Когда я тебя увижу - Гордон Люси - Страница 3

• Предыдущая
• 3/32
• Следующая

— Какую речь?

— Ну, о том, что вы оплатите все счета от ветеринара. В конце концов, вы же богатая женщина. Машины с таким ходом стоят целое состояние. Значит, вы оплатите мои счета и будете думать, что сделали все возможное.

— Нет, — быстро ответила она. — Конечно, оплачу, но я не настолько бессердечна, чтобы говорить об этом сейчас. Вы сами сказали о счетах. Почему вы не хотите дать мне шанс?

— А какие шансы сейчас у Дженни?

— Она не умрет — я уверена, что она не умрет. В операционной самое современное оборудование, и вообще, ветеринарная наука так продвинулась за последнее время…

— Вы ничего в этом не смыслите, — безапелляционно заявил он. — И словами, которыми вы себя утешаете, Дженни не поможешь.

— Да, не поможешь, но мне действительно очень жаль. Я просто…

— Я знаю все, что вы хотите сказать. А теперь, пожалуйста, уходите.

— Нет, — с внезапной решимостью заявила Делия. — Все это меня тоже беспокоит. Я останусь до тех пор, пока не узнаю, как она.

— Ну, разумеется. А то, что я прошу вас уйти, для вас ровным счетом ничего не значит. Вы привыкли делать все, что вам заблагорассудится.

— Вы же ничего обо мне не знаете!

— Я бы сказал, что знаю о вас довольно много нелестного, — ответил он с горькой иронией. — Вы очень высокого мнения о себе. Вы ездите с бешеной скоростью, потому что уверены — это пройдет безнаказанно. Ваше лицо выражает нетерпение.

Волна гнева затопила Делию, но усилием воли она взяла себя в руки.

— Мистер Локсли, не хочу вас обидеть, но вы не можете знать, что выражает мое лицо, — сказала она.

— У вас нетерпение в голосе. Если оно еще не отразилось на вашем лице, то скоро отразится.

Сколько помнила себя Делия, с ней еще никто так не разговаривал. Какие бы ошибки она ни совершала, ей все прощалось. Но этот мужчина был исключением. Ее красота, этот волшебный, безотказно действующий талисман, ничего для него не значила.

— Я знаю, вы на меня сердитесь, — снова начала она. — Но ведь я прилагаю все усилия, чтобы как-то это исправить. Я привезла сюда Дженни так быстро, как только смогла.

— Да, я рад, что вы оказались не из тех водителей, которые скрываются после наезда, — холодно признал он. — Таких много. Но большинство, просто неспособны на то, что совершили вы.

Все казалось безнадежно. Она не могла пробить эту стену непримиримости. Делия поднялась и вышла из приемной, не в силах больше выносить его гнев и презрение. Уж лучше узнать о судьбе Дженни на улице.

Вечер был довольно прохладный, но Делия не чувствовала холода. Она словно получила удар под дых. Ощущение было такое, будто кто-то другой совершил этот ужасный проступок. Но это была она, и вряд ли когда-нибудь ей удастся забыть об этом.

Открылась дверь, на пороге показался мистер Локсли.

— Что вы тут делаете?

— А как вы…

— Господи! Я просто не слышал, чтобы ваша машина отъехала, хотя, когда вы вылетели из приемной, я решил, что вы уедете.

— Ничего я не вылетела, — возразила она. — Просто решила освободить вас от своего присутствия.

— Заходите внутрь и кончайте мелодраму, — буркнул он.

Пригласив ее войти, мистер Локсли снова потерял к ней всякий интерес и сидел, зажав между колен руки, уставившись невидящими глазами в пространство перед собой. Делия поймала себя на том, что смотрит на него украдкой, как будто, он зрячий. Мистер Локсли, казалось, понимал все, что происходит вокруг него, и она была уверена: если посмотреть на него в упор, он обязательно почувствует это.

Крейг Локсли был красивым мужчиной: высокий, широкоплечий, атлетического сложения. Его темные, сверкающие глаза абсолютно не казались слепыми. Лицо было худощавое, подвижное, с крупным, хорошо очерченным ртом. Губы горько сжаты. Интересно, как он выглядит, когда смеется? Или он никогда не смеется? Неужели горечь настолько оккупировала его душу, что в ней не осталось места нежности и радости?

