Нетопырь - Несбё Ю - Страница 7

• Предыдущая
• 7/68
• Следующая

— Или есть опыт в подобных делах.

Харри посмотрел на Эндрю.

— В смысле?

— У нее нет ни кожи под ногтями, ни волос убийцы на одежде, по рукам не скажешь, что она отбивалась. Она погибла так быстро, что почти не успела оказать сопротивление.

— Вы с похожим уже сталкивались?

Эндрю пожал плечами:

— Поработай здесь с мое — любое убийство будет на что-то похоже.

Да нет, подумал Харри. Как раз наоборот. Чем дольше работаешь, тем больше убеждаешься, что в каждом убийстве есть свои детали и нюансы, делающие его непохожим на остальные.

Эндрю посмотрел на часы:

— Через полчаса утреннее совещание. Надо поторапливаться.

Начальником следственной группы был Ларри Уодкинс, выпускник юридического факультета, стремительно взбежавший по карьерной лестнице. Губы тонкие, волосы редкие. Говорит кратко, быстро и по делу, не заботясь о ненужных интонациях и прилагательных.

— Да и о вежливости, — признался Эндрю. — Опытный следователь, но не из тех, кого просишь позвонить родителям, когда дочь находят мертвой. К тому же он, когда нервничает, начинает ругаться.

Правая рука Уодкинса — Сергей Лебье, подтянутый югослав с бритой головой и острой бородкой, что делало его похожим на Мефистофеля в костюме. Вообще-то Эндрю недолюбливал людей, которые слишком заботятся о своей внешности.

— Но Лебье — совсем другое дело. Он не павлин, просто хочет выглядеть аккуратно. А еще у него есть привычка во время разговора изучать свои ногти. Но не чтобы кого-то задеть. А в обеденный перерыв он чистит свои туфли. И разговаривать особо не любит: ни о себе, ни о чем-либо другом.

Самым младшим в команде был Юн Суэ — невысокий сухощавый паренек с неизменной улыбкой. Его семья приехала в Австралию из Китая тридцать лет тому назад. А лет десять назад, когда Суэ было девятнадцать, родители решили съездить на родину и не вернулись. Дед говорил, что сын «ввязался в политику», но не распространялся на эту тему. Суэ так и не узнал, что же с ними произошло. Теперь на нем были старики и двое младших братьев, поэтому он работал по двенадцать часов в сутки, из которых по меньшей мере десять улыбался.

— Если знаешь тупую шутку — расскажи ее Суэ. Он смеется надо всем, — говорил Эндрю по дороге.

Итак, все они собрались в тесной комнатушке с жалобно скрипящим вентилятором под потолком. Уодкинс встал у доски и представил Харри остальным.

— Наш норвежский коллега перевел письмо, найденное в квартире Ингер. Что ты можешь о нем рассказать, Хоул?

— Хоу-ли.

— Прошу прощения, Хоули.

— Ну, она пишет о человеке по имени Эванс. И судя по всему, именно его она держит за руку на фотографии над письменным столом.

— Мы проверили, — сказал Лебье. — Похоже, что это Эванс Уайт.

— Вот как? — Уодкинс удивленно поднял тонкую бровь.

— О нем нам известно не так много. Родители приехали из Штатов в конце шестидесятых и получили вид на жительство. Тогда это не было проблемой, — добавил Лебье. — Так или иначе, они колесили по стране, практикуя вегетарианство и балуясь марихуаной и ЛСД, по тем временам дело обычное. Потом родился Эванс, родители развелись, и когда парню было восемнадцать, отец уехал обратно в Штаты. Мать занимается знахарством, сайентологией и всякого рода мистикой. На каком-то ранчо на Золотом берегу она открыла свое заведение, так называемый «Хрустальный храм», и там продает туристам и духовным искателям камни-амулеты и всякое привозное барахло из Таиланда. В восемнадцать лет Эванс решил заняться тем же, что и большинство австралийских подростков, — он посмотрел на Харри. — То есть ничем.

Эндрю откинулся на спинку кресла и громко пробурчал:

— Да, хорошо просто бродить по Австралии, заниматься серфингом и жить на деньги налогоплательщиков. Отличная социальная система, отличный климат. Отличная у нас страна! — И он снова сел прямо.

