Другое лицо - Бэйс Ронда - Страница 9
- Предыдущая
- 9/27
- Следующая
Краем глаза она следила за Клодом – Мариса не хотела, чтобы он, открыв глаза, столкнулся с ее напряженным взглядом. Она понимала, что будет лучше, если она якобы попадется неожиданно.
– Что это ты делаешь?
Подняв на Клода растерянный взгляд, Мариса покраснела.
– Одеваюсь – пробормотала она. – Не хотела тебя будить.
Она видела, что он силится что-то вспомнить, но никак не может. Порадовалась, что вчера он был сильно пьян и вообще ничего не соображал.
– А почему ты раздета?
Клод не сводил с нее пристального взгляда, что явно давалось ему с большим трудом, видимо, из-за сильной головной боли.
– Я… я не знаю… – Мариса выпрямилась, вроде как нечаянно отпустила простыню, которая упала к ее ногам, обнажая точеную фигурку. – Ой! – Будто спохватившись, она наклонилась и подняла простыню, вновь закуталась в нее. – Извини! – Мариса в спешке начала собирать свои вещи. – Ты не волнуйся, я сейчас уйду, – сказала она, бросая в его сторону быстрые взгляды.
Клод молчал. По всей вероятности, ему еще трудно было найти разумное объяснение тому, с какой стати Мариса расхаживает по его спальне в костюме Евы, а самый простой ответ совершенно не устраивало его. И он благоразумно решил промолчать.
Собрав одежду, Мариса скрылась в ванной.
Клод хотел подняться и только тут обнаружил, что его брюки расстегнуты и даже несколько приспущены, а рубашка распахнута на груди.
– Вот черт! – выругался он, не в силах сдержать эмоции.
– Что случилось?
Мариса выглянула в приоткрытую дверь и озабоченно посмотрела на него.
– Да ничего, голова болит, – буркнул в ответ Клод первое, что пришло на ум, тем более что это было правдой.
Мариса снова скрылась в ванной.
Клод стукнул себя ладонью по лбу. Боль взорвалась с новой силой, и он поморщился.
Это же надо было так вляпаться!
Переспать с Марисой! Да он в трезвом уме и здравой памяти никогда бы не подпустил ее даже на метр!
Ах, ну да! О каком трезвом уме можно говорить, если вчера он напился? Впрочем, как и позавчера, и позапозавчера…
Но так премерзко, как сегодня, он не чувствовал себя никогда. Голова трещала, и боль мешала Клоду рассуждать здраво и прийти хоть к какому-то решению.
Дверь ванной открылась. Мариса вошла в спальню и виновато посмотрела на Клода, сидевшего на краю кровати. Ее цепкий взгляд отметил, что его брюки уже застегнуты, а полы рубашки соединили несколько пуговиц. Он поднял на нее глаза.
– То, что произошло…
Черт! Он не помнил, что произошло! Не помнил и все тут! Но вид Марисы, которую он увидел, едва открыл глаза, говорил о многом!
И хотя Клод терялся в догадках, как же он умудрился так низко пасть, по всему выходило, что факт имел место, и с этим надо было что-то делать.
– Не надо, ничего не говори! – Мариса умоляюще посмотрела на него. – Я и так чувствую себя паршиво, а если ты скажешь хоть слово, я вообще завою! – Она сделала несколько шагов к двери. – Мне кажется, что нам больше не надо возвращаться к этому разговору, – пробормотала Мариса. – Потому что, на мой взгляд, ни к чему хорошему это не приведет.
Клод вздохнул.
– Да, наверное, ты права.
Мариса кивнула.
– Да, я права, – прошептала она, и одинокая слеза скатилась по ее щеке.
Она выразительным жестом смахнула «непрошеную» слезу и вошла в кабину лифта, оставив Клода одного.
Клоду не хотелось думать о том, что произошло этой ночью, но мысли смерчем вертелись вокруг этого события. И, что было самое ужасное, Клод ничего не помнил!
Раздевшись и встав под прохладные струи душа, он с облегчением почувствовал, что вода смывает с него остатки алкогольного угара, в котором он пребывал несколько дней.
Или недель.
Ужас!
У него же сорвалась сделка! Что он делает со своей жизнью?!
Джулию уже не вернешь. Но действительно ли он должен губить себя, даже если чувствует собственную вину в том, что случилось с его женой? Клод не знал.