Буквально через несколько минут, Делия получила ответ на свой вопрос — неожиданно зазвонил его мобильный телефон. Он достал трубку из кармана.

— Да? — И тут же его лицо осветила улыбка. — Привет, дорогая, — тепло сказал он. — Как у тебя дела?

Делия старалась не слушать, но в тихой приемной это было невозможно. Лицо мужчины стало совсем другим, теперь оно светилось любовью.

— Да, в это время мне пора быть дома, — говорил он, — но мы с Дженни вышли на прогулку немного позже обычного… Да, она в порядке… я тоже. Нет, конечно, не торопись домой… передавай им обоим от меня привет… Пока.

Как только он закончил разговор, его лицо снова омрачилось, видно, нелегко ему дался радостный тон. Любопытно, кто же эта «дорогая» и почему он так беспокоится о ней?

В этот момент дверь операционной открылась, и появился ветеринар.

— Вот и все, — произнес он.

Оба они застыли в ужасе — слова «вот и все» прозвучали словно похоронный колокол.

— Труднее операции мне делать не приходилось, — говорил между тем ветеринар. — Но теперь все позади, у нее очень крепкий организм, хотя она и не молодая.

Делия широко открыла глаза, не смея надеяться.

— Вы хотите сказать…

— Моя пациентка еще не пришла в себя, но худшее уже позади. Теперь надо ждать.

Крейг Локсли был очень бледен, выдержка явно давалась ему с огромным трудом.

— Спасибо, — произнес он. — Спасибо.

— Поезжайте домой, — посоветовал ему ветеринар.

— Да, пожалуй, поеду, а то Алисон позвонит домой и начнет волноваться, если меня не будет. Я сказал ей, что у нас все в порядке. Не знаю, как смогу ей объяснить, если…

— Надеюсь, вам не придется ничего объяснять, — твердо сказал ветеринар.

— Но вы не можете быть полностью уверены? — спросила Делия.

— Пока нет. Операция прошла очень тяжело. Вам вызвать такси?

— В этом нет необходимости, — сказала Делия, — Я отвезу мистера Локсли домой.

Он вышел из больницы вместе с ней. Но как только они остались одни, коротко бросил:

— Сам доберусь. Спокойной ночи.

— Пожалуйста, позвольте мне вас отвезти, — умоляюще произнесла она.

— Это совершенно лишнее, благодарю вас. Дорога домой мне очень хорошо знакома.

И Крейг Локсли отошел от нее, двигаясь так легко и непринужденно, что Делия подумала, что он действительно сможет добраться один. Но внезапно он остановился. Она увидела, как он повернулся, начал шарить руками вокруг себя, наткнулся на фонарный столб. И поняла, что он потерял направление.

Делия вышла из машины и подошла к нему.

— Мистер Локсли, извините меня за все, но я не могу бросить вас тут. Пожалуйста, сядьте в мою машину. Вам не нужно прощать меня и даже разговаривать со мной. Просто не усугубляйте то, что и так уже произошло по моей вине.

Он выпрямился, опираясь на фонарный столб. Видно было, как ему тяжело. Делия дотронулась было до него рукой, но он тут же напрягся, и она отдернула руку.

— Машина здесь, прямо перед вами задняя дверца, — сказала она, нарочито громко открывая ее. — Вам нужно просто сесть в машину.

Ей показалось, что она слышит себя со стороны, причем его ушами — нетерпеливая женщина, привыкшая отдавать приказания. Безусловно, его мнение о ней ухудшится еще больше.

Мистер Локсли долго стоял, не шевелясь, и она подумала: сейчас откажется, — но, наконец, он все же подошел к машине. Делия с горечью наблюдала, как он ощупывает дверцу, чтобы убедиться, что это действительно задняя дверца и ее рядом с ним не будет. Наконец он сел и назвал свой адрес.

— Может быть, позвонить вам домой, чтобы не волновались?

— Там никого нет.

— Вы живете один?

— Нет, я живу не один — если вы считаете, что вас это касается. Я живу вместе с дочерью, но она сейчас у дедушки с бабушкой, слава Богу.

Спустя несколько минут, Делия свернула на трехполосное шоссе и остановилась у названного дома. Здание потрясло ее. Она ожидала увидеть небольшую, опрятную квартирку, приспособленную для слепого, но оказалось, что он живет в огромном викторианском доме, расположенном в некотором отдалении от шоссе.

• Предыдущая
• 3/32
• Следующая