«Черная пехота». Штрафник из будущего - Конторович Александр Сергеевич - Страница 48

• Предыдущая
• 48/81
• Следующая

– Самарканд, Бухара… много, где пришлось…

– Служил?

– Уже нет. Работал.

– Где же это?

– Да так… по-разному.

– Надо же… Я уж думал – земляк!

– Не повезло. Я из Москвы.

– И как там?

– По-разному. Строят много. Красиво! Один Речной вокзал чего стоит! Эх! Сейчас бы туда…

– И не говори, – старшина затянулся самокруткой. – Я тебе ракетницу принес. Патронов два десятка, хватит?

– Должно. Ракеты какие?

– Пяток осветительных, красные, зеленые есть, белые. Всего понемногу.

– Отлично! Давай так уговоримся. Красная ракета – артогонь в ее направлении. Зеленая – минометы. Белая – огонь на меня.

– Даже так?

– Так я в доте буду. Вашими пушками и минами его не взять.

– Ишь ты, уверенный! А ну как не возьмешь дот?

– Так тогда и базарить не о чем. Все там и ляжем.

– Смотри ты! Где воевал-то?

– Халхин-Гол, финская.

– Уважаю. А сюда как попал?

Не вдаваясь в подробности, я поведал ему историю своего персонажа. Старшина покачал головой.

– Бывает. Ну ничего, дот возьмешь – назад вернешься.

– Не хотелось бы…

– Ну так комбат на тебя глаз положил. Это я тебе точно говорю, давно его знаю. Мужик он правильный, зазря не шумит. Солдат бережет, а это – сам понимаешь!

Мы допили чай, посидели еще немного, разговаривая о всяких мелочах. После чего он встал, снял с плеча вещмешок и, покопавшись, вытащил оттуда фляжку.

– Держи. Пригодится, ежели что.

– Спасибо!

Мы попрощались, и я пошел к роте. Времени на отдых оставалось немного, и хотелось поспать по-человечески хотя бы пару-тройку часов.

Я приподнялся над бруствером, вглядываясь в темноту. Темно, только изредка с немецких позиций взлетали осветительные ракеты. В это время по полю быстро бежали изломанные тени, складываясь в причудливые узоры и образуя удивительные картины. Надо же, столько лет воюю, а вот такие картинки вижу впервые. Как-то вот всегда было не до этого. Да и сейчас времени на любование этими абстрактными композициями нет. Я обернулся к группе.

– Готовы?

– Да, – хрипло ответил Чалый.

– Попрыгали!

– Чего?

– Попрыгали, говорю. Чтобы ни у кого ничего не звякало и не шебуршалось.

Минут десять ушло на подгонку снаряжения.

– Лопатки у всех? Заточить не забыли?

– У всех. Заточили – хоть брейся!

– Входим в дот, штыки долой, лопатку в руки. Там тесно, с винтовкой не развернешься, поэтому работаем ею. И парами. Один с винтовкой, второй с лопаткой. Один рубит, второй прикрывает. Все ясно?

– Ясно, – вразнобой ответили бойцы.

– В двери и проемы сразу не лезть! Там, сбоку, почти всегда есть амбразура. Стоящего во весь рост человека валят на раз. Присел – и гранату туда. Или бутылку с зажигательной смесью. Как рванет – заходи. Сразу после разрыва, пока немец не очухался! Под ноги смотрим – могут быть люки вниз. С ними аккуратнее, там, как правило, боезапас хранят. Так что с гранатами туда лучше не лезть. А то будет нам всем большая братская могила.

– Понятно.

– Усвоили крепко! В комнату ворвался, сразу выход в другую на прицел! Второй сбоку от двери или проема, лопатку наготове. Дальше не лезть, это дело следующей пары. Ваша задача – обеспечить им проход к этой самой двери. Гранату можно в дверь сунуть, лишним не будет. Кто прорвется к амбразурам, сразу же за пулемет, надо отсечь подход подкреплений к немцам. Второй пулеметчика прикрывает, мало ли откуда там недобиток какой вылезет? Еще вопросы есть?

– Нет.

– Готовимся. Дистанция друг от друга метра три, чтобы не потеряться в темноте. Ракета взлетит, падай где стоишь и не шевелись.

Бойцы задвигались, осматривая снаряжение. Кто-то спешно закурил, пряча огонек в пригоршни. По окопу двигалась темная масса. Вблизи стало ясно, шло трое.

– Леонов? – Ага, капитан пришел.

– Здесь я, товарищ капитан.

Он подошел ближе. Кто это с ним? Аристов, ну это понятно, он с нами идет. Майор? И он тут?

– Как настроение, Леонов?

– Готовимся.

– Ладно, мешать тебе не будем.

