Тривселенная - Амнуэль Павел (Песах) Рафаэлович - Страница 2

• Предыдущая
• 2/118
• Следующая

— С кем? — настороженно спросил Аркадий. Насколько он мог судить, все уже разъехались, ему вовсе не улыбалось начинать новое дело одному.

— С никем, — буркнул Виктор. — Или ты хочешь, чтобы я сам с тобой поехал?

Аркадий не возражал бы. Толка в работе от Виктора мало, но ответственность, если что, он взял бы на себя.

— Ты не знаешь, — спросил Аркадий, — что произошло на Крымском? Там опять гонят через тоннель.

— Покушение, — сообщил Хрусталев. — Стандарт номер восемь. Полагаю, Самсон не разберется, а Банкир потащит дело на кругляк.

Самсон — а точнее, Игорь Самсонов, начальник следственного отдела МУРа, — был в свое время приятелем Виктора, оба учились в МГУ на юридическом, оба получили коричневые корочки, после чего, как водится, сказало свое слово социальное неравенство: Виктор не получил никаких предложений и вынужден был заняться частным сыском, а Самсон, сын покойного директора «Инстатбанка» (взорванного в своей машине, когда Игорь учился в десятом классе), пошел прямиком в МУР — как утверждал, с единственной целью: найти и отомстить. Найти-он, конечно, давно нашел, не так это было и сложно, Аркадий знал, что подобные дела, если вообще раскрываются, то достаточно просто при наличии нормальной агентуры, но вот с мщением все обстояло куда сложнее. Насколько Аркадию удалось узнать, Самсону даже не дали подобраться к заказчикам, а исполнителей пустили в расход еще до вступления Самсонова в должность.

Что до упомянутого Хрусталевым Банкира, то это было известное всем в Москве прозвище заместителя министра общественной безопасности Сергея Столыпина. Он действительно сидел, говорят, на крутых деньгах, хотя никогда не работал в банковском бизнесе. Капитал же сколотил, вращаясь в межклановых кругах, это удавалось немногим, а вот выжить после подобных дел до Столыпина не удалось пока никому. Возможно, — с некоторой долей злорадства думал Аркадий, — не удастся и Банкиру, в конце концов и до него доберутся, вряд ли этот человек доживет до пятьдесяти трех лет, возраста, когда россиянин мужского пола может отправляться на тот свет с сознанием того, что достиг отмеренной статистиками средней продолжительности жизни.

— Стандарт восемь? — поднял брови Аркадий. — Посреди Москвы?

— А что тебя смущает? — удивился Виктор. — Крымский мост вполне годится для такой акции.

Аркадий позволил себе не согласиться с начальством, хотя и не стал вслух высказывать собственное мнение. Для устранения конкурента, бывает, используют и межконтинентальные ракеты (случай с Бераидзе в 2065 году, так и не ставший стандартом), но подобные идеи требуют для своего воплощения свободного пространства. Стрельба израильскими ракетами «Иерихо-6» посреди российской столицы может создать нежелательный прецедент. Стандарт стандартом, но к чему заказчикам международные осложнения?

В кармане у Аркадия тренькнул вызов телефона и одновременно на столе перед Виктором высветился квадрат государственной связи, предохраненной от просматривания.

— Отключи, — бросил Хрусталев Аркадию, и тот послушно надавил на кнопочку, не вынимая телефон из кармана. Кто бы ни звонил — подождет или запишет сообщение на автоответчик. В световом квадрате между тем всплыло и повисло над столом изображение головы Антона Бадаева, эксперта-криминалиста второго отдела МУРа. Бадаев был с утра небрит, всклокочен и похож на человека, который провел ночь в не слишком приличной компании. Скорее всего, это впечатление соответствовало истине, но бывали случаи, когда Бадаев изображал гуляку и выпивоху, намеренно вызывая у собеседников вполне просчитываемую реакцию, которой он по каким-то известным лишь ему причинам и домогался.

— Господин Хрусталев, — сказал Бадаев, полузакрыв глаза и с трудом сдерживая зевоту, — случай, о котором вы запрашивали, отнесен к категории частных. Ду ю анденрстенд?

— Андерстенд, — отозвался Виктор. — Я все анденрстенд, кроме одного: зачем ты, дорогой господин Бадаев, скосил с меня в прошлую пятницу триста зеленых?

