Звезда сыска - Кузьмин Владимир Анатольевич - Страница 60

• Предыдущая
• 60/63
• Следующая

Исполнив свой план, я уже стал уходить, но решил, что совсем ни к чему теперь оставлять ненужных свидетелей, и вернулся. Но обнаружил лишь одного из тех свидетелей, да и то в полуобморочном состоянии, с пробитой головой, а девицы и след пропал.

Врать не буду, рассчитывал я, что трактирщик девицу прикончит, да и сам был готов к этому, потому как отпускать ее никак невозможно было. А вот такого оборота не ждал. К тому времени я столько грехов на душу взял, что добил трактирщика без угрызений совести. Само собой, при таком раскладе, все мои планы, связанные с отъездом, рушились. Оставалось одно: спрятаться где-то неподалеку и выждать время. Тут я вспомнил слова Шишкина про монастырь и постриг монашеский, решил взять себе это за оправдание и отправился пешком в деревню, где монастырь располагается. О дальнейшем тут было сказано уже все. Одно мне так и остается непонятным, как же меня там отыскали, если я доподлинно знаю, что никто из монастыря или деревни обо мне не доносил, а о том, что я как раз туда направлюсь, до последней минуты не знал и сам?

— Ну уж на этот вопрос он ответ вряд ли узнает, — пробормотал вполголоса Иван Порфирьевич.

На этом заседание было закрыто, а о том, когда состоится следующее, сказано не было, так как новые обстоятельства требовали нового расследования.

В фойе, когда все стали расходиться, к нам с дедушкой подошел Сергей Николаевич и предложил проехать с ним в магистрат, где нас ждет обещанный им с утра сюрприз. А если мы не возражаем, то пусть с нами едут еще и следователи, и товарищ прокурора, как лица, неким образом причастные. Из этих слов мы мало что поняли, но расспрашивать нам возможности не предоставили. Дедушка поехал в санях с самим полицмейстером, а я напросилась в компанию с остальными.

Пока все рассаживались, Андрей Иванович успел спросить:

— А вот непонятна мне метаморфоза, случившаяся с убитым господином Шишкиным? То он на воровство пошел, то вдруг богобоязнен стал. И где тут правда?

— Я вот что думаю, — ответил ему дедушка. — Михеич наш давно заприметил, что Шишкин, при том, что он жулик, и впрямь человек богобоязненный, пожалуй что и чрезмерно. Он этим обстоятельством даже пользовался. Скажет, бывало, искренним тоном, мол, побойтесь бога, Митрофан Евлампиевич, и того уже достаточно, чтобы наш управляющий поступил как надобно, а не сжульничал в очередной раз. Знаю еще, что Шишкин Михеичу иной раз разве что не исповедовался. Может, и в этот раз повинился в краже, тем более что бояться должен был сильно? Уверен, что Григорий Михайлович ему дурного совета не дал, а чтобы успокоить, не стал советовать сразу в полицию идти, а навел мысль, что дурной поступок можно богоугодным делом обратить. Но так ли было или иначе, никто нам теперь и не скажет.

Я хотела было сказать, что Михеич кое-что сказать все-таки успел. Но до времени говорить не стала.

Сани ходко поехали вниз с горы по Соляному взвозу. Кстати, а почему по Соляному? Ведь по Кузнечному заметно ближе. Опять же, спустившись с горы, не свернули сразу на Магистратскую, а не спеша доехали до Миллионной, да и по ней двигались не спеша мимо всех ее магазинов, банков, соборов. Видимо, в магистрате назначена встреча еще с кем-то, и назначена она на такое время, что мы явно прибудем раньше срока.

Тут на Воскресенском соборе гулко ударил стопудовый колокол, ему откликнулись прозрачным звоном остальные колокола собора, а следом и колокола других церквей. Все дружно стали креститься, но на благие мысли это нас не навело, все равно разговор пошел о событиях, только что случившихся.

— А вот еще вопрос, — продолжил свою тему Андрей Иванович, — куда делись те алмазы, что оставались у Микульского? Да и деньги, у француза украденные? Не верю, что тот при себе имел такую незначительную сумму, какую мы у подсудимого изъяли.

