Робкая магия - Кинсейл Лаура - Страница 3
- Предыдущая
- 3/74
- Следующая
— Да, папа, так оно и есть. Прости, пожалуйста.
— Прости! — фыркнул старик. — Если бы твоя мать узнала, как ты себя ведешь… — Он осекся и внимательно взглянул на дочь. — Что это с твоим лицом?
Родди затаила дыхание, заметив, что отец сурово нахмурился. Он отличался горячим нравом, и она побаивалась его.
— Меня ударили, — нехотя сказала Родди.
— Ударили?! — изумленно переспросил мистер Деламор, и его лицо пошло красными пятнами от гнева и негодования. — О Боже, кто этот негодяй?! Говори немедленно! Это, наверное, Ивераг… Я убью его!
И отец Родди решительным шагом направился к выходу из палатки.
— Нет, папа, это вовсе не он! — испуганно закричала Родди, всплеснув руками. Ей хотелось вцепиться в отца, чтобы помешать ему совершить непростительную ошибку, но она не смела сделать это. Настоящей леди не подобало вести себя подобным образом, и Родди сдержала себя. — Меня ударил его конюх! Но я ему не дала спуску и одержала верх в потасовке.
— В потасовке… — повторил отец и закрыл глаза. — О Боже, моя дочь подралась с конюхом Иверага! Если бы твоя мать видела все это…
— Прости, папа, — сокрушенно промолвила Родди. — Поверь, мне очень не хотелось тебя расстраивать.
Мистер Деламор расправил плечи и ослабил узел галстука на шее.
— Это я во всем виноват. Мне не следовало брать тебя с собой. И тем более я не должен был разрешать тебе переодеваться в конюха. Как ты вообще могла пойти куда-то с таким негодяем, как Ивераг? Ты наверняка слышала, что это за человек…
Мистер Деламор побагровел от гнева.
Родди закусила губу.
— Да, я знаю, какой репутацией он пользуется, — призналась она и покраснела под неодобрительным взглядом отца. — Ты же понимаешь, папа, что мне известно о людских пороках больше, чем обычной девушке в моем возрасте.
— Да уж, — проворчал отец, — в девятнадцать лет ты стала настоящим экспертом, хорошо разбирающимся в характерах негодяев и распутников. Если бы твоя мать услышала это…
— Ну, ты же знаешь, что она об этом никогда не услышит, — возразила Родди. — А если ей кто-нибудь все же расскажет обо мне что-нибудь плохое, то сильно пожалеет об этом. В таком случае я выложу ей все без утайки о проделках Марка и остальных братьев.
Мистер Деламор тяжело вздохнул.
— Родди, не забывай, пожалуйста, что ты женщина и поведение братьев не может служить тебе примером.
Слова отца были последней каплей, переполнившей чашу терпения смертельно уставшей Родди. Напряжение сегодняшнего дня было слишком велико, и она утратила контроль над собой.
— Да?! Ты так считаешь?! В таком случае на кого я должна равняться? На тетю Нелл, может быть? Ты хочешь, чтобы я заперлась в своей комнате и никого не пускала к себе, пытаясь забыть о своем проклятом даре? — вспылила она. — Или ты думаешь, что примером для меня может служить тетушка Джейн? Она всего-навсего лишила себя жизни. И разве кто-нибудь может винить ее за это? Бедняжка любила своего мужа, но он не мог больше выносить ее. И я его хорошо понимаю, ведь у тетушки был тот же дар читать чужие мысли, которым обладаю я. Какой мужчина захочет быть открытой книгой для своей жены и знать, что она видит его насквозь, со всеми слабостями, страхами и секретами, которые он, возможно, стыдится открыть даже самым близким людям? Этот проклятый дар способен разрушить любой брак…
— Родди! — попытался остановить ее отец.
Комок подступил у нее к горлу, и на глаза навернулись слезы.
— О, папа! — в отчаянии воскликнула Родди и бросилась на шею отцу. — Порой мне кажется, что я не смогу жить с этим ужасным даром! Мне так трудно… Я не хочу состариться в одиночестве…
Мистер Деламор, не говоря ни слова, крепко обнял ее. Когда Родди завела речь о даре, который всем сердцем ненавидела, он сразу же забыл о своем гневе, и его душа исполнилась любовью и состраданием к дочери. С каким наслаждением Родди навсегда осталась бы в крепких объятиях отца. Здесь она ощущала себя в полной безопасности. Ей казалось, что окружающий мир не может причинить ей боль и повергнуть в отчаяние, пока она находится под защитой родителей.
