Леопард - Несбё Ю - Страница 65

• Предыдущая
• 65/133
• Следующая

— Интересная теория, Сульнес.

Она терпеть не могла, когда ее называли по фамилии, а он обычно обращался к ней так, когда злился или считал уместным напомнить о своем интеллектуальном превосходстве. И она позволяла это ему, потому что у него, видимо, бывала такая потребность. А иной раз он и правда, наверное, оказывался умнее. Ведь она и влюбилась-то, кажется, в первую очередь в его несомненный интеллект. Впрочем, сейчас это уже плохо помнилось.

— Мне надо возвращаться на работу, — сказала она.

— И что ты там будешь делать? — спросил Микаэль и взглянул на смотрителя, который стоял и зевал за барьером в глубине зала. — Считать скрепки и ждать, пока ваш отдел закроют? Ты хоть понимаешь, какую проблему ты мне устроила с этим Лейке?

— Я устроила? — изумленно воскликнула она.

— Поменьше эмоций, дорогая. Именно ты позвонила мне и сообщила, что Харри нарыл на Лейке. И что собирается его задержать. Я тебе поверил. Я поверил тебе настолько, что арестовал Лейке по твоей наводке и потом фактически рассказал прессе, что дело раскрыто. И сейчас мы огребем по полной. У парня железное алиби по меньшей мере по двум убийствам. Дорогая, нам придется его выпустить в течение суток. Будущий тесть Галтунг небось сидит и думает, а не подать ли уже иск и кого из этих чертовых адвокатов задействовать, а министру юстиции очень захочется узнать, как могла выйти такая промашка? И голова, которая в данный момент лежит на плахе, не твоя, не Холе и не Хагена, — это моя голова там лежит, Сульнес. Понимаешь? Только моя. И с этим надо что-то делать. Причем тебе!

— И что я должна сделать?

— Пустяк, а дальше мы уже сами. Я хочу, чтобы ты сегодня пошла с Харри погулять. Вечерком.

— Погулять? Я?

— Ты ж ему нравишься.

— С чего ты взял?

— Я что, не рассказывал тебе, что видел, как вы сидели и курили на веранде?

Кайя побледнела:

— Ты пришел поздно, но ты не сказал, что нас видел.

— Вы были настолько поглощены друг другом, что и не заметили, как я подъехал, так что я припарковался и стал на вас смотреть. Ты ему нравишься, дорогая. И сейчас я хочу, чтобы ты его куда-нибудь с собой увела, ненадолго, на пару часов.

— Почему?

Микаэль Бельман улыбнулся.

— Он слишком много дома сидит. Или лежит. Хагену не следовало давать ему отдыхать, таким людям, как Холе, это противопоказано. И мы же не хотим, чтобы он там спился в Оппсале, не так ли? Своди его куда-нибудь поужинать. В кино. Пивка попить. Только позаботься о том, чтобы его не было дома между восемью и десятью. И будь осторожна. Я не знаю, он такой проницательный или просто параноик, но он очень пристально смотрел на мою машину в тот вечер, когда от тебя уходил. Договорились?

Кайя не ответила. Микаэль улыбался той улыбкой, о которой она могла только мечтать во время долгой разлуки, когда работа или семейные обязательства мешали их встречам. Так почему эта улыбка действует на нее сейчас как рвотное?

— Ты… не собираешься ли ты…

— Я собираюсь сделать то, что должен, — сказал Микаэль и глянул на свои часы.

— А должен ты…

Он пожал плечами:

— А ты как думала? Поменять головы на плахе, ясное дело.

— Не проси меня об этом, Микаэль.

— А я тебя и не прошу, дорогая. Я тебе приказываю.

Голос ее был едва слышен:

— А если… если я скажу «нет»?

— Тогда я уничтожу не только Холе, но и тебя тоже.

Свет с потолка высветил пятна на его лице. Как он красив, подумала она. Кто-то должен написать его портрет.

Сейчас марионетки заплясали, как им и полагается. Харри Холе выяснил, что я звонил Элиасу Скугу. Он мне нравится. Я думаю, мы, возможно, могли бы стать друзьями, если бы встретились в детстве или молодости. У нас есть кое-что общее. Например, интеллект. Похоже, он единственный из следователей способен разглядеть то, что прячется за видимыми фактами. Но это, конечно, означает также, что с ним надо быть осторожнее. С нетерпением жду продолжения. Как ребенок.

