Томминокеры - Кинг Стивен - Страница 24

• Предыдущая
• 24/71
• Следующая

— Ты уверена, что не читаешь мои мысли, Бобби?

— Нет. Но воспользоваться твоим советом — значит погубить себя. Позвонить в полицию Далласа — попасть в камеру предварительного заключения полиции Далласа — погибнуть от руки полиции Далласа.

Гард встревожено посмотрел на нее:

— Успокойся. Я был неправ. Но где же альтернатива? Ты должна что-нибудь сделать. Боже, ведь эта штука убивает тебя!

— Что?!

— Ты похудела на тридцать фунтов. Неплохо для начала!

— Три… — Андерсон с мольбой в глазах смотрела на него. — Нет, Гард, ты ошибаешься. Не более пятнадцати, и я…

— Пойди и взвесься, — посоветовал Гарднер. — Если ты весишь, как ты утверждаешь, девяносто пять фунтов, я готов съесть весы. Еще несколько фунтов — и ты сляжешь. В твоем теперешнем состоянии ты можешь за пару дней умереть от аритмии.

— Но мне нужно было немного похудеть! И я…

— …все это время была слишком занята, чтобы есть, это ты хочешь сказать?

— Ну, не совсем так…

— Когда я вчера увидел тебя, ты напоминала труп из морга. Ты смогла сообразить, кто я такой, но на большее тебя не хватило. Ты и сейчас еще не пришла в себя.

Бобби упорно не отводила взгляд от стола, но Гард мог видеть потерянное выражение ее лица.

Он ласково дотронулся до ее руки:

— Неважно, чем замечательна эта штука в лесу, но очень важно, что с твоим телом и мозгом происходят ужасные вещи.

Бобби резко отпрянула от него:

— Если ты считаешь, что я сошла с ума…

— Нет, я так не считаю. Но ты можешь сойти с ума, если не прекратишь своих раскопок. Ты ведь не станешь отрицать, что у тебя случаются помрачения сознания?

Мгновение они смотрели друг другу в глаза, ошарашенные сказанным.

Бобби опомнилась первая.

— Помрачения — не совсем верное определение. Не пытайся сравнивать то, что происходит с тобой, когда ты напьешься, и то, что произошло со мной. Это не одно и то же.

— Я не собираюсь спорить с тобой, Бобби. Эта штука опасна, и это сейчас самое важное для нас.

Андерсон смотрела на него. На лице ее блуждала недоуменная, отсутствующая улыбка.

— Теперь ты сама не можешь принимать решения, — продолжал тем временем Гарднер. — Тобой управляют.

— Управляют, — все то же отсутствующее выражение.

Гарднер постучал пальцем по макушке:

— Да, управляют. Как дурак управлял бы лошадью, ведя ее прямо в пропасть… Этот корабль — как тот самый дурак. Он опасен для Бобби Андерсон. Если я еще не сумел доказать…

— Что ты сказал?

— Если бы не мой приезд, ты бы продолжала работать без сна и отдыха и к ближайшим выходным, наверное, умерла.

— Сомневаюсь, — отрезала Бобби, — но для твоего успокоения соглашусь с тобой. Правда, теперь со мной все в порядке.

— С тобой не все в порядке.

Ее взгляд сказал ему, что Бобби сейчас его не слышит, потому что просто не хочет слушать.

— Очнись, Бобби! Слушай, насчет полиции ты была права. Но что если нам пригласить какого-нибудь эксперта?

— Все эксперты состоят на службе у полиции. И потом, никто не нужен. Ты со мной — значит, все в порядке.

— Пока — да. Но что если у меня тоже начнутся помрачения?

Подумав, Андерсон ответила:

— Я думаю, что риск минимален.

— То есть ты уже все решила?

— Ну, пока я знаю, что мне хотелось бы сделать. Мне бы хотелось закончить раскопки. Раскопки необходимы. Еще сорок-пятьдесят футов, и я — и мы — освободим его. Тогда мы сможем найти вход. Если мы войдем вовнутрь… — В ее глазах сиял фанатический огонь, и никто не в силах был его потушить.

— Если мы войдем вовнутрь? — повторил Гарднер.

— Если мы войдем вовнутрь, то сможем все держать под контролем. Сможем все рассмотреть и понять. И тогда я заставлю эту летающую сковородку взмыть в небо.

— Думаешь, у тебя это получится?

— Я знаю, что получится.

— А потом?

