Соблазнительная обманщица - Брэдли Селеста - Страница 59

– Уилберфорс, вы ведь прекрасно знаете, как бы по этому вопросу проголосовал Джек.

Вид у управляющего был немного смущенным.

– Мне неуместно говорить за него, сэр Колин. И пока такое голосование не проведено, я вынужден следовать правилам клуба. Ни одна леди, ни в какое время и ни при каких обстоятельствах не имеет права посещать клуб «Браунс».

Раздались протестующие возгласы. Несколько слуг во главе с Бейливиком подошли и встали за спиной Уилберфорса, на которого наседала разъяренная седовласая толпа.

Мэдлин вышла вперед:

– Право, джентльмены, это начинает выглядеть довольно нелепо. – Она тепло улыбнулась им всем. Старики заметно оттаяли, а кое-кто даже начал смущенно переминаться с ноги на ногу. – Граф нашел нам очень, славный домик довольно близко отсюда. Мы будем очень рады видеть вас всех у нас в гостях.

– Минуточку, – перебил ее Уилберфорс, – прошу прощения, что вмешиваюсь, миледи, но мне внезапно пришло в голову, что хотя устав запрещает дамам посещать клуб, в нем нигде не говорится о том, что им запрещено селиться здесь!

Он обвел всех безмятежно-спокойным взглядом, словно только что избежал повешения на флагштоке.

– Ура! – сказал лорд Бартлз, а сэр Джеймс возглавил целый хор хрипловатых возгласов, выражавших радость.

Мелоди присоединилась к ним, звонко закричав:

– Мы остаемся! Остаемся!

Большинство членов клуба, утомленные столь непривычными усилиями, разбрелись по своим насиженным местам и вернулись к своим привычным занятиям. Скрипели суставы стариков, усаживающихся в кресла, шуршали газеты, позвякивали кофейные чашечки.

Мэдлин удивилась столь внезапному, хотя и неспешному изменению обстановки. В холле с ними остались только Олдрич, Колин и Уилберфорс. Бейливик солидно встал у дверей, и его невозмутимость нарушила только заговорщическая улыбка, которую он адресовал захихикавшей Мелоди.

Неужели управляющий только что едва заметно поморщился? Не может этого быть! Тем не менее Эйдан решил проследить за Мелоди и молодым лакеем. Один ребенок в клубе – это уже достаточно утомительно!

Мэдлин взяла его под руку.

– Полагаю, теперь нам надо пойти и распаковать вещи, – проговорила она с улыбкой, а потом повернулась к Уилберфорсу: – Как вы думаете, можно будет пробить дверь в соседние апартаменты? Мелоди нужна детская и…

Ее снова прервали – на этот раз она не смогла закончить фразу из-за энергичного стука дверного молотка. Бейливик резко выпрямился и открыл дверь.

К несчастью, молодому лакею недостало мужества остановить ураган, каковым была леди Бланкеншип. Она пронеслась мимо него шуршащим надушенным вихрем и направилась прямо к сыну.

Он крепче сжал руку Мэдлин.

– Я заранее приношу извинения за поведение моей матери, – тихо прошептал Эйдан.

Широко раскрытыми глазами та наблюдала за приближающейся грозой.

– Откупишься потом, – пробормотала с улыбкой Мэдлин. – Бриллианты меня вполне устроят.

Эйдан с трудом сдержал Смех и поклоном приветствовал матриархальное бедствие:

– Миледи, какая приятная неожиданность!

Леди Бланкеншип остановилась, сверкая глазами и не скрывая своей ярости.

– Бланкеншип! Что все это значит?

Она резко вытянула к нему затянутую в перчатку руку. На ее ладони лежал смятый листок бумаги.

Эйдан спокойно посмотрел на него.

– Как я вижу, вы получили мое письмо, – проговорил он кротко.

– Извольте немедленно объясниться!

Сын ласково улыбнулся:

– Миледи, позвольте представить вам леди Мэдлин Уиттакер, женщину, на которой я намерен жениться… – тут он бросил взгляд на большие напольные часы, украшавшие холл, – меньше чем через час. Мэдди, это графиня Бланкеншип, моя мать. – И, не удержавшись, с озорной улыбкой добавил: – которой вскоре предстоит именоваться вдовствующей графиней.

Услышав эти слова, леди Бланкеншип опасно прищурилась. Ее гневный взгляд готов был испепелить всех.

– Леди Мэдлин!

– Леди Бланкеншип!

Мэдлин сделала книксен, но без излишней почтительности. В конце концов, она по рождению была почти такой же знатной, как эта женщина – в результате своего брака.

Выпрямившись, она уже имела наготове улыбку и непробиваемое спокойствие. И то и другое, она продемонстрировала леди Бланкеншип, которая устремила на нее ледяной взгляд таких знакомых глаз.

Мэдлин невольно стиснула Эйдану локоть: «Начинается!»

– Эсме? Дорогая, как я рад тебя видеть!

Вздрогнув от неожиданности, леди Бланкеншип перевела взгляд с Мэдлин, которую собиралась словесно изничтожить, на худосочного морщинистого старичка, стоявшего чуть позади. Ее синие глаза расширились – и она вдруг побледнела.

– Олди?

Эйдан повернулся и изумленно воззрился на лорда Олдрича.

– Олди? – тихо переспросил он.

Однако лорд Олдрич видел одну только леди Бланкеншип.

– Ах, Эсме, как чудесно ты выглядишь! – Его лицо расцвело восхищенной улыбкой. – Я всегда говорил, что лиловый – мой любимый цвет!

Леди Бланкеншип рванулась к нему. Ее путь пролег между Эйданом и Мэдлин, но она миновала их, не обращая на них ни малейшего внимания.

После ее прохода они снова встали рядом и недоуменно уставились на странную пару.

Удивленно подняв брови, Эйдан шепотом сообщил Мэдлин:

– На моей памяти мать носила только лиловое! Интересно, что это значит?

У Мэдлин округлились глаза.

– Это значит, что практически всю жизнь она ждала встречи с ним.

Эйдан скептически хмыкнул, но, посмотрев на мать, не узнал ее.

Леди Бланкеншип действительно вела себя очень странно. Она присела в книксене и по-девичьи протянула руку Олдричу. Он помог ей выпрямиться. Встав, она оказалась на добрые четыре дюйма выше старого джентльмена, но все равно взирала на него с таким выражением, словно тот был красавцем рыцарем на горячем коне. Олдрич гордо выпрямился – и на секунду все вдруг увидели франтоватого героя из юности Эсме.

И тут леди Бланкеншип – ледяная светская дама, внушавшая страх всем, кто претендовал на какое-то влияние в высшем обществе, – захихикала.

Эйдан поднял брови:

– Я не брежу?

Мэдлин ласково потрепала его по руке:

– Ты прекрасно обойдешься без нее, Эйдан.

Он заморгал и, с трудом оторвав взгляд от странного существа, внезапно подменившего его мать, хмуро посмотрел на нее:

– О чем ты? Куда она собралась?

Мэдлин укоризненно покачала головой – какой же он несообразительный:

– Скорее всего твоя матушка выйдет замуж за лорда Олдрича! – И посмотрела на парочку, которая наконец-то встретилась после стольких лет разлуки и по-прежнему пылала такой страстью, что панели холла чуть ли не начали дымиться. – И довольно скоро, по-моему. – Она улыбнулась. – Как мило, правда? Они целуются!

Эйдан закрыл глаза:

– Не могу на это смотреть. Это выше моих сил!

Мэдлин рассмеялась:

– Отнесись к этому вот как: леди Бланкеншип будет слишком занята, чтобы портить тебе жизнь.

Эту мысль Эйдан принял с непонятным замешательством.

– Но она с таким вкусом это делает! Ты уверена, что ей захочется исправиться?

– Сейчас я тебе покажу. – Мэдлин подошла к влюбленным: – Леди Бланкеншип! Мы с вашим сыном собираемся заключить брак.

Та даже не потрудилась оторвать затуманенного взгляда от Олдрича и только рассеянно помахала рукой.

– Очень мило. Уверена, что вы будете счастливы вместе. Приятно было познакомиться. – Тут она глубоко вздохнула: – Олди, я думала, что ты умер! Мне было так грустно! А ты живой. Вот чудеса!

Мэдлин пожала плечами и, повернувшись к Эйдану, со смехом спросила:

– Ну что, я права, как видишь!

Мелоди захлопала в ладоши:

– Пошли жениться!

Колин широко улыбнулся:

– Если вы собрались вить себе гнездышко в клубе «Браунс», то вам может понадобиться помощник. – Он обвел взглядом престарелых членов клуба. – Такой, который сможет справиться с этой озорницей.

Мэдлин положила голову на плечо Эйдану.