Три метра над небом. Я хочу тебя - Моччиа Федерико - Страница 27

• Предыдущая
• 27/96
• Следующая

— Неплохо. Значит, я в безопасности.

Не успеваю закончить фразу, как руль выскальзывает у меня из рук. «Микра» идет в занос. Я выворачиваю руль и убираю ногу с газа. Джиневра падает на меня. Я потихоньку выравниваю машину, она переводит дух. Вид у нее испуганный. Она сильно бьет меня кулаком в плечо, попадая в одно и то же место.

— Ненормальный, ты меня напугал! Кретин!

Я смеюсь.

— Ай, хватит, веди себя хорошо. Ты же видишь, я тут не при чем. Кажется, колесо прокололи.

— Да ладно тебе! Ты это специально сделал!

— Да говорю же тебе…

Я скатываюсь на обочину, выхожу из машины и опускаюсь на землю рядом с капотом, осматриваю колеса.

— Вот, видишь?

Она тоже выходит и видит опущенное колесо.

— И что теперь?

— Теперь? Надеюсь, у тебя есть запаска?

— Есть, конечно.

— Молодец!

Мы смотрим друг на друга.

— Ну и?

— Что — ну и? Пойди и достань ее.

— Ну уж извини, вел машину ты. Значит, ты виноват.

— Может быть… Но машина-то твоя. И значит, колесо менять тебе.

Джиневра недовольно фыркает и дергает капот.

— Куда ты? Оно сзади!

— Я хотела посмотреть, все ли цело. — Врет, разумеется.

— Ну конечно, конечно. Понятно.

Она открывает багажник и поднимает коврик, под которым — запаска.

— Как это вынимается?

— Видишь наверху большой винт? Открути его и потяни колесо на себя.

Она следует моим инструкциям и освобождает колесо. Потом пытается достать его, но колесо подпрыгивает и падает обратно в багажник. Ничего не получилось.

— Слушай, а что ты мне не помогаешь?

— А я-то при чем? Меня тут как бы нет. Ты сказала, что я не был предусмотрен на этот вечер, правильно? Я уж не говорю о равенстве полов. И поэтому есть еще одна важная вещь.

Она встает напротив меня и упирает руки в бока.

— Интересно, какая именно?

— Ты сказала, что у тебя третий дан, так ведь? Если ты не справишься с колесом… ха-ха…

Она смотрит на меня с яростью. Потом ныряет в багажник, хватает колесо и распрямляется. Это дается ей с трудом, и я спешу ей на помощь. Но она вытаскивает колесо прежде, чем я успеваю подойти.

— Все я сделала, не думай, — и, проходя мимо, нарочно задевает меня плечом.

— Подвинься! Чего встал на пути, мешаешь.

Она катит колесо, удерживая его вертикально, и чуть им меня не сбивает.

— Ты уберешься отсюда или нет?

— Не вопрос! Пойду-ка я посижу под деревом, выкурю сигаретку. Эй, спокойнее, спокойнее!

— Давай, вали отсюда.

Я сажусь у обочины под каменной стеной и закуриваю. Сижу молча, в темноте и смотрю на нее. Потом кричу:

— Молодец, молодец, у тебя отлично получается!

Она опускается перед машиной, чтобы установить домкрат. Стоит на коленях, упершись в землю руками и прикидывает, куда тут его приспособить. Попка, обтянутая джинсами, маленьким синим холмиком четко выделяется на фоне кузова машины. Она двигает ею, пытаясь найти верное место для домкрата. Прекрасное зрелище.

— Эй, ты даже не представляешь, какая отсюда панорама открывается! Тебе надо бы увидеть! Луна, круглая, ровная луна, представляешь?

Она встает, вытирая руки. Трет ладонь тонкими пальцами, стряхивая кусочки щебня, прилипшие к мягкой коже.

— Да какая луна, где ты ее увидел?.

— Две минуты назад была видна, клянусь тебе, — такая луна, обтянутая джинсами, просто чудо. Она только что виднелась из-под твоей машины.

— Да пошел ты.

Она начинает крутить домкрат и машина слегка раскачивается.

— Скажи мне, когда закончишь, я пока посплю.

