Заклятие нибелунгов. Амулет дракона - Хольбайн Вольфганг - Страница 32

— Беременна? — Рахель широко распахнула глаза.

Она произнесла это слишком громко, и Бруния шикнула на нее. Женщины сидели рядом на поле, выкапывая из земли редьку.

— Ну, я же тебе говорю.

— Нельзя, чтобы об этом узнали ордынцы, — прошептала Рахель. — С ребенком ты становишься обузой, и они этого не примут.

— Что ты имеешь в виду?

Осторожно оглянувшись, Рахель стала говорить еще тише:

— Сюда попадали рабыни, которые оказывались беременными. Некоторых убивали сразу, у других вытравливали плод, но немногие из женщин это пережили.

Мысль об этом ужаснула Брунию, но она сохраняла поразительное спокойствие. Живое существо в ее теле все изменило. В душе принцессы было тихо, а ее разум уподобился камню, вес которого не позволял мыслям раскачивать сознание из стороны в сторону. Все было понятно, и любая цель предопределена. Сохранить ребенка. Сбежать из лагеря. Найти Зигфрида. Убить Хургана.

День подходил к концу, а с ним завершались и работы по сбору урожая. Прежде чем закрыть женщин в бараках, ордынцы привели их к реке, чтобы они могли помыться. Вода освежала и позволяла вдоволь напиться. Многие рабыни во время вечернего омовения снимали рубашки и, донельзя уставшие, погружались в прохладную воду.

Бруния не стала раздеваться. Чтобы заметить ее округлившийся живот, нужно было очень хорошо присматриваться, но она была уверена, что тут есть женщины, сведущие в подобных вещах.

В какой-то момент рядом с Брунией оказалась Вальда. Девушка пробыла здесь уже довольно долго, и тугие мышцы были свидетельством того, что ее тело не так-то просто сломить. Рыжие волосы упрямо выбивались из-под кожаной повязки, а по росту Вальда могла сравниться с некоторыми из ордынцев. Она была чем-то вроде предводительницы среди рабынь, и Рахель успела предупредить Брунию, что с ней не стоит связываться.

— Вскоре придут правители приграничных территорий, — заявила Вальда.

Бруния знала, что это значит. Рабыни, готовые пойти на унижение, могли получить кое-какие преимущества. При этом предпочтение отдавалось юным девушкам с красивыми телами, а тут не было никого моложе и красивее Брунии. Вальда подозревала, что Брунию захотят заполучить многие из правителей, а это снизит цену других женщин в лагере.

В руке у Вальды Бруния увидела плоский камень с острым краем и только сейчас поняла происхождение шрамов на лицах многих женщин. Вальда уродовала их, чтобы улучшить шансы своих приближенных. Камень она прятала в реке, потому что там ордынцы обычно не искали.

Бруния осторожно выпрямилась. Рахель подошла к ней поближе, но принцесса отослала ее прочь.

— Я должна сама с этим справиться, — прошептала она.

— Будет не очень больно, если не будешь сопротивляться, — почти мягко произнесла Вальда.

Бруния вспомнила уроки, полученные в лагере повстанцев. Данаин учил ее искусству ближнего боя, утверждая, что правила достаточно просты: «Будь быстрой. Будь безжалостной. Не прекращай действовать, пока противник не будет повержен».

Вальда ждала, полагая, что Бруния попытается убежать. Тогда можно будет схватить девушку и разрезать ее тело каменной заточкой. Но вместо этого принцесса внезапно прыгнула вперед и, замахнувшись правой рукой, изо всех сил ударила Вальду локтем в нос. Послышался хруст, и по лицу женщины потекла кровь. Вальда отшатнулась, беспомощно взмахнув руками. Схватив ее за запястье ведущей руки, Бруния сильно ударила руку о свое колено. Каменная заточка упала на землю. Затем последовал удар ногой в живот, а за ним — кулаком в горло. Бруния знала, что Данаин гордился бы такой точностью удара. Ее противница потеряла сознание. Под ударами женщины в два раза меньше ее Вальда упала на землю. Дыхание со свистом слетало с губ Брунии, а перед глазами расплывались разноцветные круги, но она видела, что другие рабыни, замерев от страха, сгрудились неподалеку и с любопытством наблюдают за представлением. Одна из них запрыгнула на грудь стонущей Вальды и била ее до тех пор, пока ордынцы не оттащили рабыню в сторону.

