Поступь хаоса - Несс Патрик - Страница 32

• Предыдущая
• 32/72
• Следующая

— Что?!

— Мужчины. Прентисстаунцы. Тот отряд, который за вами гнался. Они напали на деревню.

Сердце вываливается у меня из ботинок.

— О нет, — выдавливаю я. — О нет!

Франсиа все еще смотрит на меня, и только Богу известно, о чем она думает.

— Не отдавайте нас! — снова пятясь, кричу я. — Они нас убьют!

Франсиа хмурится.

— Что ж я за человек, по-твоему?

— Не знаю, — честно отвечаю я. — В том и вся беда.

— Я никому тебя не отдам. Честное слово. И Виолу тоже. Если уж на то пошло, на собрании все только и думали, как защитить вас от того, кто почти наверняка за вами пожалует. — Она смотрит на Мэтью. — Жаль, одного обещания мы не сдержали.

— Где Виола?

— У меня дома, — отвечает Франсиа, опять всполошившись. — Идем, тебя надо спрятать.

— Стойте.

Я протискиваюсь между вязанками и стеной к Манчи. Он все еще сидит в углу и лижет хвост. — Сейчас я возьму тебя на руки. Ты только не кусайся очень сильно, хорошо?

— Хорошо, Тодд! — отвечает он, поскуливая от каждого движения больным хвостом.

Я нагибаюсь и поднимаю его к груди. Он взвизгивает, хватает меня зубами за руку и тут же лижет укушенное место.

— Ничего, дружок, — говорю я, стараясь нести его как можно бережней.

Франсиа ждет меня у ворот склада, и мы вместе выходим на главную улицу.

Всюду носятся люди. Мужчины и женщины с винтовками бегут к садам, а остальные загоняют домой детей (вот они, опять!). Где-то вдали раздаются выстрелы и крики.

— Где Хильди?! — ору я.

Франсиа не отвечает. Мы подбегаем к ее крыльцу.

— Что с Хильди? — снова спрашиваю я, когда мы поднимаемся по ступенькам.

— Она сражается, — не глядя на меня, говорит Франсиа. — Ее ферма первой попалась им на пути. Тэм встретил их один.

— О нет! — повторяю я, как дурак. Можно подумать, от моих «о нет!» есть какая-то польза.

Виола слетает по лестнице нам навстречу.

— Почему так долго? — спрашивает она чересчур громким голосом, непонятно, к кому обращаясь. Завидев Манчи, она охает.

— Тащи свои пластыри, — говорю я. — Ну те, крутые.

Виола кивает и снова убегает наверх.

— Сидите здесь, понятно? — говорит Франсиа. — Что бы ни случилось, не выходите на улицу.

— Но нам надо бежать! — кричу я, ничего не понимая. — Нам нельзя здесь оставаться!

— Нет, щенок, — говорит Франсиа. — Если вы нужны Прентисстауну, этой причины нам уже достаточно, чтобы вас им не отдать.

— Но у них ружья…

— У нас тоже, — перебивает меня Франсиа. — Жалкому отряду прентисстаунцев не взять нашу деревню.

Виола уже несется по ступеням, на бегу роясь в сумке.

— Франсиа… — говорю я.

— Сидите здесь и не высовывайтесь, — отрезает она. — Мы вас защитим. Обоих.

Она пристально смотрит на нас, как бы убеждаясь, что мы все поняли, а потом уходит — защищать свою деревню.

Секунду или две мы пялимся на закрытую дверь, потом Манчи снова начинает скулить, и я ставлю его на пол. Виола достает квадратный пластырь и маленький скальпель.

— Не знаю, действует ли эта штука на собак.

— Все лучше, чем ничего, — говорю я.

Виола отрезает небольшую полоску, и я держу Манчи за голову, пока она обматывает его покалеченный хвост. Он рычит, тут же извиняется, рычит, опять извиняется — и так пока Виола не заматывает всю рану. Манчи сразу принимается лизать повязку.

— Прекрати! — велю ему я.

— Чешется, — объясняет Манчи.

— Глупый пес. — Я ласково треплю его уши. — Глупый-глупый пес.

Виола тоже его гладит, стараясь отвлечь от повязки.

— Думаешь, тут безопасно? — тихо спрашивает она через минуту.

— Не знаю.

Издалека снова доносятся выстрелы. Мы оба подскакиваем на месте. Крики. Шум.

— С тех пор, как это началось, от Хильди никаких известий, — говорит Виола.