Ложусь на спину у стены. Смотрю на облака, плывущие по темному небу. Вот они перемешиваются с дымом, который я выпускаю изо рта. Чистые, прозрачные, насыщенные невидимым светом, излучаемым луной; ее не видно, но она там, за облаками, — луна, не обтянутая джинсами. Выпускаю дым изо рта. Улыбаюсь и поворачиваюсь — посмотреть, как дела у Джиневры. Она откручивает болты. С трудом проворачивает балонный ключ. У нее не получается и она рывком поднимается с колен. Ключ, надетый на болт, соскальзывает и падает на землю. Она тяжело вздыхает и поправляет волосы тыльной стороной ладони, чтобы не запачкаться. Прекрасная и раскрасневшаяся. Она снова надевает балонник на болт и делает вторую попытку. Слышен гул приближающейся машины. Это темная «Toyota corolla». Она едет медленно, мигает фарами и гудит. Потом тормозит; слегка накренившись, машина дает задний ход. Описывает задним ходом полукруг и останавливается перед «Микрой» Джиневры. Из машины выходят трое. Я сажусь, чтобы лучше видеть. Это три парня. Я бросаю сигарету на землю и продолжаю наблюдать за происходящим.

— Привет, что ты тут делаешь одна ночью? — говорит один.

— Пробило колесо? Вот непруха, — говорит другой.

— Непруха у нас, мы-то думали, ты — шлюха, — говорит третий.

Они смеются.

Один из парней кашляет. Им лет по двадцать, у них короткие волосы, наверное военные.

Джиневра не смотрит в мою сторону.

— Слушайте, помогите мне поменять колесо.

— Конечно… с удовольствием.

Самый маленький опускается у колеса и балонником откручивает болты.

— Вот блин, они все проржавели.

— Я никогда в жизни не менял колеса на такой машине.

— Все всегда бывает в первый раз.

Один из парней развязно смеется, остальные ему вторят.

— Слушай, а тебе повезло, что сегодня вечером тут проезжали мы.

На этот раз Джиневра бросает взгляд на меня и тайком делает мне жест рукой, как бы говоря: «Вот видишь, эти мне помогли».

Низенький работает — быстро откручивает все болты и снимает проколотое колесо. Он бросает его под ноги, оно, слегка подпрыгнув, замирает на земле, Сразу же ставит новое. Центрует и закручивает все болты. Сначала наживляет каждый, потом по очереди закручивает намертво. Должно быть, днем он работает на автосервисе. Снимает балонник с последнего болта и встает.

— Вуаля, готово. Все в порядке, синьорина.

Парень вытирает руки, проводя ими по джинсам над коленями. Джинсы такие грязные, что на них не остается никаких отпечатков.

— Спасибо, что бы я делала без вас.

Что тут скажешь, думаю я. Она настоящая королева. Правильная фраза, сказанная в правильный момент. Или неправильная. Просто попытка избавиться от них корректно. Но, как я и ожидал, фраза не возымела действия.

— Да как же так? Ты хочешь просто уехать?

Самый высокий тип, да к тому же и самый толстый, берет инициативу в свои руки.

— Ну, я же сказала вам спасибо. У меня бы ушло на это много времени, вы же видели, я…

Парень смотрит на товарищей и улыбается. На нем широкий бордовый свитер с узким горлом и черной полосой на груди.

— Ладно, но поцеловать-то нас тебе не трудно?

— И речи быть не может.

— Ну-ну, мы же не просим ничего такого…

Он смеется довольным смехом, от которого даже я охренел. У него такие кривые зубы, что лицо становится похоже на гротескную маску.

— Ну, давай, давай поцелуемся.

Парень берет Джиневру за подбородок и тянет его кверху. Джиневра не может даже пошелохнуться. Он обнимает ее за талию и пытается поцеловать. Джиневра инстинктивно отклоняется назад. Парень пытается лизнуть ее по щеке и тянется к губам, хочет засунуть ей в рот язык. Джиневра вырывается. Этот тип сильный, крепко ее держит. Джиневра пытается коленом врезать ему между ног, но он слишком высокий. У нее ничего не получается. Низенький, который менял ей колесо, молча смотрит на происходящее. Похоже, он немного смущен. Третий, толстяк, весело смеется, он сильно возбужден, болеет за приятеля.

— Класс, Пье, воткни ей язык в рот!

Пье, то есть, как я понимаю, Пьетро, никак не может справиться с девчонкой. Джиневре даже удается в какой-то момент дать ему кулаком по голове.

— Ах ты, сука! — Пьетро хватается руками за лоб.

— Так тебе и надо, козел! — Джиневра отскакивает, приводит в порядок волосы и стоит посреди улицы, не убегая и не зовя меня на помощь.

• Предыдущая
• 27/96
• Следующая