Оболтус для бизнес-леди - Климова Юлия - Страница 37

• Предыдущая
• 37/51
• Следующая

– Вы будете чай?

– Нет, спасибо.

Шар побледнел, порозовел, а затем стал тускло-прозрачным. Петр Петрович почувствовал, что наваждение проходит – его тело вновь принадлежит ему, он может двигаться, говорить. Сердце вот только не успокоилось, но с этим он разберется позже.

– Люба, извините, я нарушил ваш покой, – тихо произнес он. Не получилось приплюсовать к ее имени отчество! – Я здесь оказался случайно. Извините.

Кивнув, Петр Петрович развернулся и быстро направился к двери. Надо уходить, немедленно уходить, пока он еще в своем уме! Но как она красива…

Ему очень хотелось, чтобы она его окликнула, остановила, чтобы ее голос стрелой вонзился в спину, и ноги бы вновь онемели… Но она не сделала этого. Тишина. Его провожала тишина и… ухающий филин. Или ухающее сердце?

Закрыв за собой тяжелую дверь, Петр Петрович потрогал кованое кольцо, кинул взгляд на черные шторы и пошел к машине.

«Если я зайду, то никто не узнает».

Вот он и зашел.

Уже после первых двух процедур Оля поняла, что для нее это слишком. Если бы не Полина, которая припечатала ее к мягкому белоснежному креслу фразой: «А думаешь, нам, королевам, легко?!» – она бы сбежала уже после глины, сначала стянувшей кожу, а затем потрескавшейся и превратившейся в черепки. Категорически отказавшись от обертывания, Оля, как преступник на казнь, отправилась в косметический кабинет приводить в порядок брови, а затем ей предстояло вновь встретиться с парикмахером Светой. Нервничать меньше она не стала, но краситься и стричься теперь было не так страшно.

Звонок мобильного телефона остановил ее около стеклянных витрин с кремами, лаками, воском и шампунями.

– Привет, – раздался в трубке голос Никиты.

– Здравствуй. Как ты вчера пообщался с Волковым? – скрывая неловкость, Оля сразу переключила разговор в деловое русло.

– Успешно, моя фамилия и бизнес-план произвели на него неизгладимое впечатление – завтра утром я с ним встречаюсь по поводу кредита. Спасибо тебе.

– Не за что, – ответила Ольга, хотя благодарность была не только приятна, но и заставила покраснеть. – Я хотела…

– Что?

Что же она хотела ему сказать? Что совсем забыла о поцелуе, что случившееся – ерунда и никому не стоит напрягаться по этому поводу?

Пока Оля лежала то на одной кушетке, то на другой, она о многом передумала. Вдруг он решит, будто влюбилась в него? Она же ответила на поцелуй. Нет, ему и в голову такое не придет. Она – это она. Он – это он. Они не могут… «Но почему же?» – вздрагивал вопрос. «А потому», – подпрыгивал ответ.

Во-первых, она в него не влюблялась. Работа – вот ее жизнь. И эта жизнь ее устраивает. В паспорте уже есть целых два штампа: брак и развод, Константин Белкин ей подробно объяснил, что она не слишком хороша для любви.

Во-вторых, они договорились: у них самая обыкновенная сделка. Наверное, у Никиты было много женщин. Это для нее поцелуй – шок, а для него – всего лишь развлечение. И с Волковым он уже за полчаса выпил столько, что вряд ли помнит «такие мелочи». Да и придает ли он вообще значение этим «мелочам»?

В-третьих, в-четвертых, в-пятых… Необходимо оставаться в рамках деловых отношений.

– Вчера произошло то, что не должно было произойти, – сухо сказала она. – И… – Слова и решимость иссякли.

– Да, – согласился он, – собственно, это я виноват. Обещаю в дальнейшем вести себя прилично, – под конец фразы в его голосе промелькнула привычная ирония.

– Это случайность, – уточнила Оля.

– В общем, да.

– И будем считать, что ничего не было.

Никита немного помолчал, а потом ответил:

– Какая же ты обстоятельная!

Она поняла – он улыбается, торопливо попрощалась и убрала мобильный в карман юбки. Как же непривычно она себя чувствует без пиджака, но Полина настояла, чтобы он остался на вешалке в шкафу. Конечно, это правильно, ей уже два раза приходилось снимать и надевать водолазку, а что еще впереди… «И о чем я думаю?» – вздохнула Оля. Пиджак, шкаф, водолазка… Она была готова ухватиться за что угодно, только бы не вспоминать слова Никиты.