— Ну, о деньгах он сам расскажет, если мы его спросить не забудем, — почти весело откликнулся ему Михаил Аполинарьевич. — А вот где алмазы, что у него господин Шишкин украл, и правда, куда интереснее узнать было бы. Но вот кого об этом спросить?

И опять я промолчала.

В магистрате нас встретили Александр Сергеевич с Петей.

— Вот просится присутствовать, — извиняясь, обратился градоначальник ко всем. — Уверяет, что тоже лицо заинтересованное. Я же ему говорю, что разрешение надо не у меня спрашивать.

— Если вы про нас, то мы не против, — сказал дедушка. — Хоть и не знаем, для чего нас позвали.

Все разделись и прошли в небольшой зал, весьма схожий, хоть и меньшего размера, с тем, где проходили заседания суда. Было и очевидное отличие; вместо скамей и всего прочего здесь стоял огромный стол, окруженный дюжиной стульев.

— Раньше судебные заседания здесь проводились, — пояснил градоначальник — Но теперь, когда построено новое просторное здание суда, здесь заседает городское правление. Вскоре мы, правда, должны переехать на Конную площадь, Управление по постройке железной дороги оттуда уже съехало, а хозяин дома господин Пушников передал его в дар городу. Ну да я отвлекся. Покуда здесь городская дума, можете считать, что вы все у меня в гостях, и прошу чувствовать себя непринужденно. Рассаживайтесь, дамы и господа.

Я ожидала, что во главе стола сядет сам Александр Сергеевич или господин полицмейстер, но они сели по бокам. Так для кого же оставлено центральное место?

— Пока суд да дело, дозвольте, Афанасий Николаевич, задать вам немного нелицеприятный вопрос? — обратился к дедушке его превосходительство, господин полицмейстер. — Как же случилось, что вы, человек весьма умный, образованный и показавший деловую хватку, ваши доходные дома обанкротили? Был же у вас перед глазами превосходный пример: ваш зять уже давно продал свое имение, а деньги обратил в доходные бумаги.

— Каюсь, — ответил дедушка. — Было дело, доверился нечестному управляющему, который чуть не загубил все. Но с чего речь о банкротстве зашла? Не дал я своим домам с молотка уйти, хотя и казалось, что иначе не получится. Обратился к старым компаньонам и приятелям, создали мы товарищество на паях, привели все в приличный вид. Сейчас я хоть и не являюсь единственным хозяином, но зато моя доля дохода увеличилась, по сравнению с прошлым. Да я уж и первые деньги успел получить, хоть и пришлось их ждать долго, пока дела налаживались. Так что можно нас с Дашей, если и не богатыми, так обеспеченными людьми считать.

Полицмейстер хмыкнул, развел руками:

— Ну никому нельзя доверять, опять неверные данные получил. Вернее неполные, да и сам кое-что неверно истолковал, за что прошу прощения. И боюсь, что наш сюрприз теперь не столь уж и радостным вам покажется. А вот, наконец-то, и те, кого мы дожидаемся.

В зал вошли два господина, поздоровались с присутствующими, и один, сняв шинель, тут же сел во главе стола. Второй же пристроился скромнее, сбоку.

— Прошу простить, что вам пришлось ожидать нас, но это вы пришли загодя, а не мы опоздали, — сказал севший во главе стола. — Дозволите начинать?

— Да, конечно! — согласился полицмейстер. — Афанасий Николаевич, Дарья Владимировна! Остальные уж знакомы, а вам я представляю: господин Миллер Генрих Фридрихович, нотариус. Приступайте, Генрих Фридрихович.

Тот достал из дорогого кожаного бювара некий документ и сказал:

— По поручению губернского Полицейского управления нами был сделан официальный запрос о состоянии хода судебной тяжбы по поводу прав наследования имущества покойного графа Владимира Семеновича Бестужева. Результатом этого запроса стало официальное уведомление в адрес нотариальной конторы «Миллер и Миллер», суть которого сводится к тому, что разбирательство завершено в пользу госпожи Бестужевой Дарьи Владимировны. Нами подготовлены необходимые документы, после подписания которых госпожа Бестужева станет полноправной наследницей на условиях завещания, составленного ее покойным отцом. Прошу вас, Дарья Владимировна, в присутствии имеющих здесь быть свидетелей изучить и подписать данные бумаги.

• Предыдущая
• 60/63
• Следующая