Драгоценности - Кингсли (Кингслей) Джоанна - Страница 93

• Предыдущая
• 93/98
• Следующая

Только ему Пет позвонила сразу.

– Я готов назвать вам имя интересующего вас человека, мадемуазель, – сухо сказал он.

Закончив разговор с ним, Пет поспешила к терминалу. Ей рано возвращаться домой.

Четырнадцатый граф Амберлей жил в старинном георгианском особняке, расположенном на зеленых холмах Дорсета. Пока такси преодолевало долгий подъем к огромному дому, Пет размышляла о том, что ее ждет там.

Лорд Амберлей, как сообщил Вагилланде, в 1963 году выставил на продажу сапфирово-изумрудное ожерелье. Пет подозревала, что он едва ли расстался бы с недавним приобретением. Должно быть, граф купил его за несколько лет до этого, и, возможно, ему первому предложили ожерелье вскоре после войны. Из этого следовало, что граф мог знать Витторио д'Анжели или кого-то, связанного с ним.

У массивных дубовых дверей Пет встретил пожилой слуга с военной выправкой. Он провел ее через огромный мраморный холл в уютную, обитую дубовыми панелями библиотеку. За столом Пет поджидал седой человек с худым лицом.

– Милорд, – объявил слуга. – Мисс Петра д'Анжели. Пет увидела, что граф сидит в инвалидном кресле. Вагилланде сообщил ей, что лорд Амберлей, в прошлом военный летчик, был сбит и тяжело ранен, после чего стал затворником. Заметив, что одна нога у него ампутирована до колена. Пет сочла это следствием ранения.

– Добрый день, лорд Амберлей, – сказала она. – Спасибо, что согласились принять меня.

– Что вы, мисс д'Анжели, – сердечно ответил он. – Это дело с ожерельем заставило вас проделать долгий путь.

Позавчера Пет позвонила ему из Токио и договорилась о встрече.

– Я боюсь упустить время, сэр.

– Отлично. Мсье Вагилланде сообщил мне, что вы уже много лет охотитесь за ожерельем. – Несмотря на увечье, лорд сохранил прекрасную осанку и уверенность в себе. Пет сразу прониклась симпатией к нему, но удивилась, почему он не хотел ей помочь.

– Вообще-то я пыталась связаться с вами более года назад, – заметила Пет.

– Знаю. Получилось очень глупо. Я скорее отозвался бы на вашу просьбу, если бы знал подробности. Написав мне первый раз, мсье Вагилланде спросил, можно ли раскрыть мое имя, но не дал никаких объяснений. Я не видел причин соглашаться. Иногда я довольно упрям. – Он улыбнулся и указал Пет на кресло у камина. – Хотите, Баннермэн принесет вам что-нибудь выпить?

Усаживаясь, Пет заметила, что слуга стоит у двери.

– Нет, спасибо.

Легким кивком лорд Амберлей отпустил слугу.

– Скажите, чем я могу вам помочь.

– Мне нужно знать все об обстоятельствах покупки этого ожерелья.

– Все? – Густые брови лорда Амберлея поползли вверх. – Непростой вопрос. Я купил его… почти сорок лет назад. В те дни я проводил в Лондоне больше времени. Однажды я сидел в клубе, когда вошел мужчина и спросил меня. Он казался довольно респектабельным… отличные манеры. Вытащив из кармана ожерелье, этот человек сказал, что хочет продать его и Реджи Леммингтон посоветовал ему обратиться ко мне, так как моя жена любит драгоценности. Что ж, оно мне сразу понравилось. Я хорошо разбираюсь в камнях, поэтому понял, что эти – настоящие. Реджи – человек надежный, а уж Касси обожала побрякушки. – Его взгляд обратился вверх.

Проследив за ним, Пет увидела на стене большой, писанный маслом портрет красивой женщины в синем атласном платье и с диадемой. Она стояла рядом с тем самым креслом, на котором сидела Пет, и ее стройную шею украшало ожерелье Ла Коломбы.

– Это моя Касси, – сказал лорд Амберлей. – Ожерелье было самым любимым ее украшением. Поэтому я и продал его, как только она умерла. Такую красивую вещь грех прятать, а я никому больше не позволил бы надеть его.

– Тот, кто продал ожерелье, сказал вам, откуда оно у него? – спросила Пет.

