Возвращение весны - Митчелл Фрида - Страница 17

— Отчасти. — Лука не пытался извиниться или сделать вид, что не понял ее слов, но было заметно, что он почувствовал огромное облегчение, когда она прореагировала достаточно спокойно. Опыт был рискованным, но, в конце концов, что в жизни не рискованно?

Некоторое время она со смешанными чувствами смотрела на него, а потом опустила взгляд на просыпающегося ребенка. Нужно быть жестоким, чтобы быть добрым. Это старая истина, и, понимая Луку, как никто другой, Эми знала: он никогда не откажется от того, что считает правильным, каким бы безжалостным при этом ни казался.

Эми заново привыкала к ощущению ребенка на руках, к его запаху, пока София не принесла кофе и не начался обычный светский разговор.

— Вы уверены, что не хотите позавтракать? — спросила София, когда через несколько минут Лука поднялся с места и потянул за собой Эми.

— В следующий раз. — Лука улыбнулся одной из своих редких, но замечательных улыбок, словно солнцем освещающих его лицо и неизменно завораживавших немногих счастливцев, которым довелось видеть эту метаморфозу. — Мы вернемся к обеду, и, надеюсь, тогда я увижусь с Массимо. Он по-прежнему много работает?

— Как всегда! — Закатив глаза к небу, София воздела руки в чисто итальянском жесте отчаяния и, взяв из рук гостьи Джакомо, проводила их до машины.

Эми больно было смотреть на ясноглазого темноволосого малыша, так похожего на До-менико, но боль была уже не такой острой, как прежде. Тем не менее она была рада, когда машина завернула за угол и вилла скрылась из виду. Внезапно в голову ей пришла одна мысль, и, повернувшись к Луке, она на мгновение коснулась его руки.

— Ты не хотел оставаться на вилле из-за Джакомо? — осторожно спросила она. — Подумал, что мне будет слишком тяжело?

Быстро взглянув на нее, Лука вновь сосредоточил внимание на дороге.

— И поэтому тоже.

— Но тогда зачем было вообще привозить меня сюда? — изумленно спросила Эми.

— Пьетро необходимо общение с другими детьми, — осторожно ответил Лука. — К тому же уже пора…

— Пора? — Она непонимающе уставилась на его суровый красивый профиль.

— Пора посмотреть в глаза Джакомо и всем другим Джакомо, — спокойно ответил он. — Кроме того, как я уже сказал, ребенок — только одна из причин, по которым я не захотел остаться с Софией и мальчиками. — Он вновь взглянул на нее; в его глазах бушевало сдерживаемое пламя. — Неужели тебе трудно представить, что я могу захотеть несколько часов побыть наедине со своей женой?

— Не надо! — Буря эмоций, охватившая ее при этих словах, потрясла Эми. — Не говори так!

— Но это правда. — Он грустно улыбнулся. — Какой бы отвратительной ни казалась тебе эта мысль, факт остается фактом. Ты моя жена, Эми, и мы жили врозь целый год!

— Чья же в этом вина? — с горечью спросила она. — Ты…

— Хватит… Замолчи! — Теперь его голос звучал сурово. — Я не собираюсь весь день спорить с тобой. Это не принесет пользы никому из нас. Ради прошлого, давай на сегодня заключим перемирие.

Эми замерла, тело ее словно свело судорогой, а сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. Она не хотела перемирия. Слишком уж она боялась. И не Луки… А того, что может произойти, если она хотя бы на мгновение потеряет контроль над собой.

О Господи… Эми на секунду прикрыла глаза, ее обожгло презрение к себе. Кто она — женщина или трусливая мышь?! Где ее внутренний стержень, вера в свой характер? К тому же Лука отлично знает, что она считает их отношения конченными. И конечно же, в память о Доменико, в память об прежней любви можно на один день прервать войну.

— Хорошо. — Эми не видела, как вздрогнуло его сильное тело. — Перемирие, но только на сегодня. Будем друзьями.

— Друзьями? Это что-то новенькое, малыш. — Его губы скривились в улыбке. — Но хватит разговоров! Сейчас мы позавтракаем и осмотрим местные достопримечательности, а потом остановимся на берегу маленькой бухточки и искупаемся в море, на которое ты с такой жадностью смотришь. Хорошо?

