Черный треугольник. Дилогия - Кларов Юрий Михайлович - Страница 76

• Предыдущая
• 76/120
• Следующая

Камеи «Амур и Психея», «Похищение Прозерпины», «Марсий с содранной Аполлоном кожей», «Кентавр и вакханки», так же как и лиможская эмаль, экспонировались в № 13 году в музее Харьковского университета вместе с нумизматической коллекцией.

4. «БРОШЬ В ФОРМЕ ДВЕНАДЦАТИКОНЕЧНОЙ ЗВЕЗДЫ», хотя и имеет некоторое сходство с известной брошью «Северная звезда» («Описание драгоценностей „Алмазного фонда“, № 31), таковой не является. „Пять крупных бриллиантов“ в центре ее – подделки.

Самый крупный камень является французским фальшивым бриллиантом (ограненное бриллиантовое стекло с подкладкой в виде двойной красной капсулы). Остальные четыре изготовлены по известному еще сто лет назад рецепту: горный хрусталь, углекислый натр, бура, сурик, белый мышьяк, селитра.

Подобным же образом сделан и «ГРУШЕВИДНЫЙ КАМЕНЬ ФИОЛЕТОВОГО ЦВЕТА», имитирующий бразильский аметист со «стрелами Амура» (аметист со включением игольчатых кристаллов бурого железняка).

Таким образом, среди представленных мне на заключение предметов нет ни одного, который бы числился в описи драгоценностей «Алмазного фонда».

Л.Гейштор

Справка подотдела минц-кабинетови ювелирных коллекций Народного комиссариатахудожественно-исторических имуществ РСФСР

Начальнику бригады «Мобиль»

Центророзыска РСФСР тов. Косачевскому Л.Б.

На Ваш запрос сообщаю:

Музей изящных искусств Харьковского университета, включающий в себя минц-кабинет (коллекция монет и медалей), пинотеку (картинная галерея), собрание художественных ювелирных изделий (эмали, геммы, филиграни и пр.), был основан в 1808 году.

За время своего существования он неоднократно пополнялся за счет частных пожертвований. Так, адмирал Чичагов передал университету богатейшую коллекцию монет и медалей князей Радзивиллов (13 200 экземпляров), известный собиратель Юзефович подарил 98 гемм и 67 филигранных старинных изделий из золота и серебра, коллекционер Переяслов отказал университету по завещанию 59 художественных византийских, старорусских и западноевропейских эмалей, в том числе лиможские эмали Леонара Пенико и Жана Куртуа.

В 1916 году с разрешения Синода в музей были переданы из ризницы Великой лаврской церкви (Киево-Печерская лавра) художественные изделия, характерные для римско-католической церкви средних веков (реликварии, статуэтки святых и т. п.).

Ко времени Октябрьской революции музей Харьковского университета помимо перечисленных Вами в запросе лиможских эмалей, камней и реликвария обладал многими экспонатами, привлекающими к себе внимание специалистов. Считаю необходимым перечислить:

1. Вырезанная на изумруде античная камея «Аякс и Кассандра»; вырезанная на сапфире камея первой половины XVIII века «Эдип и сфинкс»; четыре вырезанных на агате геммы Abraxas (талисманы, которым придавали мистическое значение последователи александрийской религиозно-философской секты. На всех этих геммах изображена человекоподобная фигура. В правой руке – венок, внутри которого находится двойной крест, в левой – бич).

2. Два златника и три сребреника великого князя Владимира Равноапостольного (980 – 1015 годы); два сребреника великого князя Ярослава Мудрого (1016–1054 годы); десять золотых монет великого князя Дмитрия Донского с именем хана Тохтамыша на оборотной стороне (1380–1389 годы); две золотые монеты царя Василия Шуйского (1606–1610 годы); шесть золотых монет лидийского царя Креза (середина VI века до рождества Христова); золотая монета достоинством в 20 статеров царя Бактрия Евкратида (II век до рождества Христова).

Все они числились под индексами R* (уник), R8 (в высшей степени редкая), R7 (чрезвычайно редкая) и R6 (весьма редкая).

