Безмолвная - Герритсен Тесс - Страница 23

• Предыдущая
• 23/71
• Следующая

— Я не отправляла никаких записок.

— Последние семь лет все они получали их. Всегда в годовщину резни в «Красном Фениксе». Семьи уверены, что это делаете вы. Отправляете им копии некрологов их близких. Пытаетесь вернуть назад плохие воспоминания.

— Вернуть назадвоспоминания? — Ирис застыла. — В какого рода напоминаниях нуждаются эти семьи? — Впервые в ее голосе появилось возбуждение, заставившее руки задрожать. — Я живу с моими воспоминаниями. Они никогда не покидают меня, даже когда я сплю.

— Вы отправляли какие-либо послания?

— Нет. Но никто не нуждался в этом так, как я. Из всех семей, кажется, я была единственной, кто задавал вопросы. Требовал ответов.

— Если Вы не посылали их, не знаете ли, кто бы это мог быть?

— Вероятно тот, кто считает, что истина была скрыта.

— Как и вы.

— Но я не боюсь говорить об этом.

— И делаете это очень публично. Мы знаем, что вы разместили объявление в «Глоуб»в прошлом месяце.

— Если бы вашего мужа убили, а вы бы знали, что убийца не наказан, разве вы не сделали бы чего-то подобного? Имело бы для вас значение, сколько прошло лет?

Какое-то время две женщины разглядывали друг друга. Джейн представила себя, просыпающейся каждое утро в этом обшарпанном доме, представила жизнь с невыносимым горем, мучениями о потерянном счастье. Разыскивающей причины, какие-то объяснения ее загубленной жизни. Сидя в этой комнате, на потертом кресле, она ощутила отчаяние, навалившееся на плечи, пригнувшее ее вниз, душившее любую радость. Это ведь даже не мой мир, подумала она. Я могу пойти домой и поцеловать мужа. Могу обнять свою дочь и уложить ее в кроватку. А Ирис по-прежнему останется здесь, в ловушке.

— Это было девятнадцать лет назад, миссис Фэнг, — сказала Джейн. — Понимаю, что двигаться дальше совсем не просто. Но другие семьи этого хотят. Патрик Дион, Марк Мэллори — они не сомневаются, что убийцей был Ву Вэйминь. Возможно, пришло время и вам принять то, что они приняли много лет назад.

Ирис вздернула подбородок и ее глаза были тверды, как кремень.

— Я не собираюсь принимать ничего, кроме правды.

— Откуда вам знать, что это и не естьправда? Согласно полицейскому отчету, подавляющее число улик говорит против Ву Вэйминя.

— Полиция его не знала.

— А вы можете быть уверены, что знали его?

— Да, полностью. И это мой последний шанс сделать все правильно.

Джейн нахмурилась.

— Что вы имеете в виду, говоря о последнем шансе?

Ирис собралась с духом и подняла голову. Взгляд, который она бросила на Джейн, был исполнен спокойствия и достоинства.

— Я больна.

В комнате наступила тишина. Это простое утверждение ошеломило всех. Ирис сидела совершенно спокойно, глядя на Джейн так, словно отвергая любую жалость с ее стороны.

— У меня лейкемия в хронической форме, — пояснила Ирис. — Врач говорит, что я проживу еще лет десять. Или, быть может, даже двадцать. Иногда я чувствую себя просто великолепно. В другие дни я так измучена, что едва могу поднять голову с подушки. Вероятно, однажды эта болезнь убьет меня, но я не боюсь. Я просто-напросто отказываюсь умереть, не узнав правды. Не увидев торжества справедливости. — Она помолчала, и в ее голосе скользнула первая нота страха. — Я чувствую время, утекающее сквозь мои пальцы.

Фрост подошел к Ирис и положил руку ей на плечо. Это был обычный жест сочувствия, который используют все, но Джейн обеспокоило это прикосновение, и, приглядевшись, она увидела в его глазах потрясение.

— Она не может сегодня остаться здесь одна, — заявил Фрост. — Это не безопасно.

Тэм произнес:

— Я только что разговаривал по телефону с Беллой Ли. Миссис Фэнг может переночевать у нее, а криминалисты пока изучат место преступления.

Фрост сказал:

— Я отвезу ее туда.

— Нет, — возразила Джейн, — Тэм отвезет ее. Миссис Фэнг, почему бы вам не собрать вещи? — Она встала со стула. — Детектив Фрост, не выйдете со мной на улицу? Мне необходимо проверить периметр.

