Волки Кальи - Кинг Стивен - Страница 28

• Предыдущая
• 28/167
• Следующая

Но ведь не одному Роланду.

«Вот тут ты допустил ошибку, папаша, — подумал Эдди. — Вполне объяснимую, но, тем не менее, ошибку. Мы — не кавалерия. Мы — не стрелки. Мы — всего лишь затерявшиеся души из Большого Яблока, которые…»

Но нет. Нет. Эдди знал, кем они стали после Речного Перекрестка, когда старики опустились на колени перед Роландом. Черт, он знал это с того момента, как в лесу (который он по-прежнему воспринимал, как лес Шардика) Роланд учил их целиться глазом, стрелять разумом, убивать сердцем. Их не трое, не четверо. Один. Роланд превратил их в единое целое, слил воедино, и это ужасно. Он наполнил их ядом и поцеловал отравленными губами. Он превратил их в стрелков, и неужто Эдди действительно думал, что в этом практически полностью опустевшем мире не останется работы для потомков Артура из Эльда? Что им позволят неспешно пройтись по Тропе Луча до Темной Башни Роланда и устранить все поломки? Не мог же он быть таким наивным?

Джейк озвучил мысли Эдди, и Эдди определенно не понравился охотничий блеск в глазах мальчика. Он полагал, что множество мальчишек шло на войну с таким вот блеском в глазах. Бедняга даже не знал, что он отравлен, а сие говорило за то, что с умом у него не очень, потому что, если кому и следовало знать о яде, так это ему.

— Они, однако, попросят, — сказал Джейк. — Не так ли, мистер Каллагэн? Они попросят.

— Я не знаю, — в голосе Каллагэна слышалось сомнение. — Вам придется убедить их… — он замолчал, робко вскинул глаза на Роланда. Стрелок покачал головой.

— Так не бывает. Ты не из Срединного мира и, возможно, этого не знаешь, но так не бывает. Убеждать — не по нашей части. Наше дело — свинец.

Каллагэн глубоко вдохнул, потом кивнул.

— У меня есть книга. Она называется «Сказания об Артуре».

Глаза Роланда блеснули.

— У тебя есть эта книга? Неужели есть? Я бы хотел заглянуть в нее. Я бы очень хотел заглянуть в нее.

— Может, и заглянешь. Истории эти не очень то напоминают сказания о рыцарях Круглого Стола, которые я читал в детстве, но… — он покачал головой. — Я понимаю, что вы мне говорите, и давайте пока закончим этот разговор. Есть три вопроса, не так ли? И вы только что задали мне первый.

— Да, три, — кивнул Роланд. — Три — число власти.

Эдди подумал: «Роланд, старина, если тебе действительно нужно число власти, лучше девятнадцати не сыскать».

— И на все три должен быть один ответ: «да».

Роланд кивнул.

— А после трех «да» новых вопросов быть не должно. Мы пойдем предназначенным нам путем, сэй Каллагэн, и ни один человек не сможет заставить нас повернуть назад. Постарайся разъяснить это своим людям, — он кивнул на лес к югу от них.

— Стрелок…

— Зови меня Роландом. Мы живем в мире, ты и я.

— Хорошо, Роланд. Выслушай меня внимательно, прошу тебя. Так уж мы говорим в Калье. Нас, кто пришел сюда, только полдюжины. И мы, вшестером, не можем принять решение. Решать может только вся Калья.

— Демократия, — Роланд сдвинул шляпу назад, потер лоб, вздохнул.

— Но если мы шестеро, особенно сэй Оуверхолсер… — он замолчал, посмотрел на Джейка. — Что? Что я такого сказал?

Джейк покачал головой, взмахом руки предложил Каллагэну продолжить.

— Если мы шестеро согласимся, считай, все схвачено.

Эдди закрыл глаза, по лицу разлилось блаженство. «Повтори это еще раз, приятель».

Каллагэн с тревогой посмотрел на него.

— Что?

— Все схвачено. Или что угодно из нашего времени и реальности. С нашей стороны большого ка.

Каллагэн задумался, потом губы разошлись в улыбке.

— Усраться и не жить, я нажрался в дупелину, напился в стельку, съехал с катушек, прошел по тонкому льду, ширнулся, въехал на розовой лошади в аллею кошмаров. Ты об этом?

Роланд в некотором замешательстве (где-то и со скукой) смотрел на Каллагэна, но Эдди Дин смаковал каждое слово. Сюзанна и Джейк грустно улыбались, тоже захваченные воспоминаниями.