Харри открыл глаза и уставился на огромного квадратного красного жука, который полз по направлению к нему между двух пустых бутылок, урча как кошка. Перестал, потом снова заурчал, приблизился к нему еще на пять сантиметров по стеклянной поверхности журнального столика, оставляя после себя чуть заметный след на сигаретном пепле. Харри протянул руку, схватил жука и приложил к уху. Услышал свой собственный голос, звуки выходили странные, как будто камни в камнедробилке перекатывались:

— Прекрати мне названивать, Эйстейн.

— Харри…

— Кто это?

— Это Кайя. Ты что делаешь?

Он посмотрел на дисплей, чтобы убедиться, что голос не врет.

— Отдыхаю. — Он почувствовал, что еще немного — и его желудок захочет избавиться от своего содержимого. Опять.

— Где?

— На диване. И сейчас положу трубку, если у тебя ничего важного.

— Ты хочешь сказать, что ты дома, в Оппсале?

— Ну… Дай взгляну. Обои, во всяком случае, те же. Слушай, мне надо бежать.

Харри швырнул телефон в изножье дивана, встал, немного наклонившись, чтобы не потерять равновесия, и заковылял, выставив вперед голову, словно пеленгатор или таран. Так ему удалось добраться до кухни без существенных столкновений с мебелью. Он даже успел опереться обеими руками на мойку, прежде чем его вырвало.

Когда он снова открыл глаза, то увидел, что сушка для посуды по-прежнему стоит в мойке. Жидкая желто-зеленая рвотная масса стекала по ребру одной-единственной тарелки. Харри повернул кран. Одно из преимуществ того, что ты алкоголик, возвращающийся к своим старым привычкам, заключается в том, что на второй день тебя уже не тошнит от собственной блевотины.

Харри выпил воды из-под крана. Немного. Еще одно преимущество опытного алкоголика заключается в том, что точно знаешь, сколько уместится у тебя в желудке.

Он пошел назад в гостиную, широко расставляя ноги, как будто наделал в штаны. Он это, кстати, еще не проверил. Лег на диван и услышал тихое кваканье в том конце, где были его ноги. Тонкий лилипутский голосок звал его по имени. Он пошарил в ногах и снова приложил к уху маленький мобильный телефон.

— В чем дело?

Что бы такого сделать с этой желчью в горле, горячей как лава, харкнуть, может, чтобы освободиться от нее, или, наоборот, проглотить? Или пусть жжет, он это заслужил?

Он слушал, а Кайя объясняла, что хочет повидаться. Не могли бы они встретиться в ресторане «Экеберг»? Например, сейчас. Или через час.

Харри глянул на опустевшие бутылки из-под «Джима Бима» на журнальном столике и потом на часы. Семь. Винный магазин закрыт. А в ресторане есть бар.

— Сейчас, — сказал он.

Он положил трубку, и телефон тут же зазвонил снова. Он посмотрел на дисплей и нажал кнопку ответа:

— Привет, Эйстейн.

—  Наконец-то!Черт, Харри, не пугай меня, я уж подумал, а не сыграл ли ты в Джимми Хендрикса? [104]

— Можешь отвезти меня к ресторану «Экеберг»?

— Какого черта? Ты за кого меня держишь? За говенного таксиста?

Через восемнадцать минут машина Эйстейна стояла у крыльца. Эйстейн опустил стекло в окошке и со смехом прокричал в него:

— Эй, алкаш, дверь помочь запереть или сам справишься?

— Ужин? — поинтересовался Эйстейн, пока они ехали по Нурдстранну. — Чтобыпотом трахнуть или потому, что ужетрахнул?

— Расслабься. Мы просто вместе работаем.

— Ага. Как говорила моя бывшая: «Кого каждый день видишь, того и хочется». Наверное, прочитала в каком-нибудь дамском журнале. Но она имела в виду не меня, а ту поганую крысу в соседнем офисе.

— Эйстейн, ты ведь не был женат.

— А мог бы. Этот тип ходил в норвежской вязаной кофте, всегда был при галстуке и к тому же говорил на нюношке. [105]Не на диалекте, а на долбаном нюношке Ивара Осена, я не шучу. Прикинь, лежишь вот так один и думаешь: вот как раз сейчас твою потенциальную жену трахают на офисном столе, и так и видишь перед собой вязаную кофту и под ней голую белую деревенскую задницу, которая ходит туда-сюда, пока не замрет, втянув щечки, с воплем: «Кажись, кончил!».

• Предыдущая
• 65/133
• Следующая