Видя ложь, жестокость и алчность людей, Родди не могла понять их и смириться с этими пороками. Она чувствовала себя столь же беспомощной, как бессловесное животное, которое люди по своей прихоти то бьют, то ласкают. Родди было сложно разобраться в водовороте бурливших вокруг эмоций и страстей. Со временем она научилась ставить преграду между собой и миром, но этот способ защиты был несовершенен. Сильные эмоции сметали все на своем пути и накрывали Родди, как штормовая волна терпящее бедствие судно.
— Не плачь, моя девочка, — прошептал отец, ласково поглаживая вздрагивающие плечи Родди. — Не надо… Ты не останешься одна. У тебя есть мы, я и твоя мама. Ты же знаешь, что, пока мы живы, мы не оставим тебя. Во всяком случае, ты не повторишь судьбу Нелл, ведь ты уже доказала, что намного сильнее ее. Нелл сошла бы с ума, если бы приблизилась к такой толпе даже на расстояние в одну милю. А ты держалась молодцом и с честью прошла это испытание.
Родди замотала головой, не соглашаясь с отцом.
— Нет, папа, ты ошибаешься. Ты и представить себе не можешь, чего мне стоило пережить первый забег. И даже оказавшись в конюшне, я ощущала присутствие толпы неподалеку, и мне было не по себе. Особенно когда зрители начали громко кричать, приветствуя победителя на финише. Нет, это испытание мне далось нелегко. — И Родди снова спрятала лицо на груди отца. — Я боюсь, что не выдержу, папа. Люди сводят меня с ума… Ты был прав, мне не следовало показываться на публике. Зачем только я приехала сюда? Я обречена всю свою жизнь прятаться в сельской глуши… — Родди судорожно всхлипнула. — Я никогда не увижу Лондон, не буду танцевать на балу и кататься верхом в городском парке. У меня никогда не будет семьи и детей… Но ведь это так несправедливо! За что Господь наказал меня?
Отец ничего не ответил. Понимая, что он не в силах ей помочь, Родди все глубже погружалась в отчаяние. Дар чтения чужих мыслей в семействе Деламоров наследовали женщины по отцовской линии. Отец Родди, как до него ее дед, прадед и прапрадед, молили Бога послать им сыновей и избавить от дочерей. Четверо ее старших братьев наверняка будут обращаться к Господу с той же просьбой, когда обзаведутся семьями. По иронии судьбы женщины из семьи Деламор, которые испытали на себе проклятие родового дара, не передавали его по наследству. Так, тетушка Джейн родила трех дочерей, которые не обладали способностями, унаследованными Родди через отца.
Впрочем, Родди ни в чем не винила его. Слава Богу, что она вообще появилась на свет. Ее жизнь в общем-то не была такой уж плохой. По крайней мере до сих пор. Но судьба тети Джейн всегда была для нее роковым напоминанием о том, что может произойти, если Родди захочет быть счастливой и завести семью.
Нет, она не была создана для нормальной жизни. Такие чувства, как любовь, были не для Родди. Конечно, родители и братья любили Родди, но все равно она была обречена на одиночество.
Родди вдруг вспомнила Джеффри, и у нее стало тяжело на сердце. Слезы снова хлынули из ее глаз и потекли по щекам. Взяв себя в руки, она высвободилась из объятий отца.
— Прости, папа. Я постараюсь больше не плакать. Сегодня был очень тяжелый день, я смертельно устала.
Мистер Деламор сжал руку дочери.
— Иди переоденься, дорогая. Я попрошу Марка принести тебе, что-нибудь поесть. Тебе, наверное, будет лучше остаться здесь. В гостинице сейчас многолюдно.
— Ты прав. Я не вынесу еще одного испытания. Мне надо отдохнуть, — согласилась Родди.
Отец кивнул.
— Марк останется с тобой. А я договорился поужинать с Банбери в Жокейском клубе. Он хочет купить у меня жеребенка от кобылы Уэкси. Так что мне надо идти. Может быть, у тебя есть ко мне какие-нибудь просьбы, дорогая?
Родди покачала головой. Отодвинув шелковый полог на входе в палатку, мистер Деламор вдруг остановился и снова обратился к дочери:
- Предыдущая
- 3/74
- Следующая
