Клинок его Величества - Горъ Василий - Страница 43

• Предыдущая
• 43/71
• Следующая

И кто-кто, а Ратский знал это лучше всех: после нескольких недель беспробудного пьянства безутешный отец, потерявший единственного наследника, не мог не думать ни о чем, кроме мести.

Увы, его надежды на то, что посланные в Свейрен воины возьмут кровь за кровь, превратились в дым: сегодня утром он узнал о том, что головы его людей выставлены на всеобщее обозрение на Лобной площади столицы Делирии. Естественно, весь день граф пребывал в состоянии неконтролируемого бешенства. И мог думать только о мести.

Кстати, сотник Виллар Зейн, сообщивший ему эту новость, мимоходом оборонил еще одну фразу. О том, что статус командира отборного подразделения армии Онгарона и действия против Иаруса Молниеносного не совместимы. Объяснять, почему не совместимы, не было никакой необходимости: граф Ранмарк прекрасно понимал, что не имел права действовать против главы другого государства без разрешения верховного сюзерена. А верховный сюзерен, как известно, такие действия не одобрял.

Конечно же, можно было поступить и по-другому. Намекнуть графу, что вассальная клятва, данная им его величеству, накладывает ответственность не только на вассала, но и на короля. Но Ранмарк знал, что война - это тысячи жертв. И ни за что не стал бы тешить себя надеждами, что Бадинет Ленивец, выполняя свой долг перед вассалом, возьмет и объявит войну Иарусу Рендарру.

В общем, мысль о том, что, уйдя в отставку, он сможет посвятить все свое время мести за убитого сына, отравила его душу так же быстро, как яд веретенки или отвар четырехлистника. И он должен был вот-вот появиться во дворце, чтобы повидаться с королем…

…Услышав зычный глас церемониймейстера, объявившего о появлении начальника Золотой тысячи, Ратский неторопливо поставил на поднос пробегавшего мимо слуги кубок с вином, тщательно вытер губы, а уже потом повернулся к Гостевым Дверям.

Взгляд на возникшего на пороге мужчину - и начальник Тайной канцелярии, как и все присутствующие, 'искренне удивился'. Кстати, чтобы изобразить эту эмоцию, не пришлось прикладывать никаких усилий, ибо граф Ранмарк явился на бал в совершенно непотребном виде: седые спутанные волосы, слипшаяся борода, винные пятна на несвежем камзоле, взгляд, полный безумия. Да что там взгляд - на поясе командира Золотых не было ни меча, ни кинжала!

…Оглядев зал мутными от затаенной боли глазами, Ранмарк остановил взгляд на пустующем малом королевском троне и недоуменно свел брови к переносице: короля не было. Значит…

'Вот он… слева!' - подсказал ему Ратский. Естественно, про себя. - 'Общается с принцем Гарридом…'

Словно услышав подсказку, командир Золотых набычился, сжал кулаки и попер к монарху напрямик. Не замечая танцующие пары…

Забавно, но желающих высказать недоумение таким неслыханным поведением в зале не оказалось! Даже те, кто отлетал в стороны от толчков его могучего плеча, делали вид, что потеряли равновесие сами. Ибо понимали, что в том состоянии, в котором граф Гайос находился сейчас, он опаснее разъяренного кабана…

…Остановившись на положенном расстоянии от короля, Ранмарк церемонно поклонился, попробовал нашарить десницей рукоять меча… и не смог. Дикий взгляд на свой пояс - и на его лице появилось что-то вроде удивления. Потом удивление куда-то пропало, а ему на смену пришла решимость:

- Ваше величество! Я прошу об отставке…

Развернувшись на месте, король Бадинет вытаращил глаза: видеть своего военачальника в таком виде ему еще не приходилось. Однако привычка держать лицо сделала свое дело, и уже через мгновение монарх без тени эмоций на лице отрицательно помотал головой:

- Нет, Гайос! Я тебе ее не дам…

Для графа Ранмарка, невесть с чего уверенного в положительном решении, отказ оказался чем-то вроде удара ножом в спину: его лицо налилось дурной кровью, на бычьей шее вздулись вены, а пальцы, опять не нащупавшие рукоять меча, сжались в кулаки. Несколько мгновений тишины - и присутствующие чуть не оглохли от рыка старого вояки:

- Я! Прошу! Вас! Об! Отставке!