Однако в этот момент он неожиданно понял одно: надо жить дальше, иначе он опустится еще ниже того уровня, до которого скатился.
Джулия… Почему она так поступила? Почему пришла без предупреждения в его офис, хотя всегда сначала звонила?
И почему он был настолько слаб, что позволил Марисе вести свою игру? Позволил ей выбрать момент и сделать то, что ей хотелось?
Неужели он сам к этому стремился? И чувствовал неудовлетворенность от того, что они с Марисой расстались, даже не начав толком встречаться?
Нет, такого просто не может быть! Что за чушь приходит ему в голову?! Не иначе как он просто еще не отошел от длительного общения с бутылкой спиртного.
Клод ступил на кафельную плитку, растерся полотенцем, взглянул на себя в зеркало, ужаснулся. Словно он месяц бродил по каким-то непроходимым лесам! Что же с ним? Джулия… Она ушла и оставила его одного. Не дала ему возможности объясниться. Как она могла так поступить с ним?! Как посмела?! На протяжении всей оставшейся жизни он будет чувствовать себя виноватым.
Это просто кошмар. Кошмар, который никогда не закончится.
Клод не знал, как ему взяться за ум. Не знал, но чувствовал, что иного просто не дано. Иначе он забросит все и окажется на самом дне. Если уже не оказался.
Взяв в руки бритву, он начал приводить себя в порядок и почувствовал себя намного лучше, когда из зеркала на него взглянуло хоть и осунувшееся, но уже вполне человеческое лицо.
Мариса открыла дверь и вошла. Она уже приготовилась к стычке, так как понимала, что этого просто не избежать: она не ночевала дома.
Тишина. Возможно, обманчивая.
Подойдя к лестнице, она начала подыматься на второй этаж, мечтая лишь об одном – поскорее оказаться в своей спальне, принять душ и завалиться спать.
– Где ты была?!
Окрик Камиллы застал ее на середине лестничного марша, когда нога уже готова была ступить на следующую ступеньку, Мариса обернулась.
– Не все ли равно? – устало пробормотала она. – Я жива-здорова. Что тебе еще нужно?
Камилла стояла внизу, скрестив руки на груди. В ее глазах стояли слезы.
– Я думала, что ты… что тебя… – Она на мгновение умолкла, чтобы перевести дух и собраться с мыслями. – Я думала, что с тобой что-то случилось! Почему ты не сказала, что задержишься до утра, точнее, полудня?
– У меня разрядился телефон, – ляпнула Мариса первое, что пришло в голову.
– Не смеши меня, – отмахнулась Камилла.
Это была обычная отговорка ее младшей дочери.
Мариса пожала плечами.
– Думай, как тебе нравится, – дерзко заявила она. – Это твое личное дело!
Повернувшись к матери спиной, она вновь стала подниматься по лестнице.
– Нет, постой! – Камилла догнала ее уже на втором этаже, схватила за руку и развернула к себе. – Как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне?!
В глазах матери плескался гнев. Мариса мысленно усмехнулась. Она всегда испытывала удовлетворение, если удавалось вывести Камиллу из себя.
– А вот смею! Смею! – заявила она, чуть насмешливо глядя на мать. – И ты мне не указ. Я уже достаточно взрослая, что хочу, то и делаю!
– Ну уж нет! Пока ты живешь в этом доме и на мои деньги, изволь отчитываться и соблюдать определенные правила!
– Вот еще! – фыркнула Мариса. – Ничего лучше не придумала?
Повернувшись к матери спиной, она направилась к двери своей спальни, открыла ее и вошла в комнату.
– И даже не надейся, что тебе подобное поведение сойдет с рук!
Камилла вошла следом.
По всему было видно, что она настроена решительно. Мариса просто не представляла, как от нее отвязаться.
– Мам, отстань от меня, – вяло пробормотала она, раздеваясь и вешая вещи в шкаф.
– Почему? Почему ты так себя ведешь?
Неожиданно утратив весь свой воинственный пыл, Камилла устало присела на край кровати и посмотрела на дочь.
– Потому, что ты меня уже достала своими нравоучениями! – воскликнула Мариса. – Неужели ты не видишь, что с тобой просто невозможно жить?!
- Предыдущая
- 9/27
- Следующая
