Часовой ключ - Щерба Наталья Васильевна - Страница 32

• Предыдущая
• 32/69
• Следующая

Но что же происходит?! Василиса в замешательстве отступила на шаг и наступила на ногу Фэшу.

– Я еще доберусь до тебя, шпионка! – прошептал он ей в ухо, больно схватив за руку. – Ты подставила Ника! Твой отец подослал тебя, проклятая фейра…

– Неправда!

– Я обвиняю господина Лазарева в похищении моей дочери Василисы, – проговорил Огнев безжизненным голосом.

– И зачем мне это? – поразился старший Лазарев. – Что ты затеял, Огнев? Если ты уберешь меня из РадоСвета, не факт, что тебя возьмут на мое место…

Елена осклабилась.

– Я подтверждаю, – сказала она, – что Василиса Огнева была похищена из дома сразу после посвящения. Очень высокого, между прочим, посвящения.

Елена повернулась к Василисе, голубые глаза ее светились нежностью и теплотой.

– Девочка прожила всю жизнь на Остале, вдали от часодейства, – проговорила Елена, искрясь сочувствием. – Она очень плохо перенесла посвящение, и мы вынуждены были отвести ее в комнату, чтобы она отдохнула. Младшая Огнева была так напугана… И тут ее похищают! И все ради политики, своих ужасных, хитромерзких игр вмешать ребенка… Переход мог убить девочку!

Голос Елены звенел праведным гневом.

– Господин Огнев, – обратился к отцу Василисы Мандигор, – подтверждаете ли вы тот факт, что ваша дочь была похищена тридцать первого мая этого года в десять часов вечера?

– Да, подтверждаю, – кивнул старший Огнев.

– Василиса Огнева, – обратился Мандигор к девочке, – подтверждаете ли вы, что в ночь с тридцать первого мая на первое июня совершили вынужденный переход с Осталы на Эфлару, доселе незнакомую вам?

– Да, наверное… – озадаченно проговорила Василиса. – Но все было не так! Ник, он встретил меня и…

– Лазарев подговорил собственного ребенка, чтобы совершить сие непростительное злодеяние! – вскричала Елена. – Позор для часового мастера!

Ник побледнел, а Фэш одарил Василису полным ненависти взглядом.

– Нет, я сама попросила его дать пароль! – в отчаянии выкрикнула Василиса.

Но ее крик утонул в общем галдеже: люди качали головами, возмущенно перешептывались, некоторые выкрикивали что-то злобное и оскорбительное в адрес старшего Лазарева.

– Я требую справедливого суда, – ровным голосом произнес Константин Лазарев. – Требую созвать Особый Совет.

– А разве сейчас мы не на Особом Совете? – Елена плавным движением руки обвела зал.

– Да какая же тут справедливость! – гневно воскликнула черноволосая женщина, также сидевшая в первом ряду белоснежной лоджии. Она резко поднялась во весь рост и оказалась очень высокой и довольно крепкого телосложения. Толстые, волнистые пряди волос великанши рассыпались по широким плечам, словно черные змеи, а большие темные глаза пылали великим гневом. – Зачем Лазареву красть ребенка у Огнева?! – яростно продолжила она речь. – Лазарев – член РадоСвета, а Огнев – лишь жалкий преступник! Обвинение советнику имеет право выдвигать лишь равный…

– Господин Огнев – свободный человек, и с него полностью сняты все обвинения. – Мандигор перевел дух и продолжил: – Дерзну напомнить Совету, что три великих Ключа, за изъятие которых Огнев был осужден, дают часовщикам право решать судьбу нашего мира наравне с феями. Которые, кстати, даже не соизволили прийти на переговоры… Кроме того, сегодня утром господину Огневу было назначено место в Совете. – Мандигор обвел присутствующих довольным взглядом. – И еще… господин Огнев теперь имеет право предложить свою кандидатуру в главный РадоСвет.

– Это какое же такое право? – тут же возмутилась великанша. – Каким образом преступник…

– Согласно древнему закону, уважаемая госпожа Дэлш, – перебил ее Мандигор, – если у часовщика есть ребенок, получивший высшую степень на посвящении, он может войти в состав РадоСвета без голосования.

Стало очень тихо.

– Среди твоих детей есть высокорожденный часовщик, Огнев? – нервно спросила госпожа Дэлш. – И кто же это?

– Моя дочь, присутствующая здесь, – равнодушно произнес Нортон-старший.