Бадинет Ленивец выдвинул вперед подбородок, шагнул к своему вассалу, и, вперив взгляд в его переносицу, повторил:

- Я тебе ее не дам!

- Тогда… тогда… - Ранмарк оглядел свои ручищи, пояс, потом посмотрел по сторонам, в два прыжка подскочил к ближайшему танцору, и, схватив его за запястье, сорвал с кисти щегольскую белоснежную перчатку. Разворот на месте - и смятый кусок ткани полетел под ноги королю: - Я забираю свою вассальную клятву…

'Вот и все…' - удовлетворенно подумал Ратский, незаметно смещаясь к ближайшей двери. - 'Несколько слов, сказанных в нужное время и в нужном месте - и его величество лишился вернейшего вассала. По сути, своей правой руки…'

…Предсказать реакцию короля на такое заявление смог бы даже самый неискушенный в придворных интригах человек. Поэтому через десяток ударов сердца начальник Тайной канцелярии шел по коридорам к своему рабочему кабинету, по пути вспоминая, какое из незавершенных дел требует его незамедлительного внимания.

Дел было много. Даже очень. Однако прежде, чем ими заняться, граф Дартэн решил почитать почту. И, добравшись до своего стола, первым делом пододвинул к себе оба письма, доставленных с голубятни за время его отсутствия.

- Ну, и что у нас тут? - вполголоса буркнул он, разворачивая первый попавшийся под руку кусочек пергамента. И, вчитавшись в сообщение, удивленно уставился в никуда: - Вот оно как, оказывается?

…На первый взгляд, в письме нового посла Онгарона в Делирии не было ничего особо интересного. Краткое описание событий за текущий день и пересказ последних слухов. Но человек, умеющий делать выводы, мог выжать очень много интересной информации даже из этих сухих строчек.

Скажем, фраза о том, что на площадях Свейрена глашатаи каждый час объявляют о том, что воины Ночного двора обнаружили и уничтожили пять десятков отборнейших головорезов Бадинета Нардириена, проникших в столицу с целью убийства короля Иаруса Молниеносного, говорила о многом. В частности, о том, что Иарус Рендарр все еще не оклемался от удара, нанесенного ему Законником, и все еще боится покидать свои покои: раньше, для того, чтобы укрепить боевой дух своей армии, он выступил бы перед воинами сам. И устроил бы какую-нибудь маленькую, но победоносную войну.

Слух о том, что придворные, имевшие доступ в покои Молниеносного, под тем или иным предлогом отправлялись в свои имения, заставил графа Ранмарка задуматься еще сильнее. Исходя из того, что опала коснулась не только слуг низового звена, но и телохранителей короля и принца Вальдара, можно было сделать весьма настораживающий вывод: Иарус Рендарр боялся Видящих. Вернее, того, что они могли сотворить с его вассалами!

'Мне нужна хотя бы одна…' - невесть в который раз подумал граф. - 'И чем быстрее - тем лучше…'

Второе письмо было от барона Карла Эйдиара - посол Онгарона в Элирее кратко сообщал о том, что уже приступил к выполнению поставленных перед ним задач. И что в течение ближайших десяти дней доложит о полученных результатах…

'Десять дней… То, что нужно…' - отложив в сторону клочок пергамента, удовлетворенно подумал Ратский. - 'Значит, через двадцать-двадцать пять я о них услышу…'

Открывать глаза не хотелось. Совсем. Ведь сон, в котором я сидела с Ронни на краю бездонного ущелья и любовалась сразу тремя радужными мостами, переброшенными через водопад, был еще совсем рядом. И мне казалось, что если закрыть глаза, накрыться одеялом и не слушать голос Айлинки, настойчиво убеждающей меня проснуться, то его можно досмотреть до конца.

Однако стоило мне потянуться к краю одеяла, как оно почему-то поползло куда-то вниз, а к моей спине прикоснулась маленькая, но ужасно холодная ручка:

- Леди Алиенна! Ну, проснитесь же, наконец!!!

Облако из капелек, переливающихся всеми цветами радуги, подмигнуло мне в последний раз и исчезло. А вместе с ним исчезло и ощущение полного и всеобъемлющего счастья, которое я испытывала во сне.

• Предыдущая
• 43/71
• Следующая