Она сказала все правильно, как было нужно, и он согласился. Наверное, он и звонил только за тем, чтобы уладить это недоразумение. Вот и хорошо. Оля сцепила пальцы, развернулась и пошла в парикмахерский зал. Нет, ей не нужна прическа, она поедет домой, сядет за отчеты и наконец-то забудет все «мелочи» и «недоразумения», которые случились с ней за последние дни. В сотый раз забудет. И почему она поддалась уговорам Полины? Нужно найти ее, поблагодарить и попрощаться.

Поцелуя не было.

Его просто не было.

Теперь все по-прежнему.

Исключительно деловые отношения.

– Нет, я тебя не отпускаю, – поставив маленькую чашечку на край столика, махнув рукой, сказала Полина. – Ты срываешь нам с Катюшкой мероприятие. Совместные походы в музеи, библиотеки, салоны и магазины очень, знаешь ли, объединяют.

– А кстати, где Катя? – Оля оглянулась.

– Только что я вытащила ее из солярия, она мечтала разом заполучить бронзовый загар и стать хоть немного похожей на Наоми Кэмпбелл. Не вышло.

– Солярий вреден.

– Не волнуйся, все под контролем.

– Я решила не красить волосы и не…

– Никита звонил?

– Да, а что?

Полина коротко вздохнула и кивнула на свободное кресло:

– Присядь, я давно хотела с тобой поговорить. Ну, как старшая сестра с младшей.

– О чем?

– О жизни, конечно. Не о сексе же! На эту тему ты вряд ли будешь со мной разговаривать.

Послушно сев в кресло и надеясь, что разговор не коснется деликатных тем (а Полина очень любит ее смущать), Оля посмотрела на свое отражение в зеркале, но не обнаружила особых перемен. Только кожа на лице показалась перламутровой, наверное, из-за остатков крема.

– Я хочу поговорить с тобой о Никите. Вернее, я тебе скажу то, что считаю нужным, а ты поступай как знаешь, можешь даже послать меня подальше – я не против.

– О Никите?

С чего бы заводить о нем разговор?! Оля вспыхнула, но одернула себя: ей совершенно не в чем оправдываться, и не надо глупить. У них исключительно деловые отношения.

– Ты помнишь, почему он уехал? Его девушка, Маша Сереброва, вышла замуж за другого. – Полина замолчала, не столько ожидая реакции на свои слова, сколько уговаривая себя продолжить. Ну же давай, она должна это знать. Дурацкая ситуация! – Не так давно Мария развелась. Не знаю, почему Никита вернулся, то есть не уверена, что лишь из-за нее, но они встречаются. Лев Аркадьевич даже поругался с ним по этому поводу. О такой невестке он уж точно никогда не мечтал!

– Встречаются? – выдохнула Оля.

– Да. Он вроде даже жениться на ней собирался.

– А сейчас?

– Не знаю, – пожала плечами Полина.

Вот она, правда! Сначала Оля не почувствовала ничего, а затем заныло, защипало, заболело внутри. Да, все правильно, все теперь встало на свои места. Есть Никита – разгильдяй, есть Маша Сереброва – его давняя любовь, и есть она, Ольга Шурыгина – путеводитель по миру бизнеса. Все правильно. И это даже хорошо, что так. А Лев Аркадьевич, значит, против, и именно поэтому… а Маша, наверное, ничуть не изменилась. Он же ее очень сильно любил.

Оля села глубже в кресло, положила руки на подлокотники и развернулась к зеркалу.

– Краситься будем? – непринужденно спросила Полина.

– Да.

– А стричься?

– Да.

«Ник, я тебя убью, – подумала Полина, приглашая взмахом руки мастера. – И сделаю я это с особым цинизмом и жестокостью».

Он ушел. А Люба продолжала неподвижно стоять, глядя на дверь.

«Он уже ушел», – напомнила она себе и, тряхнув кудрями, улыбнулась. Чудной! Уже не молод. Но привлекает, притягивает. Это тот возраст, когда знаешь цену многому и все-таки веришь в бесценное, когда добро и зло уже оставили под глазами мелкие морщинки, когда время тронуло волосы сединой, душа закалилась, но плавится не от больших, а от мелких радостей. Как он смотрел на нее…

• Предыдущая
• 37/51
• Следующая