Принцесса на побегушках - Андерсон Натали - Страница 2

• Предыдущая
• 2/28
• Следующая

Джеймс развернул еще одну газету — опять она. Улыбается прямо в камеру, окруженная несколькими мужчинами. Все как один глянцевые красавчики. Следующая газета — снова она.

Да, у принцессы Элизы Каредес очень насыщенная жизнь. Она в Сиднее совсем недавно, а сколько вечеринок посетила. Немудрено, что ей не до отчета. О какой концентрации внимания может идти речь днем, если она пляшет все ночи напролет? Какой же он болван, что поддался чувству жалости, решив, что она нервничает.

Он развернул последнюю газету и, прищурившись, стал изучать фотографию. Принцесса-секретарша выглядела ослепительно, но теперь Джеймс знал, что в жизни она намного красивее.

Он не стал лгать самому себе, отрицая, что его тянет к ней. Очень тянет. Впрочем, невозможно быть мужчиной и не реагировать на такую женщину. Но в его жизни было слишком много красивых женщин, из общения с которыми он вынес главный урок — их не следует воспринимать всерьез. Все они эдакие светские бабочки, порхающие от одного мужчины к другому. А Лиззи, похоже, самая красивая из таких бабочек. Среди ее поклонников — наследники судовых империй, медиамагнаты, а ее фотографиями пестрят страницы гламурных журналов и охочих до грязных сплетен таблоидов. Несомненно, она большая искусница в жанре флирта, и вряд ли ее привлекают простые человеческие взаимоотношения. Такой женщине, как Лиззи, интересна игра, ей нравится дурачить и манипулировать, чтобы поддерживать уровень адреналина в крови.

Джеймс скривился. Связь с такой женщиной сулит уйму проблем, а ему этого вовсе не надо. Его устраивают ни к чему не обязывающие отношения — ничего длительного, серьезного, сложного. Ничего, что бы отвлекало его от работы.

А принцесса Элиза из тех, кому требуется постоянное внимание.

Внезапно Джеймс пришел в сильнейшее раздражение. Отодвинув стопку газет, он схватил переделанный ею отчет. Ему хватило одного взгляда, чтобы увидеть безнадежно кривые графики и перепутанные данные в таблицах.

Он отклонился от стола так, чтобы в открытую дверь увидеть Элизу. Черт, даже за секретарским столом она восседала по-королевски — спина прямая, голова поднята, словно на ней корона.

Джеймс тоже родился в состоятельной семье, хотя и не настолько богатой, как у Лиззи. И он вполне мог выбрать себе более легкую, полную удовольствий жизнь. Но он предпочел много и тяжело трудиться, чтобы преуспеть самому и приумножить богатство семьи. Когда-то его дед и отец много потрудились, создавая себе имя и благополучие. И Джеймс решил быть таким же, а не ждать, что все в жизни будет преподнесено ему на серебряной тарелочке. Он получал удовольствие от продуктивной работы. Вряд ли принцессе знакомо такого рода удовольствие, ведь она полагается только на свою красоту, имя и деньги, а никак не на добросовестный, повседневный труд. Вот уж кто привык к нескончаемому потоку серебряных тарелок, подносимых льстивыми слугами.

Джеймс встал, схватил бумаги и, стиснув зубы, подошел к столу Лиззи.

— Переделайте эти графики. — Он бросил бумаги на стол и стал с интересом наблюдать за ее реакцией.

На этот раз девушка не покраснела, а побледнела. Не довольна тем, что придется поработать? Это окончательно вывело Джеймса из себя.

— Вы должны работать лучше, Элиза. То, что вы принцесса, не дает вам права рассчитывать на особое отношение с моей стороны.

Лиззи вскинула голову, уловив сарказм в голосе босса, и посмотрела ему в лицо. Как же отличалось его выражение от того, которое она видела утром. Ни искорки юмора в глазах, ни золотистых всполохов. Глаза Джеймса были темны и холодны. Взгляд тяжелый и пустой. Она знала, что это означает — осуждение, отчужденность. Сколько раз на нее так смотрели ее сверхконсервативные, давящие своим покровительством братья. Но ведь она не просила Джеймса ни о каком особом отношении.