Они отошли в сторону, о чем-то заговорили. С бруствера свесилась голова.

– Эй, головорезы! Где старшой?

– Сам ты головорез! Здесь я!

– Давай за мной двигай, сделали вам проход. Не Невский, но ползти можно.

Так, ползать тут умеют плохо. Дали бы мне волю, я б вас до кровавого пота загонял бы, вы б у меня через Красную площадь туда-сюда раз по двадцать подряд бы ползали. Ладно, хоть немцы далеко, не услышат. Это что за темная полоса? Ага, овраг. Здесь он не глубокий, но широкий. Танк действительно не пройдет. У нас его и нет, так что и думать не о чем. Так, это что? Ага… подножие холма… значит, секрет лежит метрах в ста – ста пятидесяти справа. Лады, пора и к нему в гости.

– Товарищ лейтенант? – шепотом спросил я. Он шел сзади и должен был бы быть где-то рядом.

– Здесь я.

– Командуйте тут, а я к секрету наведаюсь. Посмотрю там, что и как. Не возражаете?

– Давайте, Леонов. Один пойдете?

– Куда ж я один-то? Дайте пару бойцов, пусть подстрахуют меня издали.

Что тут ему сказать? Толку от бойцов – как с козла молока. Но и отпустить меня одного лейтенанту стремно. Я же все-таки штрафник, какое ко мне доверие может быть? Вот задавим дот, тогда и говорить проще будет. Ладно, чего это я разошелся? Не говори «гоп!», пока не перепрыгнешь…

– Леонов?

– Да, товарищ лейтенант?

– Вот двое бойцов, с тобой пойдут.

– Ясно. Так, ребята, штыки примкнуть! Работать штыком, стрелять только тогда, когда уже совсем кранты пришли. Поняли меня?

– Да, понятно все.

– Руку подниму – ложитесь на землю и ползите за мной метрах в двадцати, а лучше и подальше. А то вы мне всех немцев распугаете.

Ну, что, ползем? Пока еще нет. Взятым у саперов щупом я осторожно проверил землю перед собой. Тут их проход заканчивался. Маловероятно, что немцы поставят мины на этом склоне. Он достаточно крут, и лезть по нему проблематично. Да и камешки сверху иногда катятся, не ровен час, и заденет какой. Будет немцам побудка. Однако же черт его знает… метров пятьдесят я прополз достаточно осторожно, мин не было. Значит ли это, что их не будет и дальше? Возьму я левее, мало ли что… Так! Что это тут? Тропа… Предчувствия меня не обманули… Дождавшись бойцов, я шепотом приказал им оставаться тут и смотреть в сторону дота. Хрен его знает, когда у немцев пересменок. Уже более спокойно я двинулся по тропе в сторону секрета. Опа, тропа вниз пошла? Это куда же? Ага, немцы оказались умнее, не стали восстанавливать недострой, а сделали свой дзот. И эта траншея в него и ведет. Пройдя еще несколько метров, я присел на корточки и прислушался. Храп? Спим на посту? Бардак, а не часть! Но мне на руку. Винтовку к стенке, лопатку в руки, штык за пояс. Готов? А то ж… Шаг, еще шаг. Плащ-палатка проход закрывает. Эх, гранату бы сюда! Нельзя, тихо все делать надо. Еще шаг… Готов? Готов. Начали! Прижавшись к плащ-палатке, я резко провернулся вдоль ее края, задергивая ее уже за собой.

Дзот был узким, двухамбразурным. Одна смотрела как раз на то место, где сейчас и залег наш взвод. Вторая выходила влево, на позиции батальона. И в ней сейчас был установлен пулемет. Боком ко мне у него стоял высокий тощий немец. Услышав движение, он повернул голову в мою сторону и приоткрыл было рот. Хрямсь! И саперная лопатка врубилась ему в шею. Немец схватился руками за горло, издал какой-то булькающий звук и мешком осел на землю. Выпустив из рук лопатку, я выдернул правой рукой из-за пояса штык. Где второй? Вон он, справа, спит на каком-то подобии лежанки. Ах ты, соня, на боевом-то посту дрыхнуть? Я мягко скользнул вдоль стены. Немец, видимо что-то услышав, заворочался, начал приподниматься. Поздно! Четырехгранная игла штыка почти без сопротивления вошла ему под ребро. Левой рукой я постарался закрыть ему рот. Не совсем удачно, но предсмертный хрип все же удалось приглушить. Эх, нет у меня нормального ножа! Штык от трехлинейки, безусловно, неплох. Но в отдельности от винтовки им управляться уже не так легко. И не так эффективно. Ладно, что есть – то есть.

• Предыдущая
• 48/81
• Следующая