Выбери любимый жанр

Архимаг в матроске-3 - Арсеньев Сергей Владимирович - Страница 14


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

14

Интересно, конечно. Всё-таки, рассказчик он умелый, это стоит признать. Давай, ври дальше.

- Рассказывай. Только морса налей ещё. Очень ты его здорово делать наловчился.

- Вот кувшин, дочка. Наливай сама, сколь хочешь.

- Спасибо.

- Так вот. Давно то было. Совсем я тогда мальцом был. Годков четырнадцать мне о ту пору было. Да был у меня брат. Такой брат, что... Всем братьям брат. Мы с ним не разлей вода были. И в лес, и в поле, и по девкам- везде вместе. Я тогда, как раз, начал по девкам ходить, страсть, как мне это дело нравилось. Ну, да тебе не понять. Не понять, да.

- Я тебя понимаю, дядюшка. Ты продолжай.

- Так вот, по девкам. Угу. Брательник-то мой всему учил меня, поправлял. Ему о ту пору уж восемнадцать сполнилось. И видный он был, справный такой, пригожий. По нему все девки в деревне сохли. Впрочем, это ты и сама понять должна. Парень- самый сок! Ага?

- Кххм... Я попробую представить себе это. Если получится. А дальше-то что было?

- А дальше, дочка, беда была. Беда страшная, неуёмная. Неподалёку от нашей деревни усадьба второго визиря была. Сам-то он к тому времени уж совсем годами ветх был, из своего дома в столице, почитай что, и не выезжал, зато в усадьбу эту любила дочка его приезжать отдохнуть. Не ведаю, от каких таких трудов дочка та отдыхала, но говорили, что "на отдых" приехала.

Так, ну-ка я угадаю, что дальше было. Наверняка братец соблазнил девку, о том проведал её папашка и устроил ему секир-башка. Попал?

- Ну и что? Молодая дочка-то?

- Да уж за сорок. Мужа своего она извела и, вдовствовала помаленьку, денежки проживая. Здоровенная бабища, если честно. Высокая, мощная. И с усами. Хе-хе. С усами, да.

- Бывает.

- Бывает. Так вот, и была она, как бы это тебе помягче сказать... В общем, была она малость на передок слабая, вот. А вернее, даже и не малость, а очень так сильно слабая. Все у нас про то знали, потому парни молодые, как заметит кто её приближение, скорее прятались, кто куда мог. И надо же было беде случиться, что однажды брательник мой из дома вышел неосторожно, а тут и она, коровища, со своей охраной. Посмотрела на него, ничего не сказала, да и уехала. Мы уж думали, обошлось на этот раз. Ан, нет! По вечеру пришли к нам домой четыре янычара, да и говорят, что госпожа, мол, приглашает брательника в гости. Мы уж и так и сяк. Батька даже денежку из кубышки достал, сунул старшему. Денежку тот, коровья морда, взял, но брательника всё одно с собой тянет. Мамка в ноги кинулась, так тот её сапогом пнул, два зуба выбил. И увели они брательника-то. Увели, да.

Упс. Я не попал. Ну, давай, ври дальше. Интересно, вообще-то.

- Нда. Неприятно, конечно, но ведь не смертельно. Не съела же она его там.

- Не съела. Не съела, да. А может, лучше бы и съела.

- Как это?

- А вот так. Привезли его через неделю на телеге. Живого, да. Живого. Только избит страшно был, видно били его и плёткой и палкой. Глаза выколоты, нос отрезан, зубов и половины не осталось. Да ещё он и... у него... в общем, когда его привезли, парнем он уже не был. Не был, да. Вот так и сходил в гости. Сходил, да.

- Весело вы там живёте. А пожаловаться?

- Пожаловаться? На дочку второго визиря? Хе-хе, смешно говоришь. Тут только если самому султану жаловаться, боле некому. Дык, кто ж простых земледельцев до султана-то допустит, а? Янычары-то, что брательника привезли, батьке один золотой дали. Говорят, госпожа передала. На лечение, мол. Да разве ж такое можно вылечить? Мамка рыдает, убивается. С горя сказала что-то обидное, так старший янычар и говорит батьке, что было оскорбление чести и на него, мол, налагается штраф. А штраф- один золотой. И отобрал, боров жирный, обратно тот золотой, что только что сам же и принёс. Вот так и живём. Живём, да.

- И после этого ты решил стать пиратом? Грабить богачей и всё награбленное, конечно же, раздавать беднякам?

- Нет, в пираты я тогда не пошёл. Брательник-то мой, как оклемался немного, в сарае повесился. Повесился, да. А когда хоронили его, жаба эта усатая, визирёва дочка, на кладбище проперлась, смотрела, как в землю его клали. Смотрела, да. А после развернулась, да и уехала в своей тележке.