— Потом — не знаю, — устало сказала Бобби. И она опять лгала ему, но сейчас Гард уловил лживые нотки. — Случится что-нибудь еще.

— Но перед этим ты предлагала мне самому решать…

— Конечно, и сейчас подтверждаю это. Я не стану гоняться за тобой с ружьем, если ты решишь пригласить сюда кого-нибудь. Но помни, что, кого бы ты не позвал, так или иначе все упрется в полицию Далласа. — Она слегка усмехнулась. К счастью, меня заберут в участок не одну.

— Не одну?

— Конечно. Ведь тебя тоже заберут туда. А когда они уничтожат меня, следующим на очереди опять же будешь ты. Добро пожаловать в обезьянник, дружок! Ты рад, что попал сюда?

— О, весьма, рад, — серьезно ответил Гард, и тут они вдруг весело расхохотались.

Когда смех утих, Гард почувствовал, что атмосфера разрядилась.

Андерсон спросила:

— Как ты думаешь, что случится с кораблем, если до него доберется полиция Далласа?

— Ты когда-нибудь слышала об ангаре N18?

— Нет.

— В соответствии с легендой, ангар N18 находится на одной из военно-воздушных баз на Дейтоне. Или где то еще. Словом, в США. Именно там, по слухам, хранятся в строжайшей тайне тела пятерых малюток с рыбьими головами и жабрами вместо легких. Может, с этим местом случится то же самое. В любом случае, это означает конец.

Они проговорили до полудня, иногда соглашаясь друг с другом, но по большей части азартно споря. Андерсон за это время несколько раз перекусила; Гарднер от еды отказался, но после долгих уговоров выпил рюмку виски, за ней — вторую.

После обеда Бобби захотелось вздремнуть. Гард вышел в сад, сел на скамейку и стал размышлять.

Настало время принимать решения.

Корабль в земле — это важный факт, и от него нельзя отмахнуться. Он не может способствовать благоденствию одной Бобби или только Хейвена. С учетом характера его воздействия на Бобби, корабль должен принадлежать не правительственным службам. Он должен принадлежать народу. Гарднер был достаточно активным гражданином своей страны. Он входил во многие комитеты, участвовал в маршах мира и протеста. Он выступал за закрытие атомных электростанций, против войны во Вьетнаме, он входил в «Гринпис» — то есть беспокоился о благоденствии общества. Сейчас…

Прежде чем что-то решить, спроси себя, дружок, кому нужно менять этот мир? Жестокий, бесчеловечный, равнодушный мир. Родителям африканских детишек, умирающих с голоду? Неграм Южной Африки? Людям типа Теда-Энергетика? Да никому! Ни Теду, ни русскому Политбюро, ни израильскому кнессету, ни Президенту Соединенных Штатов, ни Ксероксу, ни Барри Манилову.

Вспомни, как обошлись с тобой в полицейском участке, дружок, когда тебя арестовали на демонстрации и обнаружили пистолет в кармане. А ведь ты даже не помнил, как пистолет оказался там! Этот корабль — тот же пистолет, только большого калибра. Неужели история ничему не научила тебя?

Бобби лежала на кушетке, но не спала. Она улавливала обрывки мыслей Гарда. По этим обрывкам было ясно, что он хочет принять решение… а когда он примет его, Андерсон узнает о нем.

Если решение будет неправильным, она намеревалась оглушить его, а потом отрубить голову и закопать тело в саду. Ей не хотелось этого делать, но это была бы суровая необходимость.

Андерсон ждала.

И ждать ей оставалось недолго.

Он вернулся в дом, и Бобби удачно имитировала, что только что проснулась. Без всякой подготовки Гард задал ей мучивший его вопрос:

— Тебе не кажется, что от твоего корабля исходит какое-то отравляющее вещество, например ядовитый газ?

— Ядовитый газ? — задумчиво повторила Бобби. — Нет, не ядовитый газ. Если хочешь как-то это назвать, воспользуйся словом флюиды. Это даже и не флюиды, хотя и похоже на них. Думаю, никакие приборы не смогли бы их уловить. В физическом смысле слова их не существует.

— И ты считаешь это возможным? — тихо спросил Гарднер.

— Да. Не спрашивай, откуда мне это известно, потому что я и сама не знаю, но я уверена, что получила ударную дозу облучения этими… флюидами. Какую-то дозу получили и жители Хейвена, хотя, конечно, гораздо меньшую, да и ты, Гард, тоже…

• Предыдущая
• 24/71
• Следующая