Искусство быть - Фромм Эрих Зелигманн - Страница 4

Любая попытка преодолеть возможный фатальный кризис индустриальной части мира и, возможно, всего человечества должна начинаться с понимания природы как внешних, так и внутренних цепей; она должна основываться на освобождении человека в классическом гуманистском смысле слова, а также в современном, политическом и социальном смысле. Церковь все еще и много говорит только о внутреннем освобождении, а политические партии от либералов до коммунистов говорят только о внешнем освобождении. История ясно показала, что одна идеология без другой оставляет человека зависимым и изуродованным. Единственной реальной целью является тотальное освобождение, цель, которую вполне можно назвать радикальным (или революционным) гуманизмом.

Так же, как понятие освобождения, в индустриальном обществе была извращена и концепция мышления. С начала эпохи Возрождения основным объектом изучения была природа, и плодами науки стали удивительные технические достижения. Но сам человек перестал быть объектом изучения и разве что относительно недавно в психологии, антропологии и социологии привлек внимание исследователей. Все больше и больше его низводили до уровня простого инструмента достижения экономических целей. Почти через три столетия после Спинозы Фрейд был первым, кто сделал «внутреннего человека» объектом науки, хотя Фрейд был ограничен в своей работе системой взглядов буржуазного материализма.

Критический вопрос сегодня, как я его вижу, состоит в том, сможем ли мы воссоздать классическую концепцию внутреннего и внешнего освобождения в сочетании с концепцией мышления в ее обоих аспектах применительно к природе (наука) и к человеку (самоосмысление).

Перед тем как предпринять определенные подготовительные шаги в изучении искусства жить, я хочу убедиться в том, что нет никаких заблуждений относительно моих намерений. Если читатель ожидает, что эта глава представляет собой краткие рекомендации по искусству жить, то ему лучше дальше не читать. Все, что я хочу – и могу, – это предложить направления поиска ответов и набросать ориентировочно некоторые из них. Единственное, чем я могу компенсировать читателю неполноту своих слов, это тем, что буду говорить только о методах, которые испытал и использовал сам.

Такой принцип подачи подразумевает, что я не буду пытаться в последующих главах описывать все или даже только самые важные методы подготовительных практик. Не рассматриваются такие методы, как йога или практики дзен, медитация, основанная на повторении одного слова, методы релаксации Александера, Якобсона и Фельденкрайса. Чтобы изложить систематически все методы, потребуется посвятить каждому из них отдельную книгу; помимо этого, я бы не смог составить такое руководство, так как считаю, что человек не должен писать о том, что не пережил сам.

Конечно, эту главу можно было бы закончить прямо сейчас словами: «Читайте труды мастеров жизни, учитесь понимать настоящее значение их слов, создавайте Ваше собственное убеждение о том, что Вы хотите сделать с Вашей жизнью. Отбросьте наивную идею, что Вам не нужен ни учитель, ни образец, что Вы сможете в течение Вашей жизни открыть то, на что лучшие умы человечества потратили тысячелетия – и каждый из них пользовался трудами, которые оставили его предшественники. Как сказал один из величайших мастеров жить, Майстер Экхарт: “Как кто-то может жить, не обучившись искусству жить и умирать?”»

Все же я не заканчиваю свою книгу здесь, а попытаюсь представить в простой форме некоторые идеи, которые узнал, читая великих мастеров.

Перед тем как предпринять те или иные полезные шаги, следует узнать о главных препятствиях, стоящих на Вашем пути. Если человек не знает, чего ему следует остерегаться, то все его усилия пойдут прахом.

Пожалуй, самым большим препятствием на пути изучения искусства жить является то, что я должен назвать «большим обманом». Он не ограничивается сферой просвещения человека, напротив, эта область – только одно из проявлений большого обмана, охватывающего все сферы нашего общества. Такие феномены, как реклама просроченных продуктов, с явно завышенной ценой или полностью бесполезных, если не вредных для покупателя, замешанная на малом количестве правды и множестве лжи, и многие другие социальные феномены являются частью большого обмана – из них только самые радикальные преследуются по закону. Если говорить о потребительских товарах, то их реальная ценность увеличивается на цену рекламы и за счет имени производителя. И как может быть иначе в системе, чей главный интерес заключается в максимизации прибыли, а не в достижении максимальной пользы для человека.