Эксперт-криминалист мгновенно проснулся, молниеносным движением поднялся из светового квадрата по пояс, выпростав руки, пригладил волосы, и даже небритый подбородок стал производить впечатление не неопрятности, а едва приметной бородки, которую хозяин решил отпускать именно с сегодняшнего утра.

— Господин Хрусталев, какое у вас звание? — резко спросил Бадаев.

— Двухколерный лейтенант, господин бригад-майор, — отрапортовал Виктор по всем правилам субординации, не сделав, впрочем, даже попытки привстать.

— Помнишь, значит, — сразу заснул Бадаев. — Так зачем же задаешь ненужные вопросы?

— Денег жалко, — объяснил Виктор.

— Проведешь расследование, получишь больше, чем потерял, — сказал Бадаев, ловким движением вернул волосы в прежнее состояние хаоса и свернулся в цветной шарик, который помигал, показывая отключение линии, и скрылся в световом пятне. Пятно растеклось лужицей по столу и высохло.

— Вот скотина, — с чувством произнес Виктор и обернулся к Аркадию. — Я тебе не говорил… В пятницу он в порядке проверки закопался в дело Минина, нашел там три отступления от процедуры и накрыл нас на триста зеленых.

— Это я уже понял, — вздохнул Аркадий. — Как будем делить? Если поровну, то мне — хоть в петлю.

— Обойдешься, — хмыкнул Виктор. — Я уже заплатил. Моя вина была, мне и отвечать.

Аркадий хотел было сказать, что не ожидал от начальства такого благородства, но придержал язык. Наверняка у Виктора были свои отношения с Бадаевым, о которых Аркадий не знал.

— Ответ на запрос-гарант положительный, — с удовлетворением сказал Виктор, отвлекая Аркадия от размышлений о том, какие общие проблемы могут быть у хозяина частного детективного агентства и эксперта МУРа. — Собирайся, ехать тебе не меньше часа, возьми мою машину, она мощнее.

Однако… Неужели Виктор помирился со Светланой? Обычно только после сильных страстей, связанных со взаимными изменами, претензиями, ссорами и примирениями, Виктор становился способен на благородные поступки. Одолжить свою машину, например, или заплатить штраф, не содрав часть с собственного сотрудника.

— Так я беру твою машину? — спросил Аркадий, поднимаясь. Придя в себя, Виктор вполне мог и отменить предложение, а потом обвинить сотрудника в том, что тот неправильно его понял.

— Да-да, — рассеянно сказал Хрусталев, думая уже о чем-то своем и, вполне возможно, предельно далеком от криминалистики.

Аркадий вышел из кабинета шефа, механически бросив взгляд на часы и отметив время — восемь тридцать две. В комнате следователей никого не было: второй сотрудник агентства Эльдар Крутиков то ли еще не приходил, то ли уже ушел собирать информацию по делу, которым без всякого успеха занимался третью неделю. Дело было верняк в том смысле, что никаких достижений в нем быть не могло по определению. Убийство в пьяной драке — квалификация дана была еще экспертом МУРа, изменить ее частный сыщик не мог, разве что обнаружились бы принципиально новые обстоятельства. Даже если Эльдару повезет и он обнаружит в пятнадцатимиллионном городе убийцу бедняги-алкоголика, то родственники жертвы наверняка не дадут ни гроша сверх минимума, обеспеченного юридической страховкой, и, тем более, не станут оплачивать содержание подозреваемого под стражей до суда, а тогда к чему вся эта розыскная бодяга? Впрочем, Эльдар был человеком принципиальным и готов был ездить по Москве хоть до морковкина заговения — точнее, пока выведенный из себя Виктор не отдаст недвусмысленного приказа бросить это дело к такой-то матери.

Сев за свой стол, Аркадий активировал информ и закрыл глаза. В висках привычно защекотало, и Аркадий увидел себя стоящим в конце длинного коридора, освещенного мягким ненавязчивым светом потолочных перекрытий. Он отметил механически, что освещение только что включили — на стыках потолка со стенами цвет еще не вышел на стабильно-белый, оставаясь в одних местах голубым, а в других серо-зеленым.

— Время семнадцатое октября две тысячи семьдесят четвертого года, — сказал механический голос. — Шесть часов две минуты.

• Предыдущая
• 2/118
• Следующая