О выгодности дракона - Лем Станислав - Страница 2

• Предыдущая
• 2/3
• Следующая

Репортера, пришедшего взять у меня интервью, я начал выспрашивать про дракона. Почему, вместо того чтобы дать покушавшимся шанс покончить с ним, их сажают на скамью подсудимых?

Журналист ответил, что это было бы гнусным убийством. Дракон по природе своей добродушен, но тяжелые условия жизни в северных полярных районах мешают ему проявить врожденное добросердечие. Ежели тебе постоянно приходится голодать, поневоле озлобишься, даже если ты не дракон. Нужно его подкармливать, тогда он перестанет лезть к югу и подобреет.

- Откуда такая уверенность? - спросил я. - Я как раз собирал вырезки из ваших газет. Вот несколько заголовков: "Области северной Лелипии и Клаустрии обезлюдевают. Массовое бегство населения продолжается". Или это: "Дракон снова проглотил группу туристов. Как долго еще безответственные турагентства будут устраивать столь небезопасные поездки?" А вот еще: "За прошедший год дракон увеличил свой ареал на 900000 гектаров". Что скажете?

- Что это лишь подтверждает мои слова. Мы по-прежнему его недокармливаем! С туристами, верно, инциденты случались, и довольно прискорбные, но дракона не следует раздражать. Он не выносит туристов, особенно фотографирующих. У него аллергия на блиц-вспышку. А что вы хотите? Ведь он три четверти года живет в темноте... Впрочем, одно лишь производство высококалорийного драконьего питания обеспечивает нам 146000 рабочих мест. Согласен, какая-то кучка туристов погибла, но насколько больше народу умерло бы с голоду, потеряв работу?

- Минутку, минутку, - прервал я его. - Вы поставляете дракону продовольствие, а ведь оно стоит денег. Кто за него платит?

- Наши парламенты принимают законы о предоставлении экспортных кредитов...

- Значит, дракона содержат ваши налогоплательщики?

- В известном смысле - да, но эти издержки приносят выгоду.

- Может, выгоднее было бы прикончить дракона?

- То, что вы говорите, чудовищно. За последние тридцать лет в отрасли, связанные с драконокормлением, вложено более сорока миллиардов...

- Может, было бы лучше истратить их на себя?

- Вы повторяете доводы наших самых реакционных консерваторов! воскликнул репортер раздраженно. - Это подстрекатели к убийству! Они хотят превратить дракона в консервы! Жизнь священна. Нельзя никого убивать.

Видя, что наш разговор ни к чему не ведет, я распрощался с журналистом. Поразмыслив, я отправился в Архив Печати и Древних Документов, чтобы, покопавшись в запыленных газетных подшивках, узнать, откуда этот дракон взялся. Потрудиться пришлось немало, однако я обнаружил нечто весьма любопытное.

Полвека назад, когда дракон покрывал всего два миллиона гектаров, никто не принимал его всерьез. Я встретил множество статей, в которых предлагалось выкорчевать дракона или залить его водой при помощи особых каналов, чтобы зимой он замерз; однако же экономисты объяснили, что эта операция будет крайне дорогостоящей. Но когда дракон, питаясь пока что исключительно мхом и лишайником, удвоил свои размеры и жители пограничных районов стали жаловаться на нестерпимый смрад (особенно весною и летом, с началом теплых ветров), благотворительные организации принялись окроплять дракона духами; когда же это не помогло, они устроили для него сбор хлебобулочных изделий. Сперва их затею подняли на смех, но со временем она получила настоящий размах. В более поздних газетных подшивках не было уже ни слова о ликвидации дракона, зато все больше и больше говорилось о выгодах, которые принесет оказание ему помощи. Итак, что-то я все же узнал, но, сочтя это недостаточным, отправился в университет, на кафедру общей и прикладной драконистики. Ее заведующий принял меня чрезвычайно любезно.

- Ваши вопросы в высшей степени анахроничны, - со снисходительной улыбкой произнес он, выслушав меня. - Дракон есть объективная реальность нашей действительности, ее неотъемлемая, а в известном смысле центральная часть, поэтому его надлежит изучать как международную проблему особой важности.