Неудачи этого утра и страх оказаться несостоятельной привели к срыву.

— Вы думаете, я раньше не слышала подобных заявлений? — резко спросила она. — Почему бы вам не сказать правду? Вы намеренно завышаете планку, чтобы требовать с меня больше, чем с других. Вы хотите, чтобы я наверняка не справилась. — Она притянула к себе бумаги. — Знаете, сколько раз я слышала пассажи о том, что «если ты принцесса, это не значит...»? Почему бы вам не попробовать быть оригинальнее?

Ответом на этот вызов было полное молчание, которое тянулось и тянулось.

Лиззи покраснела, и ей очень захотелось откусить себе язык. Она уставилась в стол, боясь поднять глаза на босса, который должен был выгнать ее в первый же день их совместной работы.

— Извините, — пробормотала она, — мои слова были недопустимыми.

Она не может потерять эту работу. Ей просто некуда больше идти.

Молчание затягивалось, и с каждой его секундой Лиззи ощущала все больший дискомфорт.

Джеймс подошел ближе и уперся бедром о край ее стола, как раз возле того места, куда она смотрела, так и не поднимая глаз.

Когда он заговорил, от его тихого холодного голоса Лиззи стало не по себе.

— Разве я не вправе ожидать от вас качественно выполненной работы? Вы же хорошо образованная молодая женщина, получившая степень в Париже и бегло разговаривающая на нескольких языках. Поэтому да, от вас я ожидаю большего, чем от обычной секретарши.

Элиза подняла на него глаза — она была удивлена, приятно удивлена.

— И дело не в том, что вы принцесса. Важно ваше отношение к работе, а вы не желаете хорошо работать и справляться со своими обязанностями.

Настроение Лиззи совсем испортилось. Она сжала губы, чтобы не дать сорваться словам оправдания, а тем более грубости, как несколько минут назад.

Их взгляды встретились, и в глазах Джеймса Лиззи увидела откровенный цинизм. Она смотрела Джеймсу прямо в глаза, не в силах отвести взгляда, и видела, как в их темной глубине зарождаются золотистые всполохи. Лиззи понимала, что должна была что-то сделать или сказать, чтобы нарушить возникшее между ними напряжение, но не могла ни пошевелиться, ни произнести хоть слово. Джеймс тоже молчал, продолжая смотреть ей прямо в глаза. Ее тело покрылось мурашками и одновременно горело. Увидел ли, как помимо воли затуманились ее глаза? Понял ли, что все ее косточки расплавляются от золотого сияния, вспыхнувшего в его глазах?

Тишину нарушил резкий звонок телефона. Лиззи схватила трубку, разрывая невидимые нити, протянувшиеся между ними, а Джеймс выпрямился и быстро ушел в свой кабинет, закрыв дверь. Задыхающаяся, без единой мысли в голове, Лиззи с трудом понимала, о чем спрашивает ее собеседник на том конце провода.

Весь следующий день Лиззи пыталась научиться строить компьютерные графики и диаграммы, но, увы, теория никак не согласовывалась с практикой. За один день не улучшились и ее способности машинистки — похоже, пальцы Лиззи решили, что клавиатура ее компьютера выполнена на языке суахили.

Она как будто стала героиней популярного фильма «День сурка», где один и тот же кошмарный день из жизни героя повторялся снова и снова. Лиззи даже не осмелилась посмотреть на Джеймса, когда тот бросил бумаги на ее стол и выскочил из офиса. Он наверняка считает ее совершенно никчемным существом, и она не может винить его за это.

Лиззи упорно продолжала работать, стараясь не впасть в полное уныние. Кэти и еще одна девушка из бухгалтерии, проходя мимо ее стола и увидев ее, заваленной кипами бумаг, улыбнулись. Лиззи вспыхнула. Она не сомневалась, что они смеются над ней: надо же, принцесса решила пожить в реальном мире и поработать, а в результате — полный провал и сплошная путаница. А Лиззи не любила чувствовать себя несостоятельной. И тем более не любила, когда кто-то становился свидетелем ее ошибок. Теперь же весь офис потешался над ее абсолютной некомпетентностью в таком, казалось бы, совсем не сложном деле.

• Предыдущая
• 2/28
• Следующая