Это было правдой: стоило ей посмотреть на сапфировую воду, и у нее возникало непреодолимое желание погрузиться в нее, охладить разгоряченное тело. Но только не сейчас, в компании Луки, и, уж конечно, не в маленькой бухточке! Она хорошо помнила, как ловко он когда-то отыскивал пустынные маленькие пляжи, и то, что неизменно следовало после купания, когда они ложились на теплые камни.

Это воспоминание заставило ее торопливо, на одном дыхании проговорить:

— Нет-нет. Мы не будем купаться. Я не взяла ни купального костюма, ни полотенец, и потом, мы должны вернуться к обеду. Нехорошо заставлять Софию ждать!

— Конечно, — охотно согласился Лука, явно понявший и ее беспокойство и причину его. — Но я предусмотрительно захватил с собой все нужное, и у нас с тобой масса времени. А теперь мы зайдем в это кафе, после чего осмотрим для начала собор. Звонница тринадцатого столетия должна тебе особенно понравиться, а некоторые предметы церковной утвари просто уникальны…

После завтрака и прогулки вдоль побережья она обнаружила, что получает удовольствие от экскурсии. Может быть, даже излишнее удовольствие, подумала она с кривой усмешкой. Лука был очаровательным спутником и прекрасным гидом. Перемирие, вынуждена была напомнить себе Эми, но не более! Во всяком случае, с ее стороны.

Они подошли к машине в самый разгар полуденного зноя. Несмотря на начало мая, в ярко-голубом небе ослепительно пылало солнце, очертания домов и улиц расплывались в мареве. Необычная погода, характерная скорее для июля или августа, стояла уже несколько дней. А во внутреннем, выложенном булыжником, дворе замка жара казалась просто непереносимой.

Однако Лука оставался по-прежнему бодрым и подтянутым, невозмутимым и выдержанным. Бессильно откинувшись на спинку сиденья, Эми с раздражением взглянула на него.

— Неужели тебе не жарко? Сегодня просто как в печке.

— Просто ты не успела акклиматизироваться — вот и все, — беззаботно отозвался Лука.

Ей вдруг очень захотелось чем-нибудь задеть его.

— Учитывая мое везение, я акклиматизируюсь как раз ко дню моего отъезда, — мрачно заявила она, наблюдая сквозь опущенные ресницы за произведенным впечатлением. — А дома наверняка будут грозы и дожди.

— Вполне возможно. — Ему, казалось, было безразлично и то и другое. — Тебе будет прохладнее, когда мы тронемся, — добавил он, заводя двигатель.

Так, значит, его не слишком огорчает ее намерение в скором будущем вернуться в Англию! Ей следовало бы испытывать облегчение, однако оно так и не наступило.

Дура, дура, дура! Эми чувствовала себя глубоко несчастной. Боже, а чего же она ожидала? Уверений в вечной любви? Горячего раскаяния? Неужели рассчитывала, что Лука на коленях будет просить прощения за измену?

Глубоко вздохнув, она приказала себе успокоиться. Даже если Франческа уже в прошлом, ее место, несомненно, заняла другая красотка. Лука был вполне земным человеком со здоровыми сексуальными запросами.

— Ты сейчас похожа на одного из семи гномов, а именно на Грампи. — Эми была настолько погружена в свои мысли, что раздавшийся рядом ленивый голос заставил ее вздрогнуть. — Отчего ты так свирепо хмуришься, малыш? — тихо спросил он. — Вид у тебя… очень грозный… Ну? Чем я опять провинился?

— Ты? — Эми выдавила из себя смешок, который должен был бы звучать весело и снисходительно, но такого не произошло. — С чего ты взял, что я думала о тебе?

— Пожалуй, только я способен вызвать столь устрашающую гримасу на твоем лице, — медленно ответил он. — И мне жаль, действительно жаль, потому что обычно у тебя такие хорошенькие губки — они словно просят, чтобы их поцеловали, и обещают неземное наслаждение…

— Перестань! — в смятении выпалила Эми.

Но он продолжал как ни в чем не бывало: — А твоя кожа такая нежная, мягкая и белая и так замечательно пахнет, что не требует никаких духов. Я прекрасно помню, как будил тебя по утрам, вдыхая твой аромат, Эми, и как ласкал тебя до тех пор, пока ты не пробуждалась для…