- Нельзя ли поконкретнее? - сказал я. - Откуда он вообще взялся, этот дракон?

- А кто его знает, - флегматично ответил драконовед. - Археология, прадраконистика и генетика драконов не входят в круг моих интересов. Я не занимаюсь драконогенезом. Пока он был мал, он не представлял серьезной проблемы. Таково общее правило, почтеннейший чужеземец.

- Мне говорили, он происходит от улиток-мутантов.

- Не думаю. Впрочем, неважно, откуда он взялся, раз уж он существует, да как еще существует! Исчезни он вдруг, это было бы катастрофой. После нее мы вряд ли оправились бы.

- В самом деле? А почему?

- Автоматизация привела у нас к безработице. В том числе среди научной интеллигенции.

- И что же, дракон помог делу?

- Разумеется. У нас скопились огромные излишки продовольствия, горы макарон, озера растительного масла, сущим бедствием было перепроизводство кондитерских изделий. Теперь мы экспортируем эти излишки на север, а ведь их еще надо перерабатывать. Он не будет есть что попало.

- Дракон?

- Ну да. Чтобы разработать оптимальную программу его кормления, пришлось создать систему научно-исследовательских центров, таких как Главный Институт Драконопасения и Высшая Школа Гигиены Дракона; в каждом университете есть хотя бы одна кафедра драконистики. Особые предприятия производят новые виды питания и пищевых добавок. Министерства пропаганды создали особые информационные сети, чтобы втолковать обществу, сколь выгоден товарообмен с драконом.

- Товарообмен? Так он вам что-то поставляет? Не может быть!

- Поставляет, а как же. Прежде всего так называемый драколин. Это его выделения.

- Такая блестящая слизь? Я ее видел на снимках. На что же она пригодна?

- Когда загустеет - на пластилин, для детских садов. Хотя проблемы, конечно, имеются. Трудно вынести запах.

- Воняет?

- В известном смысле - очень. Чтобы отбить запах, добавляют особые дезодоранты. Пока что драконий пластилин в восемь раз дороже обычного.

- Профессор, а что вы скажете о покушении на дракона? Ученый почесал ухо, свисавшее у него над губами.

- Если бы оно удалось, то, во-первых, мы имели бы эпидемию. Представляете себе испарения, идущие от такой дохлой туши? Во-вторых- крах банков. Развал монетарной системы. Короче говоря, катастрофа, господин чужеземец. Ужасная катастрофа.

- Но ведь его присутствие дает о себе знать, не так ли? Говоря попросту- оно в высшей степени неприятно?

- Что значит неприятно? - изрек с философским спокойствием драконовед. - Постдраконовый кризис был бы еще неприятнее! Учтите, пожалуйста, что мы не только кормим его, но и проводим с ним внегастрономическую работу. Стараемся смягчить его нрав, удержать его в определенных границах. Это - программа так называемого одомашнивания, или умиротворения. В последнее время ему дают большое количество сладостей. Он это любит.

- Сомневаюсь, чтобы его нрав стал от этого слаще, - буркнул я.

- Однако экспорт кондитерских изделий возрос вчетверо. Ну, и следует помнить о деятельности КРДП.

- Что это такое?

- Комитет Регулирования Драконьих Последствий. Он дает работу выпускникам университетов и колледжей. Дракона следует познавать, исследовать, время от времени- лечить; прежде у нас был избыток медиков, а теперь каждому молодому врачу работа обеспечена.

- Ну хорошо, - сказал я без особой убежденности. - Но ведь все это экспорт филантропии. Почему бы вам не заняться филантропией непосредственно у себя?

- Как вы это понимаете?

- Ну... вы ведь тратите на дракона кучу денег!

- И что же - раздавать их гражданам просто так? Это противоречит основам любого хозяйствования! Вы, я вижу, полный профан в экономике. Кредиты, обслуживающие драконий экспорт, разогревают конъюнктуру. Благодаря им растет товарооборот...

- Но и сам дракон тоже, - прервал я его. - Чем усиленней вы его кормите, тем он становится больше, а чем больше он становится, тем больше у него аппетит. Где же тут смысл? Ведь в конце концов он вас разорит и сожрет!

• Предыдущая
• 2/3
• Следующая