Куджо - Кинг Стивен - Страница 52

• Предыдущая
• 52/54
• Следующая

Донна Трентон могла праздновать победу. Она попыталась встать на ноги, упала и поднялась опять. Сделав два неверных шага, споткнулась о труп собаки и упала на четвереньки. Подползла к месту, где лежал отломившийся тяжелый конец биты. Взяла его и снова поднялась, держась за капот «пинто», вернулась к месту, где лежал Куджо, и начала бить его. Каждый удар сопровождался глухим стуком. Изолента размоталась и вилась в горячем воздухе. Удары сорвали ей кожу на ладонях, и по рукам потекли новые струйки крови. Она продолжала кричать, но постепенно сорвала голос и издавала только хриплое рычание, как сам Куджо перед концом.

Позади нее остановился «ягуар» Вика.

Он не знал, чего он ожидал, но не этого. Он и так был напуган, но вид его жены – да полно, она ли это? – стоящей над какой-то кучей и бьющей ее снова и снова чем-то, напоминающим дубину пещерного человека, поверг его в настоящий ужас, почти отключивший мысли. В один бесконечно долгий момент, о котором он потом никогда не вспоминал, ему захотелось развернуть «Ягуар» и уехать отсюда… навсегда. Все, что здесь происходило, было чудовищно.

Вместо этого он заглушил мотор и вышел.

– Донна! Донна!

Она, казалось, не слышала его или не понимала. Ее щеки и лоб обгорели на солнце; левая штанина изорвана в клочья и окровавлена. И на животе у нее тоже была кровь.

Бейсбольная бита поднималась и опускалась снова и снова. Она глухо рычала. Кровь потоками струилась из обезображенного тела пса.

– Донна!

Он перехватил биту и взял у нее из рук. Потом отбросил прочь и обнял ее за голые плечи. Она повернулась к нему, и он увидел ее безумные, пустые глаза и безобразно слипшиеся волосы. Она посмотрела на него… и снова отошла.

– Донна, дорогая, о, Господи, – тихо сказал он.

Это был Вик, но его не могло здесь быть. Это мираж. Это бешенство прогрессирует в ней, вызывая галлюцинации. Она отошла… зажмурилась… Он не исчез. Она протянула дрожащую руку и коснулась его. Нет. Не мираж.

– Вы… – прошептала она хрипло. – Вы… Вы… Вик?

– Да, дорогая. Это я. Где Тэд?

Мираж оказался реальностью. Она хотела заплакать, но слез не было. Ее глаза только двигались в глазницах, как подшипники.

– Вик. Вик.

Он бережно обнял ее.

– Донна, где Тэд?

– Машина. Машина. Заболел. В больницу, – теперь она шептала уже более связно, но это отнимало у нее последние силы. Но это неважно. Вик здесь. Они с Тэдом спасены.

Он оставил ее и поспешил к машине. Она так и осталась стоять, глядя на тело пса. В конце концов, все не так уж плохо. Они выжили. В таких обстоятельствах остается либо выжить, либо умереть. Или-или. Теперь ее не так пугали и кровь, и мозги, вытекающие из разбитой головы Куджо. Вик здесь, и они спасены.

– О, Боже, – выдохнул Вик странно тонким голосом. Она повернулась и увидела, как он вытаскивает что-то из машины. Какой-то мешок. Что это может быть? Разве она что-то покупала до того, как все случилось? Да… но она отвезла покупки домой. Они с Тэдом их выгрузили в коляску. Так что…

– Тэд! – попыталась крикнуть она и побежала туда. Вик отнес Тэда в тень у дома и положил там. Лицо мальчика было совсем белым, волосы прилипли к голове, как промокшая солома. Руки его лежали на траве, казалось, даже не приминая ее своим весом.

Вик прижал голову к груди Тэда. Потом посмотрел на Донну. Ее лицо было бледным, но довольно спокойным.

– Донна, как давно он умер?

«Умер? – попыталась она вскрикнуть, но губы лишь беззвучно двигались. – Он не умер, он был еще жив, когда я передвинула его назад, что ты говоришь? Что ты говоришь, сволочь?

Она пыталась выговорить все это своим беззвучным голосом. Неужели Тэд умер одновременно с собакой? Нет, в это невозможно поверить. Ни бог, ни рок не могут быть настолько жестоки.

Она подбежала к мужу и оттолкнула его. Вик от неожиданности так и сел, а она склонилась над Тэдом и подняла его голову руками. Потом открыла ему рот и принялась вдыхать воздух в легкие своего сына.