— Знаю.

Мы опять молчим и только гладим, гладим Манчи. Со стороны садов за городом опять доносится какой-то шум.

Далекий, как бутто нам все это снится.

— Франсиа сказала, что если идти вдоль берега по течению реки, можно выйти к Хейвену, — говорит Виола.

Я смотрю на нее. Кажется, я понимаю, куда она клонит.

— Ты хочешь уйти?

— Они будут приходить снова и снова. Мы подвергаем опасности местных жителей. Раз уж они зашли так далеко, то придут опять!

Да. Она права. Вслух я это не говорю, но она права.

— Они уверяют, что смогут нас защитить.

— Ты в это веришь?

Я не отвечаю. И невольно думаю о Мэтью Лайле.

— Здесь больше не безопасно, — говорит Виола.

— Да нигде больше не безопасно! На всей планете не найдешь безопасного места.

— Мне нужно связаться с кораблем, Тодд. Они ждут вестей!

— И ради этого ты готова бежать неизвестно куда?

— Ты тоже, я чувствую, — говорит Виола и прячет взгляд. — Если мы сбежим вместе…

На этих словах я поднимаю на нее взгляд, пытаясь понять, всерьез ли она.

Виола только молча смотрит в ответ.

Но мне достаточно ее взгляда.

— Тогда идем, — говорю я.

Мы быстро и молча собираем вещи. Я закидываю за плечи рюкзак, она берет сумку, Манчи вскакивает на ноги, и мы уходим через черный ход. Просто уходим, и все. Так будет безопасней для Фарбранча, это уж точно, а может, и для нас. Как знать, что правильно? После того, что нам наобещали Хильди и Франсиа, уходить совсем не хочется.

Но мы уходим.

По крайней мере, мы сами так решили. Это лучше, чем слушать, на что ради нас готовы другие люди, даже если они искренне хотят нам добра.

На улице теперь ночь, в черном небе ярко светят две луны. Внимание всего города сейчас сосредоточено в другом месте, и до нас никому нет дела. Мы подходим к мостику через ручей.

— И далеко этот Хейвен?

— Отсюда прилично, — шепчет Виола в ответ.

— Сколько это — прилично? — не унимаюсь я.

Она не отвечает.

— Сколько? — спрашиваю я снова.

— Недели две ходу, — бросает через плечо Виола.

— Недели две?!

— А что нам еще остается?

Ответа у меня нет, поэтому я просто иду дальше.

После ручья дорога устремляется к дальнему холму в конце долины. Мы идем по ней, потомушто это самый короткий путь из деревни, а потом возвращаемся на юг, к реке, и шагаем вдоль нее. Карта Бена на Фарбранче заканчивается, такшто кроме реки у нас ориентиров нет.

Мы бежим из Фарбранча, и нас терзает множество вопросов: зачем мэру и небольшому отряду его людей понадобилось нападать на целую деревню? Почему они не отстанут от нас? Почему мы так им нужны? И что случилось с Хильди?

Убил ли я Мэтью Лайла?

И неужели то, что он показал мне в Шуме, — самая настоящая правда?

Неужели это истинная история Прентисстауна?

— Что еще за история? — спрашивает Виола, когда мы торопливо шагаем по тропе.

— Неважно, — отвечаю я. — И хорош читать мои мысли!

Мы добираемся до вершины дальнего холма как раз в ту секунду, когда новая череда выстрелов оглашает долину. Мы замираем и оглядываемся.

И тогда видим.

Боже, что мы видим!

— О господи!.. — выдыхает Виола.

В свете двух лун вся долина лежит перед нами, как на ладони: дома, здания и огороды на склонах холмов.

Десятки мужчин и женщин бегут по одному из склонов.

Они отступают.

Из-за вершины холма появляются сначала пять, потом десять, пятнадцать конников.

А за ними марширует несколько рядов по пять человек в каждом, все с ружьями, все послушно идут за мэром.

Никакой это не отряд.

— Прентисстаун, — выдавливаю я, чувствуя, как земля уходит у меня из-под ног. — Он привел с собой весь Прентисстаун. Всех до единого.

Их армия в три раза превышает насиление Фарбранча.

У них втрое больше ружей.

Гремят выстрелы, и жители Фарбранча, разбегающиеся по домам, падают с ног.

Прентисстаунцы легко возьмут деревню. Это и часа у них не займет.

Потомушто слухи оказались правдой.

Это армия.

Целая армия.

• Предыдущая
• 32/72
• Следующая