Бруния, запыхавшись, сидела на земле, измазанная чужой кровью. Взяв каменный нож, она с возмущением посмотрела на него и забросила в реку, чтобы никто им больше не воспользовался. Рахель уставилась на Брунию с таким выражением лица, как будто перед ней сидел дракон, уничтоживший деревню. Принцесса попыталась улыбнуться, но ее лицо сейчас скорее напоминало маску.

Она победила. Это была важная победа. Первый шаг.

Зигфинн провел еще пару дней в Вормсе, пытаясь усвоить ритм города. Он узнал, когда утром люди выходят на улицы и когда вечером все собираются по домам; он нашел лотки с лучшими товарами, выяснил, где расположены мрачные уголки города, куда не стоило ходить без телохранителей. Его уши привыкли к характерному топоту кованых башмаков ордынцев, и через некоторое время он легко мог улизнуть от патруля. С деньгами принц обращался осторожно, и люди в таверне, в которой он жил, по-прежнему считали его Рагнаром, курьером, доставляющим сообщения для властей.

Этот опыт дался Зигфинну нелегко. Вормс был более оживленным, чем все другие территории мрачного королевства, но дружелюбным этот город назвать было сложно. Люди здесь были бедными, пища скудной, а когда в зоне видимости появлялись воины Хургана, все отворачивались, даже если в этот момент по какому-то смехотворному поводу арестовывали членов их семьи. Здесь жили не потому, что стоит жить, а потому, что повсюду было еще хуже.

В этот день облака над Бургундией были настолько тонкими, что даже время от времени проглядывало солнце. Зигфинн направился к торговцу манускриптами Халиму, о котором ему много рассказывали. Приехавший из Персии антиквар продавал то, что не представляло особой ценности в этом времени — знания, образование и историю. Зигфинн обнаружил старика в крошечной комнате — тот храпел, сидя в кресле. На столе догорала свеча. Маленькая лавочка была заставлена полками и ящиками, так что тут нечем было дышать.

Книги, пергаменты, карты, фолианты… Зигфинн чувствовал себя как в библиотеке замка Изенштайн. Это и радовало его, и печалило.

— Эй! — позвал он, чтобы разбудить Халима. — Вы не могли бы мне помочь?

Редкая борода старика вздрогнула. Он открыл один глаз.

— Если уж вас угораздило попасть сюда, вам уже ничто не поможет.

Зигфинн осмотрел переписанные вручную книги и свитки.

— Мне сказали, что у Халима можно купить мудрость всех стран и эпох.

— Мудрость не купишь, — заявил Халим, поправляя потертые шелковые штаны. — Купите книги, они подарят вам мудрость.

— Я работаю над одной… летописью, — солгал Зигфинн и добавил: — Она посвящена истории этого города и его королям. Пока что мне не удалось узнать достаточно много, и я заплатил бы вам за помощь.

Халим, кряхтя, поднялся.

— Немногие сейчас хотят узнать, как было раньше. Если нет будущего, то и прошлое становится ненужным. Заварить вам хун ча? [1]

— Хун ча? Что это такое?

Улыбнувшись, старик поставил чайник на огонь.

— Восточный напиток. Нужно варить кое-какие листья в воде, пока они не отдадут свой цвет и вкус. Вам понравится.

Халим и Зигфинн провели вместе целый вечер, обсуждая то, о чем нельзя было говорить. Халим показал принцу старые карты, объяснил ему расположение новых границ и подробно рассказал о Хургане. Так Зигфинн узнал об Элее, Гадарике и о строительстве замка Драконья Скала, длившемся почти пятьдесят лет и забравшем жизни тысяч работников.

В какой-то момент Зигфинн ощутил, что в достаточной степени доверяет Халиму.

— В книгах написано, что Зигфрид проиграл схватку с драконом. Насколько я понимаю, с этого и началось падение Вормса, а в итоге и всего остального мира.

Старик устало отмахнулся.

— Все началось с римлян. Или с глупых приказов Гундомара. А может быть, и позже, когда Гунтер отправился в Исландию на верную смерть. Или когда впервые появились демоны Орды. Кто может сказать, когда начался конец?