3. Первая русская медаль, пожалованная в правление царевны Софии за Троицкий поход генералу Аггею Шепелеву (на медали указано имя награжденного); золотая медаль работы Витторио Пизано (Пизанелло), сделанная для византийского императора Иоанна VIII Палеолога (первая половина XV века); две серии исторических медалей, выбитых при русской императрице Екатерине II. Первая серия изображает всех русских великих князей, царей, императоров и императриц, а вторая – все значительные события русской истории до княжения Ярополка включительно (всего 94 медали, из которых 22 посвящены княжению Рюрика).

Учитывая значительную историческую, художественную и денежную ценность многих экспонатов, их предполагалось при наступлении частей Добровольческой армии на Харьков в мае 1919 года перевезти в Курск. По представлению Харьковской комиссии охраны памятников искусства и старины командование Красной Армии выделило для музея специальный вагон, который прицепили к эшелону эвакуируемых из города семей партийных, военных, советских и профсоюзных работников. Однако 10 июня 1919 года в пятнадцати – двадцати верстах южнее станции Белгород Курско-Харьковской железной дороги поезд подвергся нападению неизвестной банды. Во время завязавшейся перестрелки было убито несколько красноармейцев, сопровождавших эшелон, и пятеро лиц из числа эвакуируемых. Коллекции оказались разграбленными. Судьба находившихся в специальном вагоне работников музея (трое человек) не выяснена.

После освобождения Харькова расследованием указанного дела занимается бандотдел Харьковской ЧК, где Вы можете получить дополнительные сведения. В случае необходимости подробная опись похищенных 10 июня 1919 года экспонатов музея изящных искусств при Харьковском университете будет Вам незамедлительно прислана.

Если Вы располагаете какими-либо сведениями о местонахождении коллекций музея, сообщите нам и Харьковской ЧК.

Заведующий подотделом минц-кабинетов и ювелирных коллекций Народного комиссариата художественно-исторических имуществ РСФСР Б.Лапшин.

Старший делопроизводитель В.Дягиль

Проверка ценностей, которыми располагал член союза хоругвеносцев, была организована настолько умело, что Глазукову и в голову не пришло, что приглашенный его приказчиком слесарь слесарит лишь в свободное от основных обязанностей время, а сам Филимонов получил после посещения «слесаря» дубликаты ключей от обоих хозяйских сейфов. Не узнал он, разумеется, и о том, что ювелиру Гейштору, который по ночам «предпочитал спать», пришлось вторично отказаться от этой привычки. Увы, ценности из сейфа Глазукова мы могли показать ему только ночью. К утру они вновь с помощью того же Филимонова оказались на прежнем месте.

Итак, «Алмазному фонду» принадлежала лишь табакерка работы Позье. Производить у Глазукова официальный обыск необходимости не было.

Теперь можно спокойно дожидаться визита к ювелиру Кустаря или Улимановой. Но, решив одну проблему, негласная проверка ставила передо мной другую, пусть менее важную, но все-таки весьма существенную: каким образом у Глазукова оказались вещи из музея Харьковского университета?

В своей справке заведующий подотделом минц-кабинетов и ювелирных коллекций писал о «неизвестной банде», напавшей на поезд в районе Белгорода.

При желании я бы мог внести в этот вопрос некоторую ясность.

Кто именно командовал бандитами, я, правда, не знал. Но зато я располагал сведениями о принадлежности этой банды, которая являлась одним из летучих отрядов, к повстанческой армии Нестора Ивановича Махно, и о местонахождении большинства экспонатов музея изящных искусств Харьковского университета. Более того, некоторые из вещей, перечисленных в справке Лапшина, я видел собственными глазами, а иные даже держал в руках.

Но сообщать обо всем этом заведующему подотделом Народного комиссариата художественно-исторических имуществ я пока не собирался. Полученные от меня сведения он при всем своем желании использовать бы не смог. А к чему напрасно волновать пожилого человека, который прекрасно разбирается в златниках святого Владимира и монетах лидийского царя Креза, но имеет весьма смутное представление о батьке Махно и его окружении?

• Предыдущая
• 76/120
• Следующая