— Продолжай приятель, — просипел Эдди, поощряюще взмахнул обеими руками. По голосу чувствовалось, что он борется со слезами. — Продолжай.

— Может, в другой раз, — мягко предложил Каллагэн. — Когда мы сможем посидеть и поговорить о местах, где нам довелось жить прежде, и тамошнем сленге. И о бейсболе, если у тебя не будет возражений. А сейчас времени в обрез.

— Вот тут ты совершенно прав, — кивнул Роланд. — Так что, пожалуйста, не отклоняйся от главного, ибо я, надеюсь, достаточно ясно дал тебе понять, что мы не бродяги, с которыми твои друзья могут побеседовать, а потом нанять или нет, как нанимают работников или ковбоев на ферму или ранчо.

— Сейчас я могу только попросить вас оставаться на месте и позволить мне привести их сюда, — ответил Каллагэн. — Это Тиан Джеффордс, благодаря которому мы здесь и оказались, его жена Залия. Оуверхолсер, которого в наибольшей степени надо убеждать в том, что без вас нам не обойтись.

— Мы не собираемся убеждать ни его, ни кого-то еще, — отрезал Роланд.

— Я понимаю, — поспешно согласился Каллагэн. — Да, ты выразился более чем ясно. А еще Бен Слайтман и его сынишка, Бенни. Бен-младший — исключение из правил. Его сестра умерла четыре года тому назад, когда ей и Бенни было по десять лет. Никто не знает, считать ли Бена-младшего близнецом или единственным ребенком, — он замолчал. — Извините, отвлекся.

Роланд махнул рукой, показывая, что все нормально.

— Я нервничаю в вашем присутствии, выслушайте меня, прошу вас.

— С нами тебе не нужно ни о чем просить, сладенький, — заметила Сюзанна.

Каллагэн улыбнулся.

— У нас так принято говорить. В Калье, если кого-то встречаешь, обычно говоришь: «Все ли в тебя в порядке, прошу тебя, скажи?» На что тебе обычно отвечают: «Все хорошо, ничего не заржавело, говорю богам, спасибо, сэй!» Вы такого не слышали?

Они покачали головами. Нет, все слова были знакомы, словосочетания подчеркивали, что они попали в незнакомое, новое для них место, где и говори иначе, и, наверное, жили по странным для них обычаям.

— Дело в том, — продолжил Каллагэн, — что население пограничных территорий запугано существами, которых называет Волки. Раз в поколение они приходят из Тандерклепа и забирают наших детей. Тут много еще можно сказать, но это главное. Тиан Джеффордс, которому предстоит потерять не одного ребенка, а двоих, говорит — хватит, пришло время подняться с колен и сразиться с ними. Другие люди, такие, как Оуверхолсер, говорят, что это приведет к катастрофе. Я думаю, Оуверхолсер и ему подобные взяли бы верх, но ваш приход все изменил, — он наклонился вперед. — Уэйн Оуверхолсер — человек неплохой, но сильно напуганный. Он — крупнейший фермер Кальи, и может потерять больше, чем остальные. Но, если убедить его, что мы сможем прогнать Волков… что мы можем сразиться с ними и победить… Я верю, что он встанет с нами плечом к плечу и тоже будет сражаться.

— Я сказал тебе… — начал Роланд.

— Вы никого не убеждаете, — прервал его Каллагэн. — Да, я понимаю, будьте уверены. Но, если они увидят вас, услышат, как вы говорите, а потом сами убедятся…

Роланд пожал плечами.

— Будет вода, если Бог того захочет.

Каллагэн кивнул. «У нас тоже так говорят. Позволишь перейти к другому, связанному с этим, вопросу?»

Роланд чуть приподнял руки, словно, как подумал Эдди, говоря Каллагэну: твое дело.

Мужчина со шрамом какое-то время молчал, словно собираясь с духом. А заговорил тихим шепотом. Эдди пришлось наклоняться вперед, чтобы расслышать его слова.

— У меня что-то есть. Что-то, нужное вам. Которое может вам понадобиться. Я думаю, это что-то уже установило с вами контакт.

— Почему ты так решил? — спросил Роланд.

Каллагэн облизал губы, а потом произнес одно слово: «Прыжок».

— Причем тут он? — спросил Роланд. — Причем тут Прыжок?

— Разве вы не уходили в него? — казалось, Каллагэн потерял уверенность в себе. — Никто из вас не уходил?

— Скажем, уходили, — ответил Роланд. — Но что тебе до этого, какая связь между ментальным прыжком и теми проблемами, что возникли у вашей Кальи?

• Предыдущая
• 28/167
• Следующая