Сэмюэл Джонсон и врата ада - Коннолли Джон - Страница 12
- Предыдущая
- 12/58
- Следующая
— И ты не поужинал, — сказала мать.
— Что? — Сэмюэл был сбит с толку.
Он знал, что мать склонна пропускать мимо ушей большую часть того, что он говорит, но он никогда ей не врал. Ну, почти никогда. Про некоторые вещи ей знать просто не стоит — о том, например, куда подевалась ее заначка шоколада, или что ковер в гостиной чуть сдвинулся, чтобы прикрыть обгорелые пятна, появившиеся в результате эксперимента с участием спичечных головок.
— Надо сказать не «что», а «извини», — поправила его мать. — Я сказала, что ты не съел ужин.
— Но это потому, что Стефани слишком рано загнала меня в кровать, хотя дело не в этом.
— Извини, Сэмюэл Джонсон, но дело именно в этом. Ты пришел так поздно, что не съел ужин. На ужин был шпинат. Я знаю, что ты его не любишь, но он очень полезен. И ты рассердил Стефани, а сейчас очень трудно найти хорошую няню.
Сэмюэл окончательно перестал что-либо понимать. Мать иногда вела себя очень странно. С ее точки зрения, мир был устроен следующим образом.
Что такое плохо:
1. Приходить домой с опозданием.
2. Не есть шпинат.
3. Сердить Стефани.
4. Смущать мистера Хьюма разговорами про ангелов и иголки.
5. Не носить шапку, которую ему связала бабушка, невзирая на то что шапка фиолетовая и в ней у него такой вид, будто голова распухла.
6-99. Куча всего другого.
100. Пытаться открыть врата ада.
— Ма, ты разве не услышала, что я сказал? — спросил Сэмюэл.
— Все я слышала, Сэмюэл, и с меня достаточно. Давай ешь кашу. У меня сегодня много дел. Если хочешь, можешь потом помочь мне с покупками. Или сиди дома, но чтобы никакого телевизора и никаких компьютерных игр! Почитай книгу или займись чем-нибудь полезным. Это ты из своих комиксов и игрушек, в которых постоянно убивают монстров, нахватался подобных идей! Не обижайся, милый, но ты иногда витаешь в облаках.
И тут она поступила совершенно неожиданно. Последние пять минут она только и делала, что отчитывала его и не верила ни единому слову, а тут вдруг подошла, обняла сына и поцеловала в макушку.
— Однако же ты меня насмешил, — сказала мама. Она посмотрела ему в глаза и погрустнела. — Сэмюэл, это все — ну, ангелы на иголке и остальное, — это же не из-за твоего папы? Я понимаю, что ты по нему скучаешь и нам стало немного труднее без него. Ты ведь знаешь, что я тебя люблю, да? Не нужно искать способы привлечь мое внимание. Я здесь, и ты — самый важный для меня человек. Не забывай об этом, ладно?
Сэмюэл кивнул. У него защипало глаза. Так случалось всякий раз, когда мама начинала говорить о папе. Папа ушел вот уже два месяца и три дня назад. Сэмюэлу очень хотелось, чтобы он вернулся, но вместе с тем он злился на папу. Он плохо понимал, что произошло между родителями, но теперь папа жил на севере, и после переезда Сэмюэл видел его всего два раза. Судя по подслушанному им тихому, но гневному телефонному разговору между родителями, в дело была замешана некая Элейн. Мама во время разговора назвала эту Элейн очень нехорошим словом, а потом бросила трубку и заплакала. Иногда Сэмюэл злился и на маму тоже, потому что думал: а вдруг папа ушел из-за нее, вдруг она что-то такое сделала? А иногда, когда ему было особенно тоскливо, Сэмюэл пытался припомнить, не сделал ли он сам чего-нибудь такого, из-за чего папа мог уйти, — может, он плохо себя вел или чем-то его разочаровал или подвел? Но большую часть времени он чувствовал, что винить следует отца, и ему было тошно из-за того, что отец заставлял маму плакать.
— Ну а теперь давай ешь, — сказала мама. — Еда в гриле.
Она еще раз поцеловала его в макушку и ушла наверх.
Сэмюэл позавтракал. Иногда он совершенно не понимал взрослых. Интересно, рано или поздно он научится их понимать? Или когда-нибудь, когда он сам вырастет, все это вдруг обретет для него смысл?
Мальчик доел, бросил объедки Босвеллу, потом вымыл тарелку и снова уселся за стол. Он посмотрел на Босвелла. Босвелл посмотрел на него. Их ждало важное дело — нужно было разобраться с попыткой отворить врата ада, а от мамы тут помощи не дождешься.
— Ну и что мы будем делать? — спросил Сэмюэл.
Если бы Босвелл умел пожимать плечами, он бы точно пожал.
В дом № 666 позвонили. Дверь открыла миссис Абернати. На пороге обнаружился почтальон с большим пакетом. Почтальон был не с их участка — тот сейчас уехал в отпуск в Испанию — и никогда прежде не видел миссис Абернати, но подумал, что она необыкновенно хорошо выглядит.
— Посылка для мистера Абернати, — сказал почтальон.
— Это мой… — миссис Абернати, не привыкшая разговаривать ни с кем, кроме других демонов, на мгновение задумалась, — муж, — договорила она. — Его сейчас нет дома.
— Ничего страшного. Можете сами расписаться вот здесь.
Он дал миссис Абернати ручку и бланк на дощечке с зажимом. Миссис Абернати озадаченно посмотрела на него.
— Просто распишитесь тут вот, — объяснил почтальон, указав на строчку в нижней части бланка.
— Я не вижу без очков, — нашлась миссис Абернати. — Не могли бы вы на минутку зайти в дом, пока я буду их искать?
— Да это же просто подпись, — удивился почтальон. — Вот тут вот. На этой строчке.
И он снова услужливо указал на нужную строчку.
— Я ничего не подписываю, пока не прочитаю, — отрезала миссис Абернати.
«Каких только людей не бывает», — подумал почтальон.
— Как хотите, мэм. Я подожду здесь, пока вы найдете очки.
— О, пожалуйста, зайдите в дом. Я настаиваю. Здесь так холодно, а мне может потребоваться пара минут, чтобы их отыскать.
Она прошла в дом, не выпуская из рук дощечку с бланком. Эта дощечка была очень важна для почтальона. На ней были закреплены бланки всех посылок и заказных писем, которые ему надлежало сегодня вручить, и не полагалось терять ее из виду. Он неохотно прошел следом за миссис Абернати в дом. Почтальон заметил, что в комнатах, примыкающих к прихожей, опущены жалюзи и задернуты шторы, и пахнет там как-то странно, вроде как тухлыми яйцами и серой от спичек.
— Темновато тут у вас, — сказал почтальон.
— В самом деле? — переспросила миссис Абернати. — А мне нравится.
И тут почтальон заметил, что глаза миссис Абернати вроде как светятся голубым светом.
Дверь за ним затворилась.
Но миссис Абернати стояла впереди него. Кто же мог закрыть дверь?
Почтальон обернулся, но тут вокруг его шеи обвилось щупальце и повалило его на пол. Почтальон попытался что-то сказать, но щупальце давило очень сильно. Почтальон успел заметить огромный рот и огромные зубы, а потом все поглотила тьма.
- Предыдущая
- 12/58
- Следующая
