещеру, Копуша с Отулиссой наконец-то смогли обменяться впечатлениями.
— Я очень довольна разговором с 92–01, — заявила Отулисса. — Но что дальше? Мы ни на шаг не приблизились к разгадке и до сих пор не знаем, зачем эта сипуха ворует крупинки и что с ними делают в Библиотеке. Интересно, куда наша 92–01 прячет наворованное и каким образом Чистым удается получить эти крупинки? Нет, нужно как можно скорее потолковать с Сореном. Как жаль, что сейчас нет сонных маршей!
Луна снова пошла на ущерб, так что оставалось еще по крайней мере два дня до возобновления процедур в Сычарнике. А пока обитателям Сант-Эголиуса разрешалось спать в своих каменных пещерах.
Отулисса так и подпрыгнула от неожиданности, когда посреди приятного сна о полете сквозь густой лес по следу весьма аппетитной полевки ее разбудил ласковый толчок надзирателя. В их с Копушей каменной норе настоятелем служил нескладный старик из породы бородатых неясытей, который почему-то просил называть себя Каморочником. По обычаю надзирателей он постоянно обещал Отулиссе разные поблажки и привилегии:
— Детка, если бы ты знала, как мне жаль тебя будить. Ты так сладко спала, ну прямо как птенчик! Когда вернешься, я уж непременно побалую тебя чем-нибудь свеженьким, вкусненьким и с кровушкой. Но сейчас, дорогуша, тебе оказана такая честь, такое доверие… — Каморочник угодливо сгорбился, всем своим видом показывая, что не может без трепета говорить о таком почете. — Знаешь, кто хочет тебя видеть? — прошептал он и тут же зашелся сиплым смехом. — Ох, старый я дурак! Сам не заметил, как задал вопрос. Но ты ведь не выдашь меня, правда? Такая славная детка не станет ябедничать на старого глупого Каморочника?
Глаукс Всемогущий, никогда еще он не казался Отулиссе таким мерзким, как сейчас! Однако она сдержалась и вежливо ответила:
— Нет, конечно, я никому ничего не скажу.
— Славная девочка, умничка, — умильно зашипел Каморочник. — Так вот, тебя хочет видеть сама командор Виззг!
Отулисса изумленно вытаращила глаза.
— Буду с тобой откровенен — это великая честь, — продолжал надзиратель. — А теперь пойдем, я тебя провожу.
Следом за стариком Отулисса побрела по узким коридорам и каменным трещинам каньона. Вообще, Сант-Эголиус был приспособлен для ходьбы гораздо лучше, чем для полета. В его тесных коридорах и бесконечных удушливых туннелях даже как следует расправить крылья было невозможно. А поскольку ветра не заглядывали на дно глубокого каменного ущелья, воздух здесь всегда был затхлым. Даже в тех редких местах, где можно было взлететь, делать это приходилось прямо с земли, мощными махами крыльев. Что и говорить, Сант-Эголиус был идеальной тюрьмой для маленьких совят с неразвитыми летными навыками!
Пещера Виззг и Ищейке находилась на вершине одного из утесов. Отулисса никогда здесь раньше не бывала, хотя много слышала об этом месте. Каморочник привел ее на относительно широкую площадку и начал с усилием расправлять крылья. Как у всех бородатых неясытей, размах его крыльев был просто гигантским, так что Отулиссу едва не сбило с лап могучим потоком воздуха.
Она решила воспользоваться восходящей волной и взлететь на чужой тяге: это было гораздо проще, чем самостоятельно набирать высоту в мертвом воздухе каньона. Две совы начали кругами подниматься ввысь.
— Сюда! — крикнула бородатая неясыть, поворачивая голову к Отулиссе.
Прямо перед ними появился торчавший из толщи высокой скалы бледно-розовый каменный выступ. Вход в пещеру охраняли два огромных филина. Завидев Каморочника с Отулиссой, они молча кивнули, разрешая посадку.