— У него уже давно нет определенного места жительства, — продолжил Лебье. — Но нам известно, что не так давно он обитал где-то на окраине Сиднея вместе с «белой рванью». Однако те, у кого мы спрашивали, говорят, он куда-то запропал. Его ни разу не арестовывали. Так что единственное его фото, какое у нас есть, — фотография на паспорт, который он получил в тринадцать.

— Да вы волшебники, — заметил Харри. — Это ж как вам удалось по одной фотографии и имени так быстро отыскать парня среди восемнадцати миллионов?

Лебье кивнул на Кенсингтона.

— Эндрю узнал город на фотографии. Копию фотографии мы отправили в местный полицейский участок, и они выдали нам имя. Оказалось, что там парень «занимает положение в определенных кругах». В переводе на нормальный язык это значит, что он — один из наркобаронов, торгует марихуаной.

— Судя по всему, городок совсем небольшой, — предположил Харри.

— Нимбин, свыше тысячи жителей, — сообщил Эндрю. — Основным занятием было молочное животноводство, до тех пор пока в 1973 году Австралийское национальное студенческое общество не надумало провести так называемый фестиваль «Аквариус». — На лицах у присутствующих появились ухмылки. — Собственно говоря, лозунгами фестиваля были идеализм, альтернативный образ жизни, возврат к природе и все такое прочее. Газеты только и писали, что о студентах, которые ходили нагишом и занимались сексом направо и налево, не считаясь с приличиями. Праздник длился десять дней, но кое у кого он затянулся. Почва в окрестностях Нимбина плодородная. Для всего. И сейчас я, если можно так выразиться, сомневаюсь, что молочное животноводство там по-прежнему важнейшая статья дохода. На главной улице, в пятидесяти метрах от полицейского участка, находится самый открытый в Австралии рынок, где торгуют марихуаной. Не удивлюсь, если и ЛСД.

— Так или иначе, — подытожил Лебье, — Эванса, если верить полиции, недавно видели в Нимбине.

— В настоящее время губернатор Нового Южного Уэльса развернул борьбу с наркотиками, — вставил Уодкинс. — Должно быть, правительство заставило его ужесточить меры против растущей наркомании.

— Точно, — кивнул Лебье. — Полиция делает аэрофотосъемку полей, засеянных коноплей.

— К делу, — сказал Уодкинс. — Нужно найти этого парня. Кенсингтон, ты, похоже, неплохо ориентируешься в тех краях, а вам, Хоули, будет интересно поездить по Австралии. Маккормак позвонит в Нимбин, предупредит о вашем приезде. Юн, продолжай стучать по клавиатуре и искать, искать, искать. Let's make some good! [10]

—  Let's have some dinner, [11]— бросил Эндрю.

Смешавшись с туристами, они сели на монорельс до бухты Дарлинг, сошли в Харборсайде и расположились на обед в кафе под открытым небом с видом на залив.

Мимо продефилировали длинные ноги на высоких шпильках. Эндрю не постеснялся охнуть и присвистнуть, обратив на себя внимание посетителей. Харри покачал головой.

— Как поживает твой друг Отто?

— Ну… Места себе не находит. Ему предпочли женщину. Говорит, если у твоего любовника кроме тебя есть женщина, он останется с ней, а не с тобой. Не беда, ему не впервой. Как-нибудь переживет.

Харри показалось, что на него упала пара капель. Он удивленно взглянул на небо — и правда, с северо-запада незаметно подкралась тяжелая грозовая туча.

— А как ты узнал Нимбин по фотографии какого-то дома?

— Нимбин? Забыл тебе сказать: я старый хиппи, — осклабился Эндрю. — Всем известно, что те, кто хвастает, будто помнит фестиваль «Аквариус», на самом деле врут. Ну я-то во всяком случае помню дома на главной улице. И ощущение, как будто оказался в бандитском городке из вестерна, раскрашенном каким-то психом в сиреневый и золотой. Думаю, эти цвета застряли в моем подсознании, так на меня подействовало их сочетание. И я сразу вспомнил про них, увидев ту фотографию.

После обеда Уодкинс созвал еще одно совещание. На этот раз кое-что интересное удалось найти Юн Суэ.

• Предыдущая
• 7/68
• Следующая