– Именно так, – кивнул Мандигор. – Василиса Огнева получила высшую степень – стрелки ее часов остановились ровно на двенадцати. Я лично имел честь присутствовать на этом знаменательном посвящении.

– Значит ли это, – подал голос седой старик с длинной бородой, восседавший рядом с госпожой Дэлш, – что Лазарев имел вескую причину для злодеяния – похитить дочь Огнева, чтобы помешать тому войти в РадоСвет? Господин Огнев, вы предъявляете обвинение господину Лазареву?

– Да, – сказал отец Василисы. – Я предъявляю обвинение ремесленнику Лазареву.

Последние слова Огнев произнес резко, с издевкой, выделяя слово «ремесленник».

– Господин Лазарев, сдайте жезл, – сухо сказал Мандигор.

– Четко сработано, Огнев, – тихо произнес старший Лазарев. Так тихо, что его услышали только стоящие в круге. – Ты очень ловко воспользовался отсутствием высокоуважаемого Астариуса и провернул ложное обвинение, но не думай, что ты победил…

– А я думаю, что победил, – произнес Нортон-старший без тени улыбки на лице. – Приятно было тебя повидать, Лазарев. Жаль, больше не увидимся.

За спиной отца Ника неслышно возникли двое людей. Они были одеты в длинные тускло-серебристые плащи, а их руки сжимали крепкие копья с тонкими стальными остриями.

Старший Лазарев молча отдал жезл Мандигору.

– Я готов, – сказал он и ободряюще кивнул Нику.

Тот тихо застонал, закрыв лицо руками. Фэш успокаивающе стиснул ему локоть. Василиса ничего не понимала, но почувствовала всеобщее напряжение.

Мандигор поднял белое копье и направил его на Константина Лазарева.

– Старение! Пятьдесят лет.

Внезапно лицо Лазарева покрылось сеткой мелких морщин, словно старый, потрескавшийся от времени алебастр, а волосы его начали стремительно седеть. Василиса стояла рядом и все видела очень отчетливо. Спина осужденного сильно сгорбилась, руки вытянулись вперед и покрылись темными пятнами, под враз побледневшей кожей резче проступили вены. Не в силах смотреть на это, Василиса перевела взгляд на своего отца и ужаснулась: Нортон-старший явно наслаждался сценой, его лицо светилось довольством.

Вскоре на месте крепкого и здорового мужчины стоял немощный старик, еле держащийся на ногах.

– Константин Лазарев, вы пробудете в таком виде до выяснения обстоятельств по вашему делу. Вас вернут к нормальному облику, если вы окажетесь невиновны. Вы принимаете это?

– Да, принимаю.

Услышав старческий, дребезжащий голос, Ник, не сдержавшись, всхлипнул.

– И куда теперь, Мандигор? – осведомился Лазарев.

– Вас отведут домой под стражей…

– Домой? – усмехнулся Лазарев. – Я уже дома.

– На второй этаж Ратуши, – уточнил Мандигор. – До выяснения обстоятельств, способствующих успешному решению дела.

Лазарев, неопределенно пожав поникшими плечами, кивнул. Стражники молча встали по бокам, и вся троица вышла из круга. За ними поплелся бледный как полотно, Ник, он даже не взглянул на Василису.

– Я тебя найду, фейра, – процедил вместо него Фэш и кинулся догонять процессию.

– Отец Ника ни в чем не виноват! – изо всех выкрикнула Василиса, бросаясь за ними, но Елена быстро преградила ей дорогу. – Я сама совершила переход!

Старший Лазарев услышал это и остановился.

– Не старайся, Василиса, – сказал он, обратив к ней все те же веселые карие глаза, казавшиеся чужими на старческом, морщинистом лице. – Ты ничего не сможешь изменить. Конечно, ты ни в чем не виновата.

Ник удивленно взглянул на отца, лицо Фэша приняло нахмуренно-недоумевающее выражение. Но старший Лазарев больше ничего не сказал, повернулся сгорбленной спиной, и шествие возобновило прерванный путь.

В Лазоре воцарилось молчание. В освещенном круге остались хмурый Мандигор, невозмутимый Огнев, торжествующая Елена и сама Василиса – напуганная и расстроенная.

– Ну что ж, если дело разъяснилось… – нарушил молчание Мандигор. – Господин Огнев, вы можете занять свое законное место в РадоСвете.

• Предыдущая
• 32/69
• Следующая