«Что хотят от меня Виззг с Ищейке? — в который раз подумала Отулисса. — Ясно, что не новых сведений о Северных Царствах, для этого они не стали бы приглашать меня сюда…»
— Войдите! — прогремел властный голос.
Отулисса шагнула вперед и невольно зажмурилась от страха. На миг ей показалось, будто в сумраке парит белоснежный лицевой диск в форме сердца.
— Познакомься с Уклой, — бросила Виззг.
Отулисса снова зажмурила глаза, на этот раз от растерянности. Какая еще Укла? Это же сипуха, номер 92–01, шпион Чистых!
— Укла — это ее новое имя, — ответила на ее немой вопрос Виззг. — Когда она прилетела сюда, ее звали Чистота. Ты, разумеется, слышала весь этот бред о Чистых?
При этих словах Укла презрительно фыркнула.
— Просто чушь несусветная, вот что я скажу!
У бедной Отулиссы голова пошла кругом. До сих пор она думала, что номер 92–01, то есть Укла, шпионит в пользу Чистых. Так на чьей же она стороне?
— Я вижу, ты сбита с толку, номер 45–72, — кивнула головой Ищейке. Ее огромные желтые глазищи казались особенно яркими в окружении необычайно светлых перьев, образовывавших на буроватом лицевом диске серый ободок.
— Ты думала, я шпионка, — тихо прострекотала Укла. Совы всегда издают такой звук, когда находят что-то забавным или просто веселятся. — Что же, ты была не так уж далека от истины. Я действительно прилетела сюда, чтобы шпионить.
— Тут их у нас целая шайка, — насмешливо пояснила Виззг. — Мы отлично знаем их всех. Все сипухи как на подбор. Сначала мы заподозрили и номер 82–85, который прибыл сюда вместе с вами. Все сипухи автоматически попадают под подозрение, такое правило. Чистым позарез нужны наши крупинки. Они мечтают захватить власть над каньоном Сант-Эголиус.
Отулисса беспомощно переводила взгляд с Виззг на Уклу и обратно.
«Что происходит? Шпионка она или не шпионка?»
— Но я своими глазами видела, как Укла воровала крупинки! — пролепетала она.
— Ну конечно, как иначе! — кивнула Виззг. — Она ведь не может дать своим подельницам повода заподозрить ее в нечистой игре. Никто не должен знать, что Укла сменила перышки! Чтобы не потерять доверие остальных шпионов, наша Укла пичкает их ценной информацией, где крупица правды приходится на мешок откровенной лжи. Крупинки, которые она ворует на складе, попадают к лазутчицам из Инкубатора, а затем — в гнезда с яйцами сипух. Мы отлично об этом знаем и во время пересменок просто забираем крупинки обратно. Блестяще организованная схема, не правда ли? Все очень просто. Нам удалось завербовать еще двух бывших шпионов Чистых, они регулярно забирают крупинки из гнезд и кладут их на место. Так что никакого вреда от этого нет, можешь не беспокоиться!
Отулисса не решилась спросить, о каком вреде идет речь. Однако сразу смекнула, что помещение предметов с мощным магнитным излучением в гнезда с яйцами должно оказывать сильнейшее воздействие на мозги и желудки неродившихся птенцов.
К счастью, к тому времени как Вислошейка обнаружила у Отулиссы запрещенный «Острый крупинкит и другие расстройства мускульного желудка», пятнистая неясыть успела внимательно проштудировать его первые главы и твердо помнила, что в определенные периоды жизни птенцов чрезмерное воздействие крупинок крайне опасно.
А еще она отлично помнила рассказ Сорена о храброй сове Гортензии, которая говорила, будто обязана своим карликовым ростом богатым залежам крупинок в ручьях и реках ее родной Амбалы. Возможно, с помощью крупинок шпионы хотели сделать будущих сипух нечувствительными к лунному излучению, а может, заодно заставить их еще до рождения отождествлять себя с Чистыми?
Отулисса повернулась к Укле и проговорила, ловко превратив свой вопрос в утверждение:
— Так значит, ты сменила оперение Чистых.
- Предыдущая
- 15/32
- Следующая