Большой обман в сфере политики стал более явным в последние годы благодаря Уотергейту и в связи с Вьетнамской войной, лживым заявлениям о «близкой победе» или прямой лжи (например, репортаж о воздушных налетах). Заметим, что наружу показалась только вершина айсберга большого обмана.

Обман бушует и в области искусства и литературы. Публика, даже образованная, по большей части утратила способность отличать оригинал от подделки. Это вызвано несколькими факторами. В первую очередь это просто мыслительная направленность большинства людей. Они читают и слушают только слова и интеллектуальные концепции и не прислушиваются «третьим ухом» к доказательствам искренности автора. Вот пример: в литературе по дзен-буддизму есть авторы, такие как Д. Т. Судзуки, чья искренность не вызывает сомнений: он говорит о том, что испытал сам. Сам факт искренности часто делает его книги сложными для прочтения, потому что природа дзен состоит в том, чтобы не давать ответы, объясняемые рационально. Есть и другие книги, которые, казалось бы, верно отражают основные идеи дзен, но их авторы просто интеллектуалы с поверхностным опытом. Эти книги легче для понимания, но они не передают истинные качества дзен. И я обнаружил, что большинство людей, серьезно интересующихся дзен, не видят особой разницы между Судзуки и другими авторами.

Другая сложность в понимании разницы между искренностью и обманом – это гипнотическая привлекательность власти и славы. Если имя автора или название книги стали известны благодаря удачной рекламе, обычный человек готов поверить в то, что в ней утверждается. Этому процессу серьезно помогает другой фактор: в полностью коммерциализированном обществе, в котором продаваемость и оптимальная прибыль являются основными ценностями, где каждый человек ощущает себя «капиталом», который следует инвестировать на рынке с целью получения оптимальной прибыли (успеха), внутренняя ценность человека стоит так же мало, как зубная паста или готовое лекарство. Добрый ли он, умный, плодовитый или смелый, значит очень мало, если эти качества не принесли ему успех. С другой стороны, даже если он представляет собой посредственность как личность, писатель, художник и т. п., является самовлюбленным и агрессивным, пьяницей и развратником, но властителем заголовков, то легко может стать при определенном таланте одним из «лучших художников или писателей» сегодняшнего дня. Конечно, в это вовлечен не он один. Арт-дилеры, литературные агенты, пиарщики, издатели – все они финансово заинтересованы в его успехе. Он «сделан» ими, и как только он стал рекламируемым по всей стране писателем, художником, певцом, как только стал «звездой», он уже великий человек, так же как название лучшего мыла, которое вы не можете не запомнить, если вы телезритель. Конечно, подделка и мошенничество не представляют собой ничего нового, они были всегда. Но, пожалуй, не было еще времен, когда факт нахождения на виду у публики был бы настолько важен.

После этих примеров перейдем к области великого обмана, которая наиболее важна в контексте этой книги: обману в сфере спасения человека, его здоровья, внутреннего роста и счастья.

Здесь я должен признаться, что очень сомневался, писать ли эту главу, и даже хотел исключить ее после написания. Причиной этих сомнений было то, что в этой области не осталось почти ни одного слова, которое бы не было коммерциализировано, извращено тем или иным образом. Такие слова, как «развитие человека», «потенциал роста», «самоактуализация», «опыт или размышления», «здесь и сейчас» и многие другие, обесценились благодаря различным писателям и группам и даже были использованы в рекламе. Не должен ли я опасаться того, что читатель свяжет некоторые идеи, о которых я пишу, с другими, имеющими противоположное значение, просто потому, что отдельные слова совпадают? Не будет ли более правильным вообще перестать писать об этом или использовать математические символы с пояснениями на отдельном листке? Я прошу читателей осознать, что слова сами по себе не имеют реальности вне конкретного контекста, вне намерений и характера того, кто их использует. Если их читать однопланово, без глубокой перспективы, то они скорее скрывают идеи, чем передают их.