– Сказал, что оно из семейного наследства, с которым он вынужден расстаться. Я сразу понял, что ему нужны деньги. Одежда хорошая, но слегка потрепанная, а каблуки стесались. В те времена многие люди с континента потеряли все имущество, кроме драгоценностей, зашитых в подкладку пальто. Звучит глупо, но это действительно так. Тогда можно было приобрести хорошие вещи за разумную цену. Не то что сейчас, когда выкладываешь миллионы за пустяки.

– По вашим словам, этот человек приехал из Европы. А из какой страны? – Пет затаила дыхание.

– Точно не помню… Я не спрашивал.

– Но у него был акцент?

– Конечно.

– Итальянский?

– Нет. Скорее, одной из северных стран – Дания, Швеция, возможно, даже Германия, хотя он, разумеется, пытался его скрыть. Явно не итальянец. Блондин. Кроме того, его имя ничуть не похоже на итальянское…

– А как его звали?

– Не помню его имени, а вот фамилия – Фармер. Мне это запомнилось, потому что звучит по-английски, хотя его никто не принял бы за англичанина.

Имя, конечно, выдуманное, решила Пет. Волосы, возможно, покрашены, акцент подделан. Но Амберлей быстро распознал бы самозванца, так же как легко узнал бы фальшивый камень. Возможно, мистер Фармер все-таки не был Витторио д'Анжели.

– Лорд Амберлей, не знаете ли вы, куда отправился этот человек после того, как продал вам ожерелье? Это очень важно.

– Не знаю, куда отправился, но я случайно узнал, где он находился несколько лет спустя. И это крайне удивило меня.

– Что именно?

– Я увидел его фотографии в газетах. Оказалось, что он преступник и его посадили в тюрьму.

– В тюрьму?!

– Да. Я испугался, что арест связан с ожерельем, поэтому постарался подробнее разузнать о нем. Но ничто не указывало на то, что оно ворованное. Это чрезвычайно обрадовало меня, потому что Касси очень любила это украшение.

– Лорд Амберлей, я должна найти Фармера! – воскликнула Пет. – Вы не помните название тюрьмы? – «Даже если его там нет, – подумала она, – можно отыскать какие-то сведения о нем».

– «Уормвуд скрабз», – сказал Амберлей, – но без медиума вам не удастся поговорить с ним. Он там умер.

Пет охватило горькое разочарование. Ниточка оборвалась.

Пет встала.

– Вы были очень терпеливы, лорд Амберлей. – Она протянула ему руку. – Спасибо.

– Не за что, не за что. Всегда буду рад вас видеть.

Уже собираясь выйти, Пет задала ещё один вопрос:

– Лорд Амберлей, а за что этого Фармера посадили? Его обвиняли в воровстве?

– Нет, мисс д'Анжели. Его посадили как фальшивомонетчика.

В вагоне поезда, направлявшегося в Лондон, Пет обдумывала то, что узнала от графа Амберлея.

Витторио забрал коллекцию Ла Коломбы из швейцарского банка, представив подделку верхней половинки флакона. Тот, кто сделал эту фальшивку, очевидно, был одаренным мастером. Мог ли взяться за это человек, занявшийся впоследствии изготовлением фальшивых денег?

Без сомнения! Фармер навел бы ее на след Витторио. Но он мертв.

Пет охватило отчаяние. У нее нет времени на поиски потерянного сокровища. Она вспомнила слова Лотти: «Вам лучше вернуться домой до конца недели, мисс. Иначе лишитесь работы. А вместе с вами и я, а мне мое место очень нравится».

Пет знала, что Лотти права. Она провела в отъезде почти месяц, вдвое дольше, чем планировала. Сейчас, когда рядом не было Хиро, Пет знала, что ее влечение к нему несопоставимо с чувством к другому человеку.

Решив покинуть Жемчужного Принца, Пет больше не хотела прятаться от того мира, который выбрала для себя.

Толкая перед собой багажную тележку в аэропорту Джона Кеннеди, Пет шла мимо газетного киоска. Ее глаза автоматически скользнули по заголовкам газет и внезапно остановились на первой странице «Дейли ньюс». Она увидела фотографию женщины с закрытыми глазами, лежащей под капельницей. Статья называлась «Живой труп».

В женщине она узнала. Джесс.

Пет начала лихорадочно шарить по карманам в поисках мелочи и тут же заметила фотографию в «Пост»: Фернандо де Моратин в наручниках заходит в полицейский участок.

Купив газету, Пет выяснила, что Джесс лежит в больнице Ленокс-Хилл без сознания в результате приема большой дозы инсулина. Пет похолодела, прочитав, что, по мнению врачей, мозг поражен и кома необратима.

• Предыдущая
• 93/98
• Следующая