Мухи уже облепили тела Куджо и шерифа Баннермэна, мужа Виктории и отца Кэтрин. Это были демократические мухи – они не делали различия между псом и полицейским. Солнце палило нестерпимо ярко. Без десяти час. Небо было бледно-голубым… Все предсказания покойной тети Эвви сбывались.

Она вдыхала воздух в легкие своего сына. Дышала. Дышала. Ее сын не умер; она не затем прошла через этот ад. Он не умер; этого просто не может быть.

Этого не может быть.

И она дышала. Дышала. Вдыхала воздух в легкие своего сына.

Она все еще продолжала делать это, когда, двадцать минут спустя, перед домом остановилась «скорая». Она не подпускала Вика к телу. Когда он подходил ближе, она скалила зубы и беззвучно рычала на него.

Он же, доведенный горем и страхом почти до полного бессмыслия, все же нашел в себе силы войти в дом Кэмберов через дверь на крыльце, к которой так долго и бесплодно стремилась Донна, и позвонить в полицию.

Когда он вернулся, Донна все еще не прекратила своих усилий. Он пошел было к ней, потом подошел к «пинто» и заглянул туда еще раз. Сердце у него сжалось. Неужели они просидели в этой душегубке больше двух дней? В это было невозможно поверить. В багажнике он нашел дырявое покрывало и прикрыл им обезображенное тело Баннермэна. Потом сел на траву и стал смотреть на дорогу №3.

Водитель «скорой» и двое санитаров погрузили тело шерифа в машину и подошли к Донне. Она оскалилась на них. Ее запекшиеся губы беззвучно повторяли: «Он жив, жив». Когда один из санитаров попробовал ее увести, она его укусила. Впоследствии ему пришлось пройти курс лечения от бешенства.

Санитары в растерянности отступили. Вик все еще сидел на траве, глядя на дорогу. Водитель принес шприц. Короткая борьба. Шприц сломался… Тэд лежал на траве, такой же неподвижный. Мертвый.

Подъехали еще две машины. Это была полиция. На одной из них приехал Роско Фишер. Когда ему сказали, что шериф Баннермэн умер. Роско начал плакать. Двое других полицейских подступили к Донне. Новая борьба, и, наконец, четверо здоровых мужчин, потные и запыхавшиеся, смогли оторвать Донну от тела сына. Она беззвучно кричала что-то, мотая головой. Принесли другой шприц и сделали ей укол.

Потом они подошли к Тэду, который лежал на траве так же безучастно, и накрыли его простыней. Увидев это, Донна рванулась, высвободила одну руку и начала бешено бить ею вокруг себя.

– Донна, – сказал Вик, вставая на ноги. – Донна, дорогая, уже все. Поехали, поехали отсюда.

Она, не слыша, вырвалась и побежала не к сыну, а туда, где лежала сломанная бита. Она подняла ее и опять принялась колотить в труп собаки. Мухи взвились вверх зеленоватым облачком. Звук биты, бьющейся о тело, был жутким, как звуки рубки мяса. Тело Куджо при каждом ударе слегка подпрыгивало.

Полицейские пошли вперед.

– Не надо, – тихо сказал санитар, и скоро Донна просто уснула. Бита Бретта Кэмбера выпала у нее из рук.

«Скорая» уехала минут через пять, завывая сиреной. Вику тоже предложили сделать укол – «для успокоения нервов, мистер Трентон», – и он согласился, хотя и без того был спокоен. На упаковке шприца он прочитал название фирмы «Апджон».

– Мы делали им рекламу, – сообщил он санитару.

– Да? – с опаской спросил тот. Он был совсем еще молод и боялся, что его вот-вот стошнит. Он никогда еще не видел такого.

Одна из полицейских машин ждала Вика, чтобы отвезти его в больницу.

– Подождите минутку, – попросил он.

Полицейские кивнули. Они тоже смотрели на Вика Трентона с опаской, будто ожидая подвоха.

Он открыл обе дверцы «пинто». Пес порядочно поработал здесь. Он нашел рубашку Донны. Сумочку. Обертки от «Слим Джим» на полу и термос Тэда, воняющий прокисшим молоком. Корзинка для ланча. При виде каждой вещи его сердце прыгало в груди, и он старался не думать о будущем – если еще могло быть какое-то будущее. Потом он нашел тапочек Тэда.

• Предыдущая
• 52/54
• Следующая