— Но…

— Фрост.

Его взгляд забегал между Ирис и Джейн и, наконец, Фрост проследовал за Джейн через входную дверь в ночь, покрытую дымкой тумана.

Как только дверь захлопнулась, она произнесла:

— Ты не хочешь рассказать мне, что происходит?

— Если бы я знал. Очевидно, кто-то пытается ее запугать. Пытается помешать задавать вопросы.

— Нет, речь о тебе. О том, как ты оказался с ней за ужином. Превратился в ее прекрасного рыцаря.

— Я пришел поговорить о случившемся с ее дочерью. Ты же сама знаешь.

— И каким же образом допрос превратился в ужин?

— Мы были голодны. Просто так вышло.

— Всякое бывает. Но идти на ужин с человеком, которого ты допрашиваешь? Это нечто, из ряда вон выходящее.

— Она не подозреваемая.

— Мы этого не знаем.

— Ради Бога, Риццоли, она жертва. Она потеряла своего мужа в перестрелке и теперь все, чего ей хочется, так это справедливости.

— Мы не знаем, чего она хочет на самом деле. По правде говоря, я не понимаю, чего ты добиваешься.

Желтый свет фонаря на крыльце рассеивал туман, обрамляя его голову призрачным нимбом. Святой Барри, бойскаут-идеалист, подумала она. Коп, от которого всегда можно ожидать только правильных поступков. Теперь он стоял перед Джейн, избегая ее взгляда, с виноватым видом.

— Я испытываю к ней жалость, — сказал он.

— Это все, что ты испытываешь?

— Мне просто хотелось… — Он вздохнул. — Ее муж умер девятнадцать лет назад, а она все еще любит его. Она по-прежнему сохнет по нему. Элис не испытывала ко мне такого даже десять лет назад, еще до того, как вышла за меня замуж. Я смотрю на Ирис и думаю, какого черта я не женился на ком-то вроде нее?

— Эта женщина практически в матери тебе годится.

— Я говорю совсем не об этом. Я не рассуждаю о том, чтобы встречаться с ней! Речь о преданности. О том, как любить кого-то всю свою жизнь, несмотря ни на что. — Он отвернулся и тихо произнес: — Мне никогда не узнать, каково это.

Входная дверь распахнулась, и они оба обернулись к детективу Тэму, сопровождавшему Ирис. Она кивнула Фросту, устало улыбнулась и забралась в машину Тэма. Даже когда свет фар растворился в тумане, Фрост по-прежнему смотрел ей вслед.

— Должна признать, — задумчиво выдала Джейн, — она заставила меня крепко призадуматься.

Он обернулся к ней.

— О чем?

— В одном ты прав. Она кого-то переполошила. Кого-то, кто разозлен или напуган настолько, чтобы проникнуть в ее дом. Вонзить нож в ее подушку.

— Что если она права насчет той перестрелки? И повар не делал этого?

Джейн кивнула.

— Полагаю, пришло время поближе присмотреться к «Красному Фениксу».

Укрытое за высокой изгородью, бруклинское имение Патрика Диона было частным Эдемом из рощиц и лужаек, где тропинки змеились от глубоких теней до солнечных цветочных клумб. Кованые ворота отворились, и пока Джейн и Фрост въезжали через них, то заметили особняк, мелькнувший среди рядов призрачно-белых берез. Это было солидное строение в колониальном стиле, расположившееся на холме, откуда открывался вид на роскошное имение Диона.

— Что такое венчурный капиталист? [24]— спросил Фрост, проезжая мимо теннисного корта, обрамленного тенистой рощицей. — Я постоянно слышу, как используют этот термин.

— Мне кажется, они получают прибыль от вложений, — ответила Джейн.

— Но откуда они взяли деньги в самом начале?

— У своих друзей.

— Мне необходимо обзавестись новыми друзьями.

Она затормозила на дорожке, где были припаркованы две машины, и посмотрела на дом.

— Не думай об этом. У тебя есть все эти деньги, этот прекрасный дом. Тем не менее, твоя жена уходит к другому мужчине. И твою дочь похищают на улице. Как по мне, то я предпочла бы быть бедной. — Она взглянула на него. — О'кей, теперь нам необходимо исправить ситуацию. Из слов мистера Диона можно сделать вывод, что Тэм точно не смог их очаровать.

• Предыдущая
• 23/71
• Следующая