- Жалко парня.

- Жалко, да. Жалко. А вечером поминки у нас дома были. И вот, прямо на поминки опять пришли янычары. Главный ихний батькину кружку схватил, медовуху выдул, рыгнул, да и тычет в меня пальцем. Говорит, госпожа теперь этого в гости приглашает, на кладбище меня заметила.

Здорово он влип. И как же отмазался?

- Я бы не пошла ни за что. После такого-то.

- А кто меня спрашивал? Схватили под руки, батьку с мамкой отпихнули, да и потащили. Потащили, да. Сам-то я тогда со страху идти не мог.

- Ты убежал по дороге?

- От таких убежишь, как же. Притащили меня в усадьбу, одежду всю сорвали, да голого в какую-то дверь впихнули и закрыли за мной. Закрыли, да. А там уж стол стоит, на столе блюд всяких куча, свечи горят, а за столом- эта бегемотиха сидит в длинном белом платье. Улыбается ещё. Проходи, мол, садись, угощайся. У нас с тобой сегодня, говорит, брачная ночь. Так-то!

- Она у вас, оказывается, ещё и эстет.

- Не знаю я, дочка, кто такие эти эстеты. Она мне больше свинью в платье напоминала. Сел я за стол, ковыряюсь в еде, хоть в глотку и не лезет ничего. Тут не до еды. А "невеста" моя рассказывает, почему с брательником так обошлась. Хотела, говорит, навсегда остаться его последней женщиной, чтобы вспоминал её, вот и охолостила. А глаза выколола, чтобы на других женщин смотреть не мог, лишь одну её помнил до самой смерти. Лишь одну её, да.

- Точно, эстет.

- Может быть, тебе виднее, дочка. Подай, пожалуйста, большую сковородку, уже лук жарить пора.

- Держи, дядюшка. Так как же ты спасся?

- А повезло мне. Повезло просто. Не думала эта морда, что я могу быть опасен. Не думала, да. Мне ж всего четырнадцать годков о ту пору было. Да и худющий я был. И роста невысокого. Невысокого, да. Налакалась моя кабаниха вина, схватила меня, да на колени к себе усадила и давай меня всего мять да щупать. А из пасти винищем несёт, аж дышать нечем. Нащупалась, встала, повернулась ко мне спиной и говорит, распусти, мол, сладенький, завязки на моём платье. Будет тебе сейчас тоже что пощупать. А на столе четыре бутылки с вином стояли. Две она уже выжрала, но две были полные. Говорю я, что не достаю, мол, нужно повыше. Влез я на стул, схватил со стола бутылку полную, да со всей дури ей по голове и треснул. Мне-то уж, один хрен, терять было нечего. Нечего, да.

- А дальше?

- Разбилась бутылка, но невесте моей хватило. Свалилась она на пол, как будто мешок с дерьмом упал. Лежит, но видно, что дышит. Пока не очухалась, разодрал я скатерть, связал ей руки за спиной и в пасть кусок ещё затолкал, чтобы не орала. Да ещё и ноги ей к её же рукам привязал, чтоб и встать не могла, гадина. Тут она и очнулась, лежит на полу, зыркает, но сделать ничего не может. Не может, да.

- Убежал, значит, дядюшка? В окно, что ли?

- Точно, дочка, утёк в окошко. Только сперва попрощался я с этой мразью.

- Попрощался?

- Попрощался, да. Попрощался. Юбку я у неё задрал, глядь- а под платьем-то и нет ничего. Только туша эта потная. Тут взял я со стола ножик, да тем ножиком титьки-то ей и отрезал. Отрезал, да. Что уж теперь. Всё одно, Белой Леди рассказал про это. А потом схватил её за волосы, да на харе волосатой вилкой глаза выковырял. Терять-то мне уже нечего. Хуже не будет. Напоследок же отломал я от одного стула ножку, немного заточил её ножом, и засунул ей промеж ног. Глубоко засунул. А как руками дальше перестало соваться, так я канделябр со стола схватил, да канделябром и забил. На всю длину забил. А убивать не стал. Живьём оставил. Пусть сама подыхает. Сама, да. Тварь такая.

- Душевно ты с ней попрощался, дядюшка.

- Вот скажи мне честно, дочка, ужель зло я тогда сотворил? Не имел разве я права на это после того, что она с моим братом единственным сделала? Да и не первым был мой брат у неё. Совсем не первым. Многих она так уже извела. Многих, да. И меня бы извела, если бы я первым не ударил. Разве плохо я поступил, что белый свет от твари поганой избавил? Несправедливо?

14
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело