Роковое наследство - Роуз Эмили - Страница 1

• 1/24
• Следующая

— Считайте, все уже сделано, — сказал Митч Кинсейд троице, собравшейся в воскресенье днем в гостиной Кинсейд-Мэнор на оглашение завещания его отца.

— Не зарекайся. Если в деле замешана женщина, все не так просто, — предупредил его старший брат Рэнд.

— Заткнись! — бросила их младшая сестра Надия.

Ричардс, поверенный их отца, посмотрел на Митча поверх очков.

— Этот мальчик, как ваш единокровный брат, должен унаследовать четвертую часть имущества вашего отца. Когда речь идет о миллиардах долларов, часто возникают непредвиденные обстоятельства.

— Значит, я должен привезти незаконнорожденного сына моего отца в Кинсейд-Мэнор и оставить его здесь на год, — подытожил Митч нелепое условие завещания, зачитанного Ричардсом несколько минут назад.

— Совершенно верно. Если вы не выполните это условие, то не сможете унаследовать свою часть имущества Эверетта. — Ричарде пристально посмотрел на троих отпрысков Кинсейда. — Это касается всех вас. В таком случае все имущество Эверетта будет продано главному конкуренту «Кинсейд круиз лайн» за один доллар.

Миллиарды долларов псу под хвост. Пятьдесят судов плюс еще пять недавно заказанных. Шестьдесят тысяч служащих. Со смертью отца все это ложилось на плечи Митча.

Митч сжал руки в кулаки. Компания «Кинсейд круиз лайн» была не только местом его работы. Она стала его жизнью, его женой, любовницей и дочерью; Этим он отличался от своего старшего брата, которого не было бы сейчас в Майами, если бы не скоропостижная смерть их отца. Пять лет назад Рэнд оставил семью и бизнес и ушел, не оглядываясь.

Но Митч вовсе не собирался уступать «Кинсейд круиз лайн» без боя. Это означало, что ему не только придется выполнить условие завещания, но и позаботиться о том, чтобы его брат и сестра получили свои доли наследства. Иначе они потеряют все.

Черта едва он это допустит!

Митч глубоко вдохнул и разжал пальцы.

— Что станет с ребенком по прошествии года?

— Зависит от того, кто будет распоряжаться его имуществом до того, как ему исполнится двадцать один год, вы или его тетя, — ответил Ричардс.

— Только не его тетя, — без промедления ответил Митч, повернувшись лицом к брату и сестре. В последнее время они почти не принимали участия в жизни отца и не помогали ему выбраться из последней в его жизни передряги. Поэтому неудивительно, что отец взвалил ответственность за ребенка на него. В наказание. — После смерти матери мальчика его опекуном стала ее сестра-близнец. Готов поспорить, что Карли Корбин похожа на свою алчную, корыстолюбивую сестру не только внешне. Она молода и одинока. Возможно, она захочет отделаться от ребенка. Если нет, я смогу ее убедить.

— Каким образом? — спросил Рэнд.

— С помощью денег. Я не встречал ни одной женщины, которую нельзя было бы купить. — Его последнее замечание вызвало негодование у Надии. — Отец велел мне дать матери мальчика сто тысяч, если та согласится сделать аборт. Она взяла деньги, но избавляться от ребенка не стала и скрыла это от нас.

Ошибка Митча заключалась в том, что он поверил этой женщине на слово, когда давал ей деньги. Хотя он не одобрял план отца, ему сначала следовало убедиться, что она выполнила свою часть соглашения.

Рэнд прищурился.

— Ты уверен, что этот маленький ублюдок — сын нашего отца?

Митч кивнул.

— Анализ ДНК подтвердил это.

Митч испытал знакомое ощущение тяжести в груди. Их отец получил результаты анализа всего за несколько дней до того, как мать ребенка сбила машина. Водителя, виновного в ее смерти, так и не нашли.

Митч надеялся, что его отец не был причастен к смерти этой женщины. Но Эверетт Кинсейд не любил играть по чужим правилам. Кому, как не Митчу, его правой руке, это знать.

Надия нервно постучала ногтями по столу. Очевидно, она боялась, что ей тоже придется выполнить какое-то условие, чтобы получить свою долю наследства.

— И как зовут нашего брата? — Она заглянула в свою копию завещания. — Рэтт. О, я поняла. Эве-Рэтт.В честь отца. Мило. Что тебе известно о воспитании годовалых детей?

Митч знал больше, чем думала Надия, но не собирался применять эти знания на практике.

— Мне не нужно ничего знать. Я найму няню. Особняк большой, так что ребенок не будет, мне мешать.

Он положил свою ручку рядом с толстой кипой бумаг, из которых состояло завещание.

— К концу месяца он уже будет в Кинсейд-Мэнор. До окончания года я стану его опекуном, и о его тетке можно будет забыть. Вот увидите.

В понедельник вечером Карли обнаружила возле своего дома серебристый спортивный автомобиль. Обогнув с коляской бампер, она присмотрелась и в лучах вечернего солнца увидела элегантного мужчину, сидящего на качелях у нее на крыльце. Если это мастер по ремонту бытовой техники, которому она звонила утром, ей, пожалуй, следует оставить работу физиотерапевта и заняться ремонтом посудомоечных машин.

Когда Карли подошла ближе, незнакомец поднялся с качелей. Это был высокий широкоплечий брюнет в черном костюме и светло-желтой рубашке с модным галстуком. Его короткие волосы были зачесаны назад. Подойдя еще ближе, она обнаружила, что у него ярко-зеленые глаза и потрясающие черты лица. Такие лица пробуждают у женщин тысячи сексуальных фантазий.

Несмотря на июньскую жару, мужчина выглядел свежо, в то время как она обливалась потом. Он производил впечатление успешного и влиятельного человека, и это, скорее всего, означало, что перед ней стоит один из мужчин Марлен.

При мысли о сестре ей стало грустно.

Возможно, он не знает, что Марлен…

К горлу подступил комок, и Карли тяжело сглотнула.

Ее сестры больше нет. Этот славный малыш — все, что ей осталось от сестры. Она часто заморгала, чтобы прогнать непрошеные слезы. Когда ее взор прояснился, она обнаружила, что гостю лет тридцать с небольшим. Марлен же предпочитала состоятельных пожилых мужчин.

Таких, как Эверетт Кинсейд, отец Рэтта.

Словно поняв, что Карли думает о его отце, которого он никогда не увидит, Рэтт что-то пролепетал на своем языке.

Господи, как же она его любила. Он был таким славным, что ей хотелось стиснуть его в объятиях, пока он не начнет визжать. Обнять так, как она никогда не обнимала свою собственную дочь. Карли прогнала эту мучительную мысль.

— Чем могу быть полезна? — спросила она мужчину.

— Карли Корбин? — Его голос был глубоким и мягким. Спустившись вниз, мужчина окинул ее с ног до головы оценивающим взглядом, и ей стало неуютно в старых вылинявших шортах и мокрой от пота футболке.

Ей пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

— С кем имею честь разговаривать?

— Я Митч Кинсейд.

Карли пришла в ярость. Это тот мерзавец, который сделал все возможное для того, чтобы разлучить ее сестру и Эверетта. Даже пытался заставить Марлен избавиться от ребенка. Из-за его преследований Марлен пришлось продать свою роскошную квартиру и перебраться к Карли.

Она слышала от Марлен о старших детях Эверетта.

Гнев уступил место страху. Ей не поздоровится, если Кинсейды узнают о том, что Марлен хотела заманить Эверетта в ловушку. Она боялась, что они могут этим воспользоваться и забрать у нее Рэтта.

Но они не узнают. Ты сожгла дневник Марлен. Никто, кроме тебя, не знает, а ты не скажешь.

Она облизала сухие губы.

— Что вам надо?

— Я здесь для того, чтобы познакомиться с… моим братом. Это он? — Прищурившись, мужчина разглядывал темноволосого малыша, который улыбался ему во весь рот.

— Он ваш брат только наполовину, — поправила его Карли, — Да, это Рэтт.

Митч удивленно посмотрел на нее.

— Он выглядит как настоящий Кинсейд